Читать интересную книгу Ключ Неба - Джеймс Фрей

– А что, если набатеец с дунху тоже Играют вместе? Раз уж Му с китайцем такое провернули, почему бы этим двоим не объединиться?

– Вполне возможно, – соглашается Джордан.

– Стало быть, у нас четверо мертвых Игроков и либо один, либо два союза. И все Играют на победу, – медленно, задумчиво подытоживает Эшлинг.

– Насколько нам известно, – уточняет Джордан.

– А почему бы им не Играть на победу, Эшлинг? – Дедушка явно не понимает, к чему клонит внучка.

– Ну, если честно, я просто подумала: вдруг кому-то из Игроков пришло в голову то же, что и мне?

– Какого черта? О чем ты? – В голосе дедушки звучат нотки страха. – О тех рисунках в пещере? О которых ты мне рассказывала? Которые когда-то нашел твой отец?

Девушка кивает.

– Да, именно о них. Я поняла, что они пытались мне сказать, дедуля. И думаю, что поняла и отца. Поняла, чего он хотел, пусть даже и сошел с ума.

Дед прищуривается.

Макклоски поднимает руку.

– Подождите-ка. О чем это вы?

Эшлинг поворачивается к ней.

– Вы сказали в аэропорту, что еще до встречи со мной хотели остановить Игру?

– Так, – подтверждает Макклоски.

– Эш, ты это о чем? – Дедушка смотрит на нее с удивлением.

– О том, что я хочу того же. Хочу остановить Последнюю Игру. Просто потому что верю: так или иначе, каким-то образом, но это можно сделать.

Дед снова стучит по столу, но на этот раз с такой силой, что, кажется, трясутся стены. Что Эшлинг начинает всерьез беспокоиться, не сломал ли он себе руку.

Дед молчит.

Девушке приходится заговорить первой.

– Я знаю, дедушка. Я знаю, что именно из-за этого ты убил папу.

Убил собственного сына. Из-за того, что он думал точно так же.

Он… богохульствовал.

– Да, именно из-за этого, черт возьми! – взрывается дед. – Но это то, чего я хочу. Нет, не так. Это то, что будет правильным. Если существует хотя бы малюсенький шанс прекратить Игру, мы должны его использовать. Использовать шанс – и спасти миллиарды жизней, дедушка. Миллиарды, понимаешь?

Несколько долгих мгновений дедушка молчит. Наконец заговаривает:

– Значит, вот так? Значит, бросаешь обучение? Бросаешь свое наследие? Свою Линию? – Пауза. – Меня тоже бросаешь?

– Нет, не бросаю. Мне понадобится любая помощь. Чья угодно.

Особенно твоя…

Он отодвигается от девушки.

– Я же не говорю, что мы прекратим Играть, – в отчаянии пытается объяснить Эшлинг. – Мы просто не сможем. Я не смогу. Потому что единственный способ узнать, как все остановить, – это сыграть в Последнюю Игру. У меня нет ни единой подсказки, пусть даже самой завалящей. А значит, мы должны охотиться на остальных Игроков. Убивать их – или заключать союзы, если они на нашей стороне. Мы Играем, потому что другого выбора у нас нет… Но если выбор все-таки есть – мы просто обязаны его использовать. Мы пытаемся остановить Игру и сделать так, чтобы эти гребаные кеплеры никогда сюда больше не вернулись ни по какой причине.

Пауза.

Пауза.

Пауза.

– Я с тобой, Копп, – говорит Джордан. Макклоски лишь молча кивает. И хотя Эшлинг знает, что оба они не до конца честны с ней, сейчас Джордан с Макклоски абсолютно искренни.

– Хорошо.

– С кого начнем? – Джордан сразу берет быка за рога.

– С Аня Лю, – уверенно отвечает девушка. – Слишком он непредсказуем. И спасать мир явно не рвется.

Джордан хлопает в ладоши. Улыбается.

– Мы надеялись, что первым ты выберешь именно старину Лю.

– С чего вдруг?

Он крутит пальцем в воздухе.

– Покажи, Макклоски.

Изображение на экране меняется. Теперь это карта мира. По искривленному полумесяцу острова Хонсю к северу медленно ползет красное пятнышко, обозначенное как «533». – Может, военные и накосячили больше, чем им положено, особенно в последние пару дней, но кое-что они все-таки сделали. Повесили на Аня жучок. Датчик у парня в правом бедре. И знаете что? Маррс подключился к их системе слежения.

– Значит, мы можем к нему подобраться? – уточняет Эшлинг. – Конечно, можем, – отвечает Джордан. – А еще лучше – мы отправим туда команду зачистки, и они нас встретят.

– Команду зачистки? – уточняет дедушка.

– Kilo Foxtrot Echo, – поясняет Макклоски.

– Этот ваш жаргон, – качает головой Эшлинг.

Джордан пожимает плечами:

– Жаргон не способен убивать, но Kilo Foxtrot Echo определенно может.

Чего же ты ждешь?[3]

Хиляль ибн Иса Ас-Сальт

США, штат Невада, Лас-Вегас, отель «Цезарь Палас», номер 2405

Лас-Вегас выглядит совсем иначе – не так, как представлял себе Хиляль. Никакой суматохи. Ни малейшего признака паники перед близким концом света. Ни драк. Ни погромов.

Город словно вымер.

На улицах, в казино – почти никого. Единственные машины на дорогах – патрульные автомобили и таксисты в отчаянном поиске клиентов. Рестораны пусты. Клубы пусты. Бары пусты.

В огромном вестибюле гостиницы – всего 10 посетителей. Хиляль слышит голос крупье со стороны казино: «Восемнадцать красное» и звук собираемых со стола проигравших фишек. Единственный игрок за столом даже не поднимает глаз от бокала со спиртным. Хиляль регистрируется. Поднимается на 24-й этаж башни Августа. Вносит сумки в люкс. Падает на огромную кровать и мгновенно проваливается в сон и просыпается только утром.

Его будит рокот пролетающего рядом вертолета. Хиляль достает из кармана «планшет». Экран начинает светиться. Юноша несколько минут крутит его в руках, снова и снова рассматривая изображение кадуцеев.

Почему их два? Один – Эа, а второй – его двойник? Последователь?

Или он как-то умудрился разделиться на два тела? Почему их два?

Почему два?

Хиляль не знает.

Он разглядывает другие изображения на «планшете». Безбрежный космический холст. Таинственный оранжевый шар в Восточных Гималаях. Длинный список координат.

Хиляль дважды пересчитывает их. Всего в списке 1493 пункта.

Почти все – статические, неизменные.

Кроме девяти.

Аксумит встает, идет в ванную – и понимает, что одно из меняющихся чисел указывает на его собственное расположение. Точность координат – 1:1000000, так что цифры меняются даже от пары шагов.

А другие восемь – должно быть, координаты остальных Игроков.

Значит, это устройство слежения!

Какое полезное открытие.

Сходив в туалет, Хиляль хромает обратно в спальню. Берет блокнот, ручку, достает из сумки ноутбук. Усаживается на застеленную покрывалом постель. Скрещивает ноги.

Приступает к работе.

Сначала проверяет все подвижные координаты. Три пары и две одиночные точки, не считая его собственной.

Одна пара координат быстро движется, с севера на юг, над Центральной и Южной Америкой. Эти двое Игроков, скорее всего, летят на самолете.

Вторая пара – где-то в Германии, в берлинском предместье, к северу от города, и почти не движется.

А последняя пара, тоже практически неподвижная, – диньдинь-динь! – в Восточных Гималаях, в далеком глухом индийском штате Сикким.

Теперь Хиляль практически убежден, что пульсирующий оранжевый шар означает одного из Игроков. Того, у которого в руках – Ключ Земли, делает он неверный вывод.

Одиночные координаты указывают на Порт-Джервис (США, штат Нью-Йорк) и Японию. Причем второй из Игроков быстро движется к северу, к Токио, – видимо, на скоростном поезде.

Аксумит понятия не имеет, на кого именно указывают координаты. Не представляет, почему и как после Вызова сформировалось целых три союза Игроков. До сих пор он полагал, что из Игроков к союзам склонны всего четверо, может, пятеро. Включая его самого.

Загадка.

Решение задачи с координатами на планшете занимает почти пять часов. Наконец, всё выяснив, Хиляль чувствует, что, хотя и проспал целую ночь, совсем вымотался. Он плюхается на кровать. Думает о грядущем – об Игроках, об Эа, о странных координатах, о двух кадуцеях. И постепенно снова проваливается в сон…

Он просыпается посреди ночи резко, рывком. Открывает глаза.

Пялится в потолок. Садится. Голова убийственно ноет. Хиляль спускает ноги с кровати, встает босыми ступнями на пол. Смотрит на часы: 3:13. Берет устройство кеплеров. На экране – по-прежнему два кадуцея. Один неподвижен, второй чуть передвинулся, будто бы направляясь к улицам рядом с гостиницей. Аксумит подходит к окну. Вегас сияет, словно бесконечное шоу фейерверков. Разноцветные неоновые вывески. Огромные жидкокристаллические мониторы размером с целое здание, демонстрирующие фотографии светских львиц, актрис и ресторанных деликатесов. То вспыхивающие, то гаснущие огни всех цветов радуги будто пляшут в изящном, тщательно продуманном танце.