он так и не остался на верхнем уровне. Почему? Я не знаю.
– Спасибо! Спасибо за помощь. Вы великолепный человек. – И Герман, обрадовавшийся информации, помчался вперед.
Путник встал перед стражами. Не потому что пришло время, а потому что он захотел посмотреть назад, на ту женщину. Она стояла, широко раскрыв глаза, и удивлено смотря ими вслед Герману. По ее лицу побежала слеза. Ей было очень приятно услышать что-то хорошее. Но ее самооценка не позволяла ей принять слова юного психиатра. Отрицание было сильнее, и женщина ушла в печаль от мнимости собственной ничтожности.
И тут Герман понял, куда попал. Он понял, что попал на тот уровень мира самолюбия, где люди не любят себя.
Низкая самооценка является результатом отсутствия серединчатого самолюбия, такого себялюбия, что помогает ощущать в себе уверенность, но не дающее ложной мнимости собственного превосходства. Люди, которые неуверенны в себе – обладатели низкого самолюбия. Таким людям кажется, что остальные лица общества только и ждут момента, чтобы посмеяться над ними, принизить их, продемонстрировать им их ничтожность. Такие люди скрытны, неуклюжи, они постоянно следят за своими движениями, внешним видом в страхе оступиться. Самолюбие низкого уровня – это самопрезрение. Люди ненавидят, презирают себя, мучают себя мыслями о собственной никчемности и желаниями спрятаться от других. Самопрезрение пробуждает страдание, приводящее к вялости. Поэтому-то на третьем – низком уровне мира самолюбия, на уровне самопрезрения, люди растекаются по земле, пытаясь слиться с местностью, став незаметными для людей и их насмешек, их мнений.
Осознание такой простой истины не дало ответа на вопрос, почему местные люди – трафареты, а внутренняя часть этого трафарета – ребенок?
Герман отвернулся от женщины, как тогда, в больнице от своей пациентки. «Опять отвернусь и уйду? Нет!».
Риц развернулся обратно к женщине лицом, пошел к ней, удаляясь от стражей, и улыбался так, чтобы не спугнуть ее.
– Почему вы плачете? – Улыбаясь, с осторожной нежностью проговорил Риц.
Женщина засмущалась и отвернулась. Герман же протянул руку и положил ладонь на ее плоское плечо.
– Вы можете со мной спокойно разговаривать. Я не считаю вас дурной собой или смешной. Правда. Прошу, не плачьте.
Женщина зарыдала еще сильнее. Герман выдохнул, и со словами «Простите за наглость», обнял даму, тихо проговаривая «тише, тише. Вы прекрасны». Не чувствуя больше содрогания ее тела, молодой человек обошел женщину, немного наклонился, посмотрел ей в глаза и улыбнулся. А она засмеялась. Женщина кивнула головой в знак признательности и взглядом показала «Идите». Герман повиновался, приговорив:
– Знайте, вы можете подняться вверх, и я с радостью покажу вам свой мир – мир людей!
Путник почувствовал облегчение от исправления ошибок и повернулся опять к стражам в предвкушении перемещения.
Герман подошел к озеру, оглядываясь на каменные изваяния, неподвижно стоявшие здесь с момента прихода последнего вошедшего в комнату человека. Уже через секунду стражи начали двигаться и быстрым тяжёлым шагом окружать Рица, беря его в кольцо. Каменные мускулистые изваяния сужали круг, все ближе и ближе подходя к путнику. Вдруг, они остановились, наклонили одновременно головы вправо. Настала тишина, секунды бездействия. Герман уже решил, что так они и будут стоять, пока он не умрет от голода, покрывши тонкой кожей свои кости. Но нет, стражи стали отступать, они разомкнули кольцо и двинулись по своим местам. Проход к озеру был закрыт для Германа. Он повернулся к женщине, и та, видящая все со стороны, молча покачала головой вправо и влево: "нет".
"И что дальше? Как остуда уйти?". Но был ли ответ у камней? Нет и смысла спрашивать их в ожидании ответа. Герман вернулся к женщине, не зная, что ещё делать, и задал ей один вопрос:
– Почему я не прошёл?
– Значит, ты другой, и стражи посчитали, что твоё место не там, – женщина опять показала пальцем ввысь, – твоё место здесь. – Она опустила голову в знак разделения с путником его грусти.
«Нет! Нет! Должен же быть выход». Герман схватился за голову обеими руками, вцепившись в волосы. Паника начала одолевать его и задерживать дыхание. Закружилась голова. Риц упал на землю, разложившись на ней пластом. Темно-синее небо, лишенное звезд и солнца было светлым и неизвестным образом подавало свет.
– Что делать? – послышался с земли голос юного путника.
Женщина опустила свою голову и, посмотрев на отчаявшегося незнакомца, предложила варианты:
– У вас всего три выхода: стать достаточно самовлюбленным, чтобы покинуть этот мир, или не менять себя и остаться тут, или… а впрочем, нет. Это опасно. Всё, пусть будет только два варианта.
Герман поднял голову, посмотрел своим заинтересованным взглядом на женщину, вскочил и сказал:
– Что опасно? Поймите, я не могу остаться тут, но и не хочу становиться более самовлюбленным, чтобы так выбраться отсюда. Какой третий выход? Скажите, прошу. Опасность для меня ничто, по сравнению с мыслью не вернуться домой. Уж лучше эта опасность и смерть.
– Вы можете попытаться обмануть стражей. Но я не помню, чтобы кто-то так делал. Не знаю даже, возможно ли это.
«Да! Попробовать стоит!».
Молча, Риц начал похаживать взад и вперед, тихо проговаривая что-то себе под нос. Он размышлял о побеге, но не мог найти такой вариант бегства, что гарантировал бы ему свободу.
Вдруг, молодой человек остановился. Он посмотрел на женщину и попросил об одном одолжении:
– Прошу вас, не могли бы вы попробовать отвлечь их? А в ту минуту, когда они окружат вас для проверки, я пробегу мимо и нырну с головой в Озеро. – И Риц показал пальцем левой руки на идеально круглое озеро.
Женщина колебалась, но взглянув на выпрашивающие глаза собеседника, согласилась. Однозначно, это был самый смелый поступок в ее жизни.
Трафаретная женщина двинулась к озеру, а Герман двинулся чуть правее, чтобы уйти от взгляда стражей, что уже быстрым шагом направились в сторону дамы.
Стражи окружили женщину. Ей стало страшно, она закрыла глаза, и дрожь пробежала по телу. Пока стражи наклоняли голову в последние секунды проверки, Герман двинулся вперед. Он побежал так быстро, как не бегал даже от невидимого монстра мира одиночества. Он бежал и уже видел линии отражающейся картины на поверхности воды, но вдруг, один каменный страж боком молниеносно «поплыл» по земле и, выставив вперед щит, остановил Германа, больно столкнувшегося с преградой. Страж толкнул щитом человека, а затем сделал еще одно толкательное движение этим же щитом, явно на что-то намекая.
Герман попросил женщину, получившую от стражей отрицательный ответ, повторить трюк. Она согласилась. И снова Рица ждала неудача. Каменный страж с левой стороны так же быстро и скользя