и не может идти.
– Потерпи, осталось совсем чуть-чуть, – говорит Айрис. – Там, сразу за торговым центром, есть библиотека, в которую мы много раз с тобой ходили.
Да, думает Аманда. Но что нас там ждет? И что мы будем делать дальше?
В первый раз за все это время она задумалась о своем будущем, и эти мысли ей не нравятся.
Откровенно говоря, у нее нет вообще никакого представления о том, что ее ждет в будущем и как она будет жить дальше. Аманда ненавидит ситуации, которые не может контролировать, и поэтому начинает злиться.
Она пытается осмыслить, то что они видели с Дано. Первое предположение, что огонь на вершине Скрапана являлся своеобразным маяком, символом спасения, оказалось ошибочным. Маяк должен предупреждать об опасности, а не заводить в ловушку. Кто-то привлек внимание людей, выманил их из укрытий и собрал в одном месте. Но убивать-то зачем? И потом, убийцы в противогазах были подозрительно хорошо организованы.
И в то же время полыхающий на крыше Скрапана огонь был маяком. Для Аманды, Дано и всех, кто увидел его свет, но не рискнул подойти ближе, кто предпочел поскорее затаиться.
– Интересно, что они сверху кричали в мегафоны? – говорит Аманда Айрис, обходя лежащий у канавы труп.
– Они пользовались ими до или после… «инцидента»? – спрашивает Айрис, кривясь, как от зубной боли.
– Сначала они кричали, потом сбросили барбекю, и, как только взорвались газовые баллоны, сразу подъехали микроавтобусы. В этот момент они снова начали кричать. Мне кажется, микроавтобусы стояли за Скрапаном и ждали, когда барбекю полетит вниз. Думаю, они действовали сообща.
Айрис хмурится.
– Они говорили по-шведски? – спрашивает она.
– Думаешь, это были террористы?
В ответ Айрис только пожимает плечами.
– Ну не знаю, – продолжает Аманда. – Судя по тому, что эти люди носили противогазы и пользовались мегафонами, они вообще не переживали из-за того, что их сложно понять. Они говорили как Дарт Вейдер. А потом началась паника.
Они замолкают. Аманда поворачивается к Дано, который идет чуть позади. Поймав на себе ее взгляд, он пытается улыбнуться, но Аманда видит, что он сильно напуган.
С ним надо больше разговаривать, чтобы он не чувствовал себя одиноким, думает она. К сожалению, разговоры на общие темы никогда не были сильной стороной Аманды, а Айрис нет никакого дела до мальчика. Вероятно, она считает, что забота о нем лежит исключительно на Аманде.
– Они тщательно все спланировали, но потом действовали как дилетанты. Очень странно, – говорит Айрис.
– Опыта им точно не хватало.
Наконец они подходят к библиотеке Дизельверк и кинотеатру. Рядом с банкоматом видят три трупа и детскую коляску. С удивлением Аманда отмечает, что не испытывает никаких эмоций, кроме облегчения оттого, что коляска повернута к ним задом и она не видит, есть ли кто внутри нее.
Они идут между двух зданий. При виде небольшого ресторанчика у Аманды сводит от голода живот.
Они направляются к главному входу, рядом с которым находится небольшая, заполненная примерно на четверть парковка. Аманда тревожно смотрит вперед. Ей очень не нравится, что машины перекрывают обзор.
– Разве мы не будем искать машину с ключами? – спрашивает Айрис.
Аманда только пожимает плечами.
Если они аккуратно припаркованы, значит, у водителей было достаточно много времени на то, чтобы их закрыть и далеко уйти, прежде чем умереть. Надо обращать внимание на машины, рядом с которыми лежат трупы.
Они останавливаются перед главным входом. Двери закрыты. Аманда пытается просунуть пальцы между резиновыми уплотнителями, но все напрасно.
– Кирпич надо искать, – говорит она, постукивая кулаком по стеклу.
– Думаю, проще зайти через другую дверь, – говорит Айрис, указывая пальцем на магазинчик с отдельным входом.
Кто-то притащил темно-зеленый мусорный бак на колесиках и подпер им двери. Крашеные бока бака сильно исцарапаны от многочисленных ударов.
Они заглядывают внутрь и видят вешалки с летней одеждой и яркими купальниками. Они без труда могут зайти в торговую галерею, но что-то их останавливает.
– Значит, внутри кто-то есть? – спрашивает Айрис.
– Не обязательно, – говорит Аманда. – Во-первых, кто-то мог дня два назад подпереть двери, пока было электричество. Во-вторых, кто-то мог поставить контейнер перед закрытием магазина во вторник вечером, когда все только начиналось. В-третьих, возможно, они заранее знали, что электричество будет отключено. Но не исключено, что я ошибаюсь. Понятия на самом деле не имею, кто и зачем это сделал.
– Я тоже, – говорит Айрис.
Аманда видит в ее глазах сомнение.
– Может, не пойдем туда? – спрашивает Аманда. – Там есть супермаркет? Если нет, то пойдем искать другие магазины.
Айрис пожимает плечами:
– Насколько я помню, там торговали деликатесами и товарами для дома.
Молчавшая все это время Сигрид не выдерживает и дергает маму за руку:
– Там есть туалет? Я очень хочу писать.
Айрис гладит ее по голове:
– Ладно, пойдем. Мне тоже нужно, – говорит она и здоровой рукой тянет бак на себя.
Внутри бака что-то щелкает. Затем следует хлопок, и на пол падает спрятанная под крышкой бака леска. На одном конце ее в лучах солнца поблескивает чека гранаты.
Дано реагирует моментально и отталкивает их в сторону.
– Бежим! – кричит он, а Аманда едва не падает на пол.
Не понимая, что происходит, она чудом сохраняет равновесие и одновременно хватает Сигрид. Краем глаза она видит, как Дано ногой заталкивает бак назад в магазин и выбегает вслед за ними на улицу.
Спустя мгновение раздается взрыв.
Эпизод 8
Дано
Дано поднимает руку, когда всего в шести-семи метрах от них раздается взрыв. Под напором взрывной волны стеклянная дверь магазина разлетается вдребезги, но наружная витрина выдерживает. Мусорный контейнер с грохотом врезается в стену здания на противоположной стороне улицы, срикошетив, отлетает на асфальт и, проскакав по дороге, замирает на краю тротуара, чадя и воняя.
Должно быть, ручная граната, думает Дано. Кто-то подложил ручную гранату в мусорный бак, и она сдетонировала, когда мама девочки сдвинула его с места.
В ушах звенит – такой противный металлический визг. С того места, где он лежит, Дано видит Аманду и девочку. Кажется, Аманда что-то говорит, но все, что он слышит, это грохот в ушах, который постепенно сменяется тихим шелестом.
Что происходит? Кто все это сделал? И самое главное – зачем?
Он встает на колени. Правая нога болит. Он поранил ее о булыжник на мостовой, когда падал. Его взгляд останавливается на девочке. Она лежит рядом с ним в неестественной позе, без движения. Глаза закрыты. Изо лба сочится кровь. Дано тянется к ней, зовет…
Никакой реакции.
Нет, Лине, думает он. Ты не можешь умереть, ты не можешь так со мной поступить.
Он кое-как поднимается на ноги и через секунду оказывается уже рядом с девочкой. Он гладит ее по лбу, стараясь не касаться руками раны. Она не глубокая, но грязная. Дано вытаскивает из нее камешек гравия и обнаруживает – о нет! – осколки стекла.
Нет, нет, нет, только не стекло, думает он. Его так трудно доставать, а у