подземной Москвы. Есть такой. А как ему не быть, если московские катакомбы площадью больше самой столицы!
Почему тайный? Да потому, что не стоит простым людям знать о происходящем под гладкими городскими тротуарами. Дед подписку давал о неразглашении, но к концу жизни плюнул и поведал кое-что нам с отцом (мама тоже поначалу слушала, но быстро ушла в очередной раз смотреть "Москву слезам не верящую", неинтересно ей стало). Папе дедов рассказ был умеренно интересен, есть все-таки вещи и поважнее, вроде выполнения плана на заводе, а мне интересен очень, потому что не представляю, что может быть важнее этого. Космос, разве что. Но ведь и здесь его кусочек! Упал с неба и закатился под землю.
Не знаю, что тут правда, а что дедова усмешка. Но многое я слышал и от других. Подземное шило в московском мешке не утаишь, хотя мир и похож на чью-то шутку. Не помню, кто это сказал и говорил ли.
…Сотни лет катакомбам. Или больше. Копали их во времена князей, потом при царях, и с приходом советской власти по инерции. А еще внизу есть пещеры, которые динозавров видели. И даже тех, кто жил на Земле перед динозаврами.
На самом деле катакомбы — штука расплывчатая. Сложно отделить их от заброшенных веток метро, от старых подвалов, от тех же пещер и канализации. Но в московской канализации интересного мало. Ну если только крокодилы.
Ага, крокодилы! Большие, зеленые и хищные. Из-за них канализацию сейчас закрывают чугунными люками в тонну весом, поэтому москвичи и крокодилы никак не встретятся.
Откуда крокодилы? Понятно, откуда — перебрались из нью-йоркской канализации, там-то они давно обитают, это всем известно. Нью-Йорк — город контрастов. Капиталисты, рабочие и крокодилы.
Что за бред, скажете вы. Где Москва и где Нью-Йорк? Между ними расстояние даже на глобусе огромное, и редкий крокодил доплывет до середины Атлантического океана.
Хахаха! Все объясняется элементарно — проходил в Москве научный форум, посвященный проблемам зоологии. На него привезли несколько выловленных в Нью-Йорке крокодилов, показать тамошнюю фауну седой ученой общественности. Однако не успели, сбежала она (фауна) из клеток и скрылась в привычной среде обитания — канализации. Вот так-то! Теперь Москва и Нью-Йорк — города-побратимы в крокодиловом смысле слова.
Но канализация — это так, цветочки. Хотя и дурнопахнущие.
…Дед пришел в подземелье младшим научным сотрудником. Над ним посмеивались — возрастом он был старше всех, кроме начальника. Но через пару лет дед его заменил — тот однажды бросил все со словами "с меня достаточно" и перебрался в какое-то домоуправление бумажки перекладывать.
Дед говорил, что подземных приключений хватит на целую книгу. Причем толстую и интересную. Как "Записки из подполья" Достоевского, хотя они не толстые, не интересные, и не из подполья.
В московских катакомбах перед революцией большевики скрывались от полиции. Могли и в питерских, но выбрали Москву. Питерские подземелья какие-то холодные и неуютные. Интеллигентные, но высокомерные.
А в Подмосковье (ведь катакомбы — самое что ни на есть Подмосковье), Ленину и его соратникам понравилось. Не апартаменты, но жить можно. Да, троглодиты белоглазые в дальних пещерах. Да, полным-полно всяких неизвестных чудовищ. Да, некоторые динозавры пережили падение метеорита и бродят по темным лабиринтам. Ну и что! Сел на камень, запалил факел поярче и пишешь спокойно про Льва Толстого как зеркало русской революции, никто тебе слова не скажет. А в динозаврах есть и свои плюсы. Известная картина художника Петрова-Водкина о пещерном периоде коммунистической партии — "Товарищ Ленин и товарищ Дзержинский жарят на вертеле тушку игуанодона".
Много наскальных изображений большевиков в пещерах находили. Схематических, но понятных. Как не узнать силуэт невысокого человечка с копьем и в кепке?
Но большевики потом наверх переселились, а всякие маньяки и убийцы, прячущиеся от правосудия — нет. С незапамятных эпох в темноте так и существуют, забыло о них время. Это о добрых людях оно помнит, следит, чтоб лишнего себе не позволили. Идешь по тоннелю — а в боковом ответвлении комнатенка. Уютная, но костями человеческими украшена. Думаешь сразу — а далеко ли хозяин, закончил ремонт или за новым материалом ушел.
Призраков тоже хватает. Живут энергетические субстанции сумрачной жизнью, не любят посторонних, завывают ругательно им в уши.
Крысы в подземельях огромные, да настолько, что втроем и крокодила одолеют, тараканы — бессилен против них тапок даже со свинцовой подошвой, нужно чугунный кирзовый сапог искать, слизняки кислотные — проползет такой по чему-нибудь железному и ржавый след за ним тянется… что еще? Ну, сектанты-староверы с петровских времен как от гонений под землю ушли, так там и живут. Потеряли уже человеческий облик, выродились в злобных карликов-каннибалов, но учение свое не бросили, все каноны строго соблюдают. Постятся по календарю и свечки жгут. А еще еретиков и отступников в своих рядах ищут, как без этого. Найдут, и в пищу потребляют, не пропадать же добру.
Река течет под Москвой. Другая, не из тех, что всем известны, то даже не реки, а так, ручьи.
Ее вода черная, непрозрачная и безымянная. Если попробовать ловить рыбу, то не будет никакой уверенности, что эта рыба не поймает тебя. Впадает река в подземное море. Его никто не видел, но говорят, что оно есть, и обитает в нем огромное чудовище, человекокальмар. Сейчас спит на дне, но как проснется, мало человечеству не покажется. Всплывет, вынырнет около Кремля, и начнется темная глубоководная эпоха.
Но не оно тут самое страшное! Вылитый тысячами москвичей в раковину и соединившийся под землей в огромную мыслящую колонию чайный гриб — вот монстр преисподней. Людей ненавидит, и это объяснимо. Еда обычно не любит того, кто ее ест. Посидите неподвижно с полчаса, наблюдая за чайным грибом в банке на вашей кухне, и увидите, с какой злобой он смотрит на вас.
Каждый кусочек чайного гриба из канализации просачивался в пещеры, к своим. Вырос гриб до многометровых размеров, обзавелся пастью, щупальцами и презрением к человечеству. Рассказать, как он выглядит, сложно. Тот, кто не видел гигантский чайный гриб, вряд ли может представить себе его страшную, отвратительную внешность.
Продолжал он копить силы и злость, но не повезло ему — нашли его катакомбные ученые, облили спиртом и сожгли в тяжком бою.