Читать интересную книгу Журнал «Если» 2010 №12 - Журнал «Если»

— Ладно, почему бы и не спросить: в чем суть твоей великой теории о том, как работает Ось?

Дэвид улыбнулся, радуясь ее интересу, пусть даже поверхностному.

— Идею я взял у физика двадцатого века, его звали Ричард Фейнман. Он считал, что каждая частица во Вселенной — на самом деле одна и та же частица, бесконечно скачущая туда-сюда сквозь пространство и время. Ну а по моей теории, каждая частица во Вселенной — это лишь поперечное сечение одной большой космической струны, а Ось — нечто вроде клубка, где все эти пути пересекаются. Векторы Оси — это пути, которые выбирают струны. Поэтому если я смогу идентифицировать сигнатуры струн и понять, как они пересекаются, мы сумеем предсказать, где именно выйдет вектор Оси!

Нашира долго смотрела на него, пока Дэвид не спросил:

— Я понятно говорю? Тебе надо что-то объяснить?

Она обернулась к Райньяну:

— Знаешь, Райньян, я должна перед тобой извиниться. На сей раз ты оказался прав. Ты нашел первосортного психа.

Райньян прихорошился и почистил перышки:

— Я приношу тебе только лучшее, птичка моя.

— Для вас это звучит безумно только потому, что эта теория не признана в Галактике, — пояснил Дэвид. — Но ее необходимо проверить!

— Я всего лишь водила. Играй со своими приборчиками, сколько хочешь, мне плевать. Что бы эти железяки ни показывали, это не моя проблема.

Дэвид усмехнулся:

— Ты заговорила так, словно вот-вот произойдет что-то плохое. И что с нами может случиться?

— Ничего. Неважно. — Нашира кашлянула и направилась к рубке связи. — Я вызываю эвакуаторов.

Дэвид поспешил за ней:

— Никогда не видел квантилопу.

Квантилопа оказалась маленьким, похожим на кролика существом с фиолетовым мехом и двумя рожками на голове. На ее хрупкие плечики опиралась вся галактическая цивилизация. Ось позволяла совершать мгновенные путешествия, но утечка остаточной энергии в точке входа препятствовала любому радиообмену. Единственным способом связи с Осью — как для подтверждения стоящей внимания точки выхода, так и для запроса луча для возвращения — служил разговор с квантилопой. Каким-то образом в ультрахолодной среде их родной планеты эти существа на основе аммиака эволюционировали, имея в крови конденсаты Бозе-Эйнштейна[26], что позволяло их мозгам поддерживать квантовое «связывание» со своими родственниками. Небольшая генная инженерия превратила их в квантовые радио — теперь квантилопа могла, подобно попугаю, повторять все, услышанное другой квантилопой, с которой она была связана. После этого они стали незаменимы для межзвездной связи, но нежелательны в роли домашних любимцев у кого-нибудь в спальне.

Дэвид уставился на них с благоговением, но сдержался и не захихикал, когда эта милая зверушка посмотрела на него из криобака и пробасила:

— Вы опаздываете, «Энтропия». Есть что доложить?

— Ложная тревога, — ответила Нашира и запросила луч.

Через несколько секунд вспыхнуло пятнышко лазерного света. Искажение в точке выхода порождало рассеивание, поэтому свет был виден с любого направления. Нашира развернула корабль, выровняла его точно по лучу и вернулась на центральную станцию Оси.

— Сделай нам одолжение, — попросила Нашира, когда они вернулись в Оболочку. — Уйди прямо сейчас и прихвати с собой этого озабоченного. Ты все равно ничего не отыщешь.

— Но мы едва начали искать, — возразил Дэвид. — И я с удовольствием полюбовался бы на Галактику еще с нескольких десятков точек.

— А ты что скажешь, Райньян? Мы занимались делом почти пятнадцать минут. И тебе это почти наверняка успело надоесть.

— Мне не бывает скучно, когда я любуюсь твоей красотой. Но если честно, твой комбинезон не позволяет мне делать это в полной мере. Я тебе куплю красивое нижнее белье с Земли, и ты завтра наденешь его для меня.

Нашира резко развернула корабль, устремляя его к пусковой направляющей, и Райньян шмякнулся о переборку.

— О, как мне нравится твоя экзальтация, — восхитился он.

— Последний шанс сойти и избавить нас всех от лишних проблем, — сказала она Дэвиду.

— Я так легко не сдаюсь, — заявил он. — Давай нырять.

Второй прыжок они сделали по той же траектории, но на сантиметр в секунду быстрее. Они вынырнули на добрую сотню килопарсеков от предыдущей точки и на этот раз увидели Млечный Путь с другой стороны и ребром. За следующие два десятка прыжков Дэвид, безусловно, исполнил свое желание увидеть родную Галактику, а также ее различные спутники и звездные скопления, расположенные внутри того же гало темной материи, под самыми разными углами.

На второй день шикарное нижнее белье, на которое расщедрился Райньян, было выброшено в космос в восьми тысячах парсеков за карликовой галактикой Большого Пса. На третий день они материализовались внутри звездного потока в созвездии Девы — остатке карликовой шаровой галактики, разорванной на части по мере ее медленного слияния с диском Млечного Пути. Несмотря на восхищение межгалактическими безднами, Дэвид испытал нечто вроде облегчения, увидев звездное небо, пусть даже с редкими звездами, как это.

— Я улавливаю энергетические импульсы, — сообщила Нашира. — Похоже на радар.

Дэвид встрепенулся:

— Новый вид? Первый контакт?

Она внимательно изучала сигналы, нацелив антенну на источник:

— Может быть. Если нам повезет…

— Тебе наверняка выплатят огромную премию!

— Не помешало бы…

Но тут ее плечи поникли, а потом она сильно ударила Дэвида в плечо:

— Черт бы тебя побрал! Проклятый идиот, только зря пробудил во мне надежду!

— А что это? Не инопланетяне?

— Они самые, и еще какие! Отличная и большая долбанная техническая цивилизация с колониями по всей их системе.

— Тогда что же?..

— До них восемь световых лет, вот что! Мы не можем к ним полететь! Не можем установить контакт! Это даже хуже, чем ничего не найти! Теперь дошло, почему я ненавижу эту работу?

— Слушай, это ведь не полная неудача. Здесь наверняка захотят создать научную станцию, чтобы их изучать.

— О, ученые… как здорово. Ни туризма, ни торговли. И на премиальные я смогу купить новые туфли. — Она скривилась. — А теперь мне придется еще и отстать от графика, чтобы собрать предварительные данные. Подарочек для моих внуков, которых у меня никогда не будет при таком везении.

— Но ведь заниматься наукой — это так здорово…

— Хочешь заняться наукой?

— Еще как!

— Нажми эту кнопку.

Дэвид нажал:

— И что дальше?

— А ничего. Все уже сделано. Корабль записывает данные. А ты что думал: у меня степень по ксенологии? Я просто пилот. — Она скрестила на груди руки. — Теперь делать нечего, только сидеть и ждать.

Она пошла на корму за бутербродом. Дэвид услышал, как Райньян двинулся на перехват.

— Если тебе захочется провести время приятно, то хочу сообщить: я прочитал «Камасутру». По-моему, там есть кое-какие идеи, весьма подходящие для слияния наших тел.

— Слушай, Райньян, помнишь теорию Дэвида? О том, что все частицы в наших телах на самом деле одна-единственная частица, замкнутая на себя?

— Да, — озадаченно подтвердил он.

— Так вот, если он прав, то когда захочешь секса со мной… можешь просто ограничиться собственным обществом.

* * *

— Вполне приемлемые результаты, — сообщил Векреди Нашире, просмотрев ее отчеты. — Я передам в научный отдел, где их со временем обработают. Размер твоих премиальных будет зависеть от того, насколько полезными они окажутся.

Университетам и научным центрам и так хватало работы на столетия вперед. Если ей повезет, то она успеет получить премиальные до выхода в отставку. Разумеется, если до нее доживет.

— Полагаю, мистер Ламачча пока не продвинулся вперед?

— Конечно, нет, Кред.

Он взглянул на нее сквозь очки:

— Значит, ты предприняла действия по… нейтрализации его оборудования?

— Его оборудование — давно устаревший хлам, и он едва понимает, как с ним обращаться. Даже если бы и было, что находить, я бы не потрудилась его портить. Я не бью ногами тех, кто уже в нокауте. Это не стоит боли в пальцах.

— Прекрасно, — решил Векреди, немного подумав. — Поскольку твоя позиция ясна, мы больше не будем говорить на эту тему.

— Давно бы так. — Она не сказала начальнику, как сильно ей хотелось испортить оборудование Дэвида. Эта премия ей очень бы не помешала, даже если бы ее заплатили за бессмысленный поступок. Но если она позволит Креду и его боссам использовать ее подобным образом хотя бы раз, то уже никогда не сможет от них освободиться.

А может быть, ей просто не нравилась идея предать Дэвида Ламаччу. Она отнюдь не впала в сентиментальность — если бы решила, что в ее интересах навешать ему лапши на уши, так бы и поступила и потом не мучилась бы угрызениями совести. Но все же она была рада, что делать этого не пришлось.