На вздернутом носике брюнетки обнаружилась очаровательная россыпь веснушек, и Клаус направил все ресурсы своего мозга на то, чтобы их пересчитать. Сейчас, сию секунду, у него было все, что ему нужно, а Вив может катиться ко всем чертям. В любом случае, она не оценила его по достоинству. Он готов был переменить ради нее всю свою жизнь, стать другим человеком, лучше прежнего. Если ей мало, тогда она и вовсе этого не заслуживает.
Увешенная бубенцами занавесь в дверном проеме весело зазвенела, и шлюхи визгливо завопили. Девушка Клауса лишь покосилась на звук, а он сделал себе мысленную заметку, что надо бы не напиться чересчур, а то еще забудет как следует ей заплатить.
– Ну конечно же, я нашел вас здесь, – раздался надменный рык, и Клаус нахмурился, стараясь сосредоточиться. Голос был знакомым, и к нему прилагалась пара ног в темных кожаных сапогах. От сапог взгляд Клауса поднялся к ряду золотых пуговиц на камзоле, еще выше обнаружилась длинная шея с крупным кадыком, возле которого билась толстая жилка. Клаусу пришлось признать, что он, возможно, пьянее, чем ему казалось, когда его глаза закончили свое ленивое путешествие на самодовольном лице Арманда Наварро.
– Весьма правдоподобное утверждение, – старательно выговаривая слова, отозвался Клаус, – конечно, вы явились в бордель, чтобы насладиться моим обществом.
Ответную улыбку Арманда следовало бы вбить ему в пасть, но руки Клауса были заняты, а в голове царила некоторая путаница. Он подозревал, что лучше бы ему сейчас не ввязываться в драку, потому что в противном случае его шансы на победу будут весьма невелики. Возможно, если он будет сидеть очень смирно, Арманд заскучает и оставит в покое и его самого, и развеселую брюнетку. Все только выиграют от такого развития событий.
– Встаньте и сразитесь со мной как мужчина, – настаивал Арманд. – Мы знали, что один из вас, кровососов, непременно зайдет слишком далеко, что это только вопрос времени, и я хочу стать тем самым человеком, который удостоверится, что лично вы сполна за все заплатите.
Что же, возможно, драка неизбежна. Клаус был готов к тому, что ему придется очистить город от оборотней, как только те узнают о его связи с Вивианн, но истреблять их, лишившись Вив, представлялось делом безрадостным и скучным.
С лица потаскухи исчезла улыбка, и Клаус успокаивающе погладил ее приятно округлую ляжку.
– Сходи-ка проверь нашу комнату, – посоветовал он, чувствуя, как трезвеет. – Уверен, ты помнишь, как мне нравится.
Она кивнула, поднялась и проскользнула мимо Арманда. Клаус проводил нежным взглядом ее хорошо вылепленный зад и снова переключил внимание на надоедливого оборотня. Тот учащенно дышал, его зрачки расширились. Арманд был на взводе и в полной боевой готовности, и Клаус мог найти для этого лишь одну причину.
– Мы не обязаны драться, – великодушно предложил Клаус. Конечно, он ничего не имел против того, чтобы превратить Арманда в бездыханный труп, но именно сейчас готов был дать оборотню поблажку. Помимо всего прочего, он провел с невестой Арманда восхитительную ночь, а поэтому тот, возможно, уже в достаточной мере наказан. Если Арманд пожелает уйти, Клаус позволит ему это.
– Встаньте, – угрожающе прорычал Арманд. – Вы ответите за преступление своего брата, хотите того или нет, поэтому встретьте свою судьбу как подобает мужчине.
Шестеренки в отравленной алкоголем голове Клауса медленно завертелись, перемалывая новую порцию информации. Не исключено, что дело тут все-таки не в Вивианн, – Арманд, быть может, даже и не знает, что у нее было с Клаусом. Может, Вив не раскрыла их тайны. Может, она до сих пор его оберегает…
– А что вам сделал мой дражайший братец? – спросил, поднимаясь на ноги, Клаус. Он был рад обнаружить, что не шатается.
Арманд усмехнулся, и в его глазах мелькнул мерзкий сполох желтизны.
– Напал на нас в лесу, – объяснил он одновременно кровожадным и отчасти ликующим тоном. – Во время полнолуния, в одиночку. Глупец нашел свою смерть в реке, а теперь и вы к нему присоединитесь.
Что ж, повезло ему, подумал Клаус. Элайджа вступил в бой со всеми оборотнями Нового Орлеана. Клаус осознал, что брат, должно быть, прервал празднование первого превращения Вивианн и по известным лишь ему причинам решил сразиться с волками. Вопреки дерзкой уверенности Арманда в том, что Элайджа не выжил, Клаус совершенно точно знал: яд вервольфов не может убить Древнего, и на мгновение ощутил гордость за своего брата-дегенерата.
Не колеблясь больше, он занес кулак и ударил Арманда прямо в нос. Горячая алая кровь оборотня брызнула во все стороны. На мгновение Арманд застыл в удивлении, потом его глаза сделались желтыми, и он нанес ответный удар. Клаус услышал треск – по милости противника он сперва врезался в напольные часы, а потом в низкий столик. Теперь, чтобы снова появиться в «Южном местечке», Клаусу придется заплатить не только за виски и услуги брюнеточки. Нет, с него возьмут куда больше, и это еще сильнее разозлило его.
Он двинул Арманду коленом в живот. Тот, ахнув, задохнулся, и Клаус поспешил воспользоваться полученным преимуществом. Сделав обманное движение, он схватил ножку только что сломанного кофейного столика и обрушил ее на голову оборотня. Тот на миг оторопел от удара, а вот Клаус времени не терял. Действуя и руками, и ногами одновременно, он швырнул противника в стену, которая издала сухой треск, когда вервольф в нее врезался.
Арманд тяжело грохнулся на пол, однако каким-то образом сумел совладать со своими длинными неуклюжими конечностями и с невероятной грацией взлетел на ноги. Клаус еще только пытался подняться, когда удар снова свалил его на пол, и некоторое время ни один из участников драки не мог взять верх над другим.
Элайджа атаковал оборотней, когда те явно были сильнее. Пьяный или нет, Клаус сделает все, что нужно. И хотя Арманд, возможно, еще этого не понял, Клаус ему и за Вивианн наподдаст.
Обвив ногами ногу Арманда, Клаус крутнулся, и рослый оборотень грохнулся спиной о пол. Вампир уселся ему на грудь и заработал кулаками, нанося новые и новые удары. В голове возникали картинки раненого Элайджи и обернувшейся волком Вивианн. Лицо Арманда было уже все в крови, а потом его глаза стали обычного для них бледно-голубого цвета и закатились.
Клаус еще мгновение смотрел на своего врага, чтобы убедиться, что тот действительно вырубился, а потом, пошатываясь, неуклюже поднялся на ноги.
– Дамы, – церемонно обратился он к нескольким оставшимся проституткам, которые жались к стенам, – приношу свои извинения за беспокойство, которое причинила вам эта грубая сцена. Смею заверить, что готов в любой момент вступиться за вашу честь так же, как сегодня защитил свою.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});