не расплачусь! На лестнице слышатся шаги Росса с Шоной, и Рэфик с облегчением застегивает куртку.
– Обычно тест ДНК занимает от двадцати четырех до семидесяти двух часов, – говорит она. – Конечно, мы постараемся провести его побыстрее.
Киваю, Росс тоже кивает, облокотившись на комодик, на котором трахал меня меньше недели назад. Закрываю глаза, а когда наконец нахожу в себе силы открыть их снова, Рэфик смотрит на меня тяжелым, испытующим взглядом.
– Постарайтесь не волноваться, – просит она. – В любом случае скоро все закончится.
* * *
Заперев за ними, я долго стою в прихожей в лучах солнца, падающих из окна над дверью.
– Вместе мы справимся, ясно? – шепчет мне на ухо Росс. Разумеется, когда я оборачиваюсь, то его нет. Просто еще один призрак.
Глава 17
Время тянется медленно и кажется таким густым, что его можно взять в руки и пропустить сквозь пальцы. Мы с Россом бродим по комнатам, стараясь держаться вместе. Иногда ненароком касаемся друг друга, и мне плевать на все причины, по которым нам не следует этого делать. Его трясет; дрожь передается и мне. Сидя за кухонным столом, Росс наконец поднимает взгляд, и я вижу, что он и зол, и напуган.
– Кэт, я не хочу, чтобы Эл умерла!
– Знаю, – шепчу я в ответ.
– Я никогда не желал ей смерти!
И мне непонятно, имеет ли Росс в виду наше поспешное воссоединение или то, как сильно и уверенно он горевал с самого момента ее исчезновения. Беру его за руку, сплетаю наши пальцы.
– Знаю, Росс.
Мне хочется побыть одной, и я запираюсь у себя в комнате. Стоя перед зеркалом, смотрю в свои усталые и испуганные глаза. Вспоминаю, когда видела в последний раз это лицо, а не его отражение. На Новый год в две тысячи шестом. Полгода спустя победы Эл. За полгода до того, как мы перестали быть подростками. Мы встретились на пляже Йеллоукрейг. Чтобы добраться туда от своей съемной квартирки в Ниддри, мне пришлось ехать автобусом с пересадкой и прошагать целую милю. Понятия не имею, откуда пришла Эл. Я даже не знаю, жила ли она тогда в Эдинбурге или уже нет.
Пустой пляж, свирепый ветер, бурное море, холодный и солнечный день. Я почти на нее не смотрела. Тоска по ней и Россу напоминала острую, безотрадную боль. Я ощущала себя жалким обрубком, который зудит и чувствует непрестанное покалывание, потому что еще помнит, каково это – быть частью целого. Эл не позволяла Россу со мной разговаривать, но он звонил постоянно, хотя мы оба знали, насколько это бессмысленно. Лучше бы мы просто молчали, ведь я и слышать не могла ни о ней, ни об их совместных планах, где для меня места не нашлось. Печаль и вина в голосе, жалкие попытки объяснить, почему он поступил именно так, а не иначе, сводили меня с ума.
«Ты исхудала».
Я не могла спать. Посетила слишком много врачей, принимала кучу таблеток. Я даже подумывала о самоубийстве, но меня остановила мысль о том, как нелепо и жалко я буду выглядеть, если меня откачают. Ведь тогда мне не останется ничего, что не принадлежало бы Эл первой.
Я поглядывала на нее украдкой. Кожа у сестры посветлела, волосы выгорели на солнце, ногти длинные и красные. Интересно, когда она перестала их грызть…
«Тебе нужно нормально питаться».
Она бросила выразительный взгляд на мои обкусанные ногти, на покрытые струпьями порезы на руках. Сестра взяла меня за запястье, и я испуганно вздрогнула. Оглянулась на неспокойные воды залива, на туманную дымку на горизонте и сглотнула ком в горле, предчувствуя худшее.
«Мы решили пожениться», – сообщила Эл, а я продолжала смотреть на брызги прибоя в ослепительных лучах солнца.
Я невольно сжала пальцы. Эл даже не поморщилась и не вырвала руку.
«Ты ведь его даже не хочешь! Я-то знаю! Ты забрала его, лишь бы забрать! Лишь потому, что я его люблю!»
Я впервые сказала об этом вслух.
«Ты как чертов щенок, Кэт! Чем хуже с тобой обращаются, тем больше ты стараешься понравиться, тем больше любишь тех, кто тебя пинает! Ты безнадежна!»
Глаза защипало, и я моргнула, чтобы не расплакаться.
«Я уеду в Америку».
Колледж проводил программу стажировки в «Лос-Анджелес таймс», полностью оплачиваемую. Понятное дело, что список желающих был в милю длиной, и я даже не рассматривала эту возможность всерьез.
Эл слегка удивилась, потом отвела взгляд.
«Отлично».
Свой страх и боль я проглотила вместе с гневом.
«Я не вернусь никогда!»
Она широко улыбнулась, и я дрогнула, не в силах вынести ее победного взгляда и внезапной боли от вцепившихся в мое запястье ногтей. Следы потом заживали несколько недель, напоминая мне о нашей последней встрече.
«Нашла чем пугать! Я тебя ненавижу, Кэт, понимаешь? Ненавижу! Так что давай, вали отсюда. Видеть тебя не могу! – Однако ей не удалось скрыть боль в глазах, как она ни старалась. – Я о тебе даже не вспомню!»
Эл выпустила мою руку и ушла, ни разу не оглянувшись…
Иметь сестру-близнеца не так уж и здорово. Ты всегда знаешь, как выглядишь, когда улыбаешься, хмуришься, когда вокруг глаз появляются морщинки, – это все равно что зеркало, строгое и тяжелое, которое вечно с тобой. Тебя постоянно принимают за другую, ты ждешь возможности вставить хоть слово и видишь в ее взгляде отчуждение. У вас словно одна душа на двоих, ваши черты характера делятся пополам, и одна – общительная, другая – застенчивая, одна – безрассудно-смелая, другая – робкая. Поверить в себя так трудно, ведь если выбирают не тебя, а твою сестру, то вовсе не из-за того, как ты выглядишь. Все дело в том, что ты – это ты, а не она.
Впрочем, есть кое-что и похуже. Свинцовая тяжесть осознания, что друг без друга вы не полноценны, что одной тебе не выжить в этом мире. Вспоминать сестру в нашу последнюю встречу невыносимо тяжело. Щеки Эл раскраснелись, в глазах стояли слезы, которые вызвал мой будущий отъезд, как мне хотелось верить, а вовсе не яростный ветер. Ее пальцы крепко вцепились мне в руку, как тогда, под железными деревьями и баньянами в Джунглях Какаду, и ни одна не хотела отпускать первой. В тот последний день, в последний миг нашей встречи я все равно чувствовала, что Эл все еще любит меня, что ей придется стать первой, кто разомкнет объятия…
– Я бы знала! – Начинаю плакать, и лицо в зеркале распадается на части. Эл прикрывает рот рукой. Слезы бегут по белой с голубыми прожилками коже, как два водопада. Она качает головой, словно этого достаточно, словно это все, что нужно сделать. И тогда все прекратится. – Я бы знала!
* * *
[email protected]
15 апреля 2018 года в 21:15
Re: ОН ЗНАЕТ
Входящие
Кому: Мне
ПОДСКАЗКА 9. ЗАГЛЯНИ ПОД МАТРАС
Отправлено с iPhone
* * *
3 июля 1998 года
Он не настоящий. Папа не настоящий!
Думаю,