отец Гнея Помпея и Секста Помпея
Эскадра Кальвизия потеряла свои лучшие суда, а другие суда были сильно повреждены, но Демохар был настолько огорчен гибелью Менекрата, что, потеряв выгоду своего положения, «отплыл прямо в Сицилию, как если бы потерял не одного только Менекрата и не один корабль, а весь флот».
Октавиан, между тем, привел свою эскадру из Тарента в Регий. Эскадра Помпея, курсировавшая на другой стороне Мессенского пролива, имела всего 40 судов, и друзья Октавиана советовали ему воспользоваться этим и напасть на Помпея, пока к тому не подошел остальной флот, но Октавиан решил не рисковать и стал ждать Кальвизия, а узнав, что Кальвизий после не слишком удачного сражения ремонтирует свои суда, поплыл вдоль берега к нему навстречу.
В это время к Помпею в Мессену прибыл со своей эскадрой Демохар. Помпей назначил его командующим вместо погибшего Менекрата, а другого своего вольноотпущенника Аполлодора поставил на пост, занимавшийся ранее перебежавшим к Октавиану Менодором. Усиленный прибывшей эскадрой флот Помпея немедленно вышел в море и столкнулся в Мессенском проливе с эскадрой Октавиана. Помпей попытался тут же навязать морское сражение.
Денарий Секста Помпея, сына Гнея Помпея Великого. На лицевой стороне — изображение Секста Помпея, на оборотной стороне — его отец и брат
Октавиан, не соединившись с эскадрой Кальвизия, уклонялся от боя. Его корабли, шедшие у самого берега, получили предписание при нападении становиться на якорь, обращаясь к нападавшим носовой частью. Это затрудняло таран и позволяло отражать нападения, но Демохар противопоставлял каждому кораблю Октавиана по два своих и достигал успеха. Многие суда Октавиана стали наталкиваться на скалы и гибнуть. Сам Октавиан вынужден был прыгнуть с корабля и, выбравшись на берег, стал принимать и направлять на близлежащую гору экипажи потерпевших крушение кораблей. Эскадра Октавиана, возможно, потерпела бы полное поражение, но в это время командовавший частью эскадры Корнифиций снялся с якоря и со своими судами ринулся в бой. Видимо, Демохар увлекся и не ожидал такого отпора. Корнифицию удалось сначала повредить, а затем и захватить судно Демохара. Демохар успел спастись, перебравшись на другой корабль, но натиск помпеянцев ослаб, а кроме того, в это время на горизонте появились корабли Кальвизия и Менодора. Уже вечерело, люди Демохара устали, и он решил не вступать в бой со свежими силами Октавиана.
В целом морское сражение закончилось для Октавиана весьма неудачно. Много кораблей было потеряно. Спасшиеся моряки не имели припасов. Не хватало палаток, и даже сам Октавиан провел ночь в палатке простого центуриона, причем лег спать только после того, как узнал о подходе эскадры Кальвизия и разослал посыльных оповестить всех о том, что жив, и указать командирам, где находится.
С утра к Октавиану подошел тринадцатый легион, и это позволило позаботиться о спасшихся моряках. Море было усеяно обломками, повсюду плавали мачты, снасти и обгоревшие остатки кораблей. Октавиан выставил вперед флот Кальвизия, а остальным приказал заняться ремонтом тех судов, которые еще можно было починить. Но после полудня поднялся сильный ветер и суда погнало на скалы. В разыгравшейся буре погибла большая часть флота. Лишь опытный Менодор сумел увести часть кораблей дальше в море, и они уцелели.
Флот Помпея был в это время укрыт в бухте Мессены и не пострадал. Высадка на Сицилию была сорвана.
Секст Помпей воспользовался событиями в Мессенском проливе и, чтобы вновь подчеркнуть, что к нему благоволит бог моря Нептун, начал на монетах именовать себя «сыном Нептуна». Но Октавиан не слишком боялся гнева богов, веря больше в земные силы. По словам Светония Транквилла, он заявил, что «наперекор Нептуну добьется победы, и на ближайших цирковых празднествах удалил из торжественной процессии статую этого бога». Октавиан рассредоточил свои войска вдоль побережья, чтобы предотвратить налеты Помпея, и послал своего друга Мецената к Марку Антонию, надеясь привлечь его к войне с Помпеем.
Марка Антония сообщение о начале войны Октавиана с Помпеем обеспокоило, и он написал Октавиану письмо, где требовал не нарушать договора и грозил схватить Менодора как своего беглого раба (ранее Менодор как раб принадлежал отцу Секста Помпея — Гнею Помпею Великому, а его имущество Антоний в свое время приобрел на аукционе, как имущество врага). Октавиан оказался в весьма затруднительном положении, но, «будучи всегда особенно силен придумывать что-либо целесообразное», послал к Марку Антонию послом Мецената, чтобы переубедить того и склонить на свою сторону.
Меценат, как опытный дипломат, сумел убедить Марка Антония в необходимости совместной войны против Помпея. Весной 37 года до нашей эры Антоний во главе эскадры из 300 кораблей прибыл в Тарент.
Объединенный флот Октавиана и Марка Антония скорее всего мог бы уже тогда победить флот Секста Помпея, но, как пишет Аппиан, Октавиан, «между тем, изменил свое решение или оттягивал его, ссылаясь на постройку своих кораблей. На вторичное указание Антония, что у него все готово и в достаточной степени снаряжено, Цезарь приводил разные предлоги для проволочки; становилось очевидным, что он или снова имеет что-либо против Антония, или пренебрегает союзом с ним, так как у него достаточно и своих сил».
Юба I. Царь Нумидии около 50–46 гг. до н. э.
Что же случилось? Причина этого была, по-видимому, в том, что если бы Октавиан и Антоний совместно завоевали Сицилию, то Октавиану пришлось бы поделить ее с Антонием или уступить ему взамен какую-то иную провинцию. Октавиан же надеялся получить в помощь флот Антония, но завоевать Сицилию самостоятельно. Отношения между Октавианом и Антонием вновь обострились, и могла начаться война, но в события вмешалась Октавия. Она, с согласия мужа, отправилась к брату, заявив: «Если зло восторжествует и дело дойдет до войны, кому из вас двоих суждено победить, а кому остаться побежденным, — еще неизвестно, я