Читать интересную книгу Война в затерянном мире - Сергей Зверев

– Нужно привести в чувство старика.

Сергей слышал стрельбу на улице. Вероятно, во многих домах происходило то же, что и в жилище любопытного деда.

Один из бандитов ушел, выкрикнув что-то в адрес своих, – штурман почему-то почувствовал от этого облегчение, – остались те же двое.

Они подошли к старику, взяли его за руки и бросили на кровать. Пловцов, прищурившись, наклонил голову и стал всматриваться. Пока ему были видны только ноги боевиков и грязные, босые ступни старика.

Кажется, дед пришел в себя, так как один из боевиков сказал:

– Мы прибыли не для того, чтобы тратить время на представления. Нам нужен русский. Ответь, где он, и мы уйдем.

Сквозняк затягивал в подпол сладковатый дымок недавних выстрелов. «Где-то у деда есть вентиляционное отверстие», – подумал Пловцов.

– Это очень интересно, – раздался голос старика. – Вы из сотен домов в русской крепости выбрали именно этот и, войдя, спросили меня, русского, как вам найти русского. Это очень интересно. Ну, что ж… я русский, дальше что?

– Дурак, ты прекрасно понял, о ком мы говорим! Нам нужен раненый разведчик!

Штурман снова услышал резкий звук, но это был не выстрел. Один из боевиков выбросил вперед правую руку, и старик опрокинулся на кровать.

Но выстрел все-таки прозвучал. Второй, подняв автомат, выстрелил, и старик почувствовал сначала удар, откинувший его ногу, и только потом – чудовищную боль, пронзившую его мозг молнией.

– Дьявол… – услышал Пловцов отчаянный всхлип деда.

Старик сполз с кровати и, шевеля бескровными губами, уставился на торчащий из голени, как шило, осколок раздробленной кости. Подступила тошнота, в глазах вспыхнули фиолетовые фонари…

– Дьявол…

– Ты отправишься сейчас к нему, если не скажешь, где раненый солдат, – пообещал стрелявший бандит.

Потерявший терпение второй боевик быстро присел над стариком и наотмашь ударил его по лицу пристегнутым к автомату магазином. Дед дернул головой, и его голова стукнулась о пол. Из его рассеченного виска хлынула кровь и мгновенно залила лицо.

– Вы слабые люди… – услышал Пловцов.

– Заткнись, мразь… – прошипел боевик. – Я превращу последние минуты твоей жизни в ад, если ты будешь продолжать играть в героя!.. – И, изменив угол направления глушителя, снова нажал на спусковой крючок.

Крик старика, казалось, разрывал барабанные перепонки штурмана. Он сжал кулаки и поднял руки, только в последний момент поняв, что хочет откинуть крышку подпола.

«Зачем они делают это, почему они просто не вскроют пол?» – пронеслось тут же в его голове, и он вспомнил, что сам не видел укрытие, пока на него не указал старик.

Деда трясло, как в лихорадке. Он знал, куда попала пуля, и смотреть на свое раздробленное колено не решался. Он боялся одного – потерять сознание и активировать бандитов на самостоятельные поиски. Пока он жив – время идет, и вполне возможно, что, насытившись кровью, они уйдут, не обременяя себя поисками в его доме.

– Где рус-ский? – по слогам повторил боевик.

– Он в доме Трофима, – прошептал старик. – Дайте умереть спокойно…

Понимая, что старик врет, и, сколько его ни пытай, он все равно не скажет правды, боевик, ударивший старика автоматом, спросил:

– Неужели лучше сдохнуть, чем выдать чужака?

– Будь ты проклят, – глядя ненавидящим взором, произнес старик – и Пловцов это услышал.

– Прикончи его, – попросил второй.

Автомат выбросил на пол три дымящиеся гильзы. Одна из них, несколько раз подпрыгнув, застряла в щели, прямо напротив глаз штурмана. Поняв, что произошло, Сергей бесшумно опустил голову на пол.

Выбравшись из укрытия и щурясь от света, Пловцов осмотрелся. Убитого боевика бандиты унесли, на полу комнаты лежали старик и двое жителей крепости. Присев над дедом, штурман положил ему ладонь на лоб и закрыл глаза.

Оружия не было. Единственный человек, который мог назвать его своим родственником и тем отвести подозрение, лежал сейчас перед ним. Оставалось одно – возвращаться в погреб и сидеть там до тех пор, пока не станет темно. Ночью он что-нибудь придумает.

Его застали врасплох. Сергей не думал, что все получится так глупо. Он даже не успел выпрямиться, как в дом зашли двое боевиков – он готов был поклясться, что те же самые, и с ними – третий.

– Я же говорил тебе, что русский сам себя выдаст, – рассмеявшись, по-русски заметил бандит.

– Ты брал уроки ясновидения у старухи Зары, Вахит? – весело добавил второй.

– Ты не горожанин, верно? – утвердительно произнес третий и рывком развернул штурмана к себе спиной. – Кто ты?

Штурман вспомнил, как умирал дед. Сможет ли он так же?..

– Разве ты не видишь, что это человек из группы Стольникова? – спросил Вахит. – К черту долгие разговоры! Двое лучше одного! Где твой раненый однополчанин, русский? – размахнувшись, он ударил Пловцова кулаком в лицо.

Сплевывая кровь, Сергей отступил назад и выпрямился. А потом, увидев перед носом дульный срез пистолета, стал следить за движением указательного пальца боевика.

– Эй! – окликнул хозяина пистолета на чеченском другой. – Что ты делаешь?! Дага будет не рад этому! Стойте здесь, я сейчас его приведу сюда! – И он, закинув автомат на плечо, выбежал из дома.

И тут произошло то, что не мог предсказать ни бравший уроки ясновидения у старухи Зары боевик, ни Пловцов. Рядом с его головой просвистело что-то, раздался грохот, и кто-то из людей Алхоева издал пронзительный крик.

Пловцов стремительно обернулся. У стены стоял в окровавленной рубахе один из расстрелянных боевиками парней.

– Беги… – прошептали его губы, и он повалился на то место, где лежал.

Чайник, взятый им с печи и пущенный в голову боевика, произвел эффект гранаты. Отстраниться или нагнуться было невозможно, боевик не ожидал от «мертвого» жителя крепости такой прыти. Стальной чайник – оказавшийся здесь вместе с заплутавшим в лабиринтах туристом, – видимо, пролетел по прямой, как заряд из катапульты. В глазах бандита вспыхнул огонь, а потом на него вылили кипяток… Он упал и закричал дико и громко:

– Врача!.. Врача!..

Пловцов наконец-то обрел способность двигаться. Бросившись ко второму бандиту, он ударил его головой в лицо, вырвал из его рук «АКС» и добавил прикладом. А когда бандит стал валиться на пол, выстрелил очередью из двух патронов.

Сколько времени у него оставалось? Сергей думал, что не больше минуты. Он сунул автомат под просторную холщовую рубаху, выбежал на улицу и двумя очередями свалил на землю двоих людей Алхоева. Путь вперед был свободен, и штурман, присоединившись к бежавшей к северной части крепости толпе, убавил шаг.

Он вернется за Масловым. Сколько же пропустит боец, находясь без сознания!

Дага остановился на пороге и обмяк. То, что предстало его взору во дворе, было прелюдией к тому, что происходило в доме. Войдя в комнату, он об этом подумал. Сейчас он в этом уверился.

Во дворе застыли двое его людей. Здесь, на отполированных за годы досках пола, рядом с кроватью с отломанными боковинами и треснувшей спинкой лежал старик. У стены в окровавленных домотканых одеждах в безобразных, обычных для внезапной смерти позах замерли двое русских. У противоположной стены разместились еще двое, и это были его, Даги, люди.

Посреди комнаты лежал перевернутый чайник без крышки. Но самой главной достопримечательностью был не он и не трупы с огнестрельными ранениями.

В углу полусидя-полулежа расположился мужчина лет тридцати – Дага знал его, он был из его отряда. Его лицо, еще живого человека, представляло чудовищную маску. Кожа от него отстала лоскутами, пузырилась волдырями там, где были еще живые участки плоти, а обваренные и вспухшие веки напоминали оставленные на подоконнике сгнившие яблоки.

Но это был живой человек. Он дышал. Впечатленный увиденным Дага оторвал от него взгляд и снова посмотрел на первого убитого, вытянутые по направлению к центру комнаты ноги которого увидел сразу при входе. Между бровями его зияло пулевое отверстие, и было ясно, что и он не сможет ничего рассказать о случившемся.

– Вы что здесь, с ума посходили? – произнес шепотом изумленный Дага. – Что здесь произошло?

Отвечать было некому. Трупы молчали, а обваренный кипятком глухо и тихо мычал, не придавая вопросу Даги никакого значения.

Дага прошел по комнате и носком ботинка ткнул сопящего старика. Рука деда упала с кровати.

– Вы хотите сказать, – обратился чеченец уже не к трупам, а к стоящим за его спиной живым, – что это все сделал один раненый русский? Он пришел в себя, прикончил четверых моих людей, забрал с собой автомат и снова спрятался, чтобы болеть?

Ему никто не отвечал, понимая, что Дага начинает свирепеть, а это был плохой признак.

– Позовите ко мне Трофима.

Через минуту двое затолкали в дом атамана.

– Слушай меня, – проговорил Дага. – Если твои люди не приведут ко мне русских разведчиков, которые здесь прячутся, раненные они или целые и невредимые, – в десять часов вечера я уведу каждого третьего мужчину города. И это будут самые здоровые мужчины! А тебя… – бандит посмотрел через голову Трофима. – Притащите на площадь много дров! – и Дага снова посмотрел на атамана. – А тебя перед уходом я сожгу на глазах оставшихся в живых горожан.