все было так плохо, ободряла читателей статья, ведь мать семейства с облегчением говорила, что теперь ей не нужно беспокоиться об интернет-зависимости сына.
Через пару месяцев в регионе все-таки открыли доступ к ограниченному набору правительственных сайтов и государственным СМИ. Но уйгурский интернет было уже не спасти. После погромов популярные уйгурские сайты – Diyarim.com, Salkin.com, Xabnam.com и многие другие – заблокировали навсегда, а их администраторов арестовали. В Пекине Ильхама Тохти держали в изоляторе несколько месяцев, а его сайт «Уйгур Онлайн» пришлось перенести на иностранные сервера. Через три месяца после погромов региональные власти утвердили законопроект об уголовном преследовании за использование интернета для подрыва национальной безопасности, разжигания межнациональной розни или нарушения стабильности в обществе[369]. В июле 2010 года основателя Diyarim Дильшата Перхата и администраторов других известных уйгурских сайтов, Нурели и Нижата Азата, приговорили к тюремным срокам за угрозы национальной безопасности[370].
Потеря этих сайтов вместе с миллионами сообщений на форумах, статьями, фотографиями и видео стала для уйгурского интернета настоящим катаклизмом, от которого он так и не смог оправиться[371]. Как сказано в отчете Уйгурского правозащитного проекта после восстановления работы интернета в ограниченном режиме в 2010 году, люди стали делиться на тех, кто пользовался интернетом до 2009 года, и на тех, кто не пользовался. Было утрачено огромное хранилище знаний об искусстве, музыке, поэзии, религии, современной политике. Уйгуры перебрались на китайскоязычные форумы, где следили за каждым своим словом не только по вопросам, касающимся политики, но и в любых дискуссиях на тему национальной идентичности или религии. Общество охватила боязнь перед интернетом. Родители предупреждали детей, чтобы те не писали ничего в интернете. И даже опытные обитатели цифрового мира опасались заходить на иностранные сайты или обходить файрвол с помощью VPN, чтобы их не отследили и не арестовали.
И только Ильхам Тохти, которого все-таки выпустили из изолятора вместе с двумя другими активистами в преддверии визита в Китай президента США Барака Обамы[372], продолжал выступать за то, чтобы китайских уйгуров наконец признали. Если бы на фоне долгого заключения и ухудшения ситуации в Синьцзяне он решил отойти от дел, это можно было бы легко понять. Даже теперь, когда все его самые мрачные предсказания сбылись, а отношения между ханьцами и уйгурами обострились до невероятности, он не мог заставить себя замолчать. Ильхам выступил с предложением сделать 5 июля, дату погрома в Урумчи, днем национального примирения, чтобы способствовать дружбе народов и наладить межнациональные связи[373]. В своих работах он, как и раньше, выступал за создание системы многоэтничного и многокультурного управления, подчеркивая при этом, что гордится своей родиной и не поддерживает сепаратизм. Ильхаму, как и его отцу много лет назад, не повезло: в китайской политике намечался новый реакционный поворот, на который он уже никак не мог повлиять. Это и станет причиной его падения.
Глава 13
Призраки в машине{7}
Китайские хакеры расширяют сферу влияния файрвола
В том же году, когда Синьцзяну перекрыли доступ к интернету, цензоры начали распространять влияние за пределы Китая, создавать новый функционал для Великого файрвола и атаковать критиков, где бы они ни находились. Некоторые элементы этого функционала обнаружились совершенно случайно в один прекрасный день в январе 2009 года.
На верхнем этаже старинного здания из красного кирпича в кампусе Университета Торонто стоял рабочий компьютер Нарта Вильнева. Нарт в тот день смотрел на экран, не веря своим глазам. Он разыскивал по всему интернету таинственную команду кибершпионов, занимающихся взломом компьютеров, аккаунтов электронной почты и серверов по всему миру и слежкой за пользователями. Излюбленной тактикой хакеров был целевой фишинг. Жертвы получали очень правдоподобно составленные электронные письма якобы от друзей или коллег, скачивали по ссылке в теле письма вредоносную программу, устанавливали ее на компьютер и, сами того не подозревая, позволяли злоумышленникам следить за ними. Хакеры действовали продуманно и использовали новейшие технологии, но кое в чем они очень глупо прокололись.
Вильнев схватил телефон, все еще не веря происходящему, и позвонил Рону Дайберту. Тот руководил его группой и возглавлял Citizen Lab, основанную им исследовательскую организацию в сфере интернет-безопасности.
«Я зашел, – прошептал Вильнев в трубку. – Только что обнаружил их в Гугле»[374]. На экране его компьютера отображалось содержимое сервера, с которого велось управление вредоносной программой, распространявшейся ее создателями по интернету. Вряд ли эти неизвестные создатели думали, что кто-то вот так случайно набредет на этот сервер. Они даже не предприняли никаких мер безопасности. Обнаружив адрес сервера, Вильнев, Дайберт и их команда теперь видели то же, что и хакеры. И размах их деятельности потрясал воображение.
Началось это расследование за несколько месяцев до того, в Дхарамсале. Сотрудник Citizen Lab Грег Уолтон несколько лет приезжал в местный центр тибетской диаспоры. Классический случай: эксперт по компьютерам нашел свое место в общине, где в его навыках была огромная потребность. В конце девяностых – начале нулевых Уолтон продолжил дело, начатое пионерами тибетского интернета Дэном Хэйгом и Тхубтеном Самдупом. Он делал сайты для НКО и государственных служб, организовал компьютерные курсы и помогал местным пользователям завести и настроить электронную почту[375]. Теперь он считает, что тогда их всех слишком заворожили возможности, которые давал интернет, в частности, перспективы объединить разъехавшихся по миру членов тибетской диаспоры. И они совсем не подумали о возможных негативных последствиях.
На первых порах то и дело возникали трудности. Оборудование и технологии видали и лучшие дни, но, однажды появившись в Дхарамсале, интернет бурно развивался. Все больше тибетцев заводили себе электронную почту и подписывались на рассылки, совсем не заботясь о безопасности.
Практически сразу же стало понятно, чем это чревато. Лидеры иностранных государств, едва начав договариваться о встрече с Далай-ламой, без всяких официальных объявлений получали от Пекина возмущенные сообщения о недопустимости переговоров с сепаратистами. Тибетцев, которые переходили через границу на подконтрольную Китаю территорию, задерживали и допрашивали, а в качестве доказательства противоправных действий предъявляли распечатки их же писем. Компьютеры массово выходили из строя после установки агрессивных вредоносных программ, предназначенных уже не для слежки за пользователем, а для уничтожения его оборудования. Было очевидно: целью атак выбраны тибетцы. Все указывало на то, что организаторы действуют из Китая. Кто же управляет этой атакой на тибетцев: службы безопасности, военные, так называемые хакеры-патриоты или все вместе?
Первые атаки были весьма безыскусны. Пользователям приходили письма на ломаном английском с призывом запустить исполняемый