постоянный контакт, главным образом чтобы пресечь сепаратистские тенденции. Шверин фон Крозиг отмечал в своем дневнике: «В Гамбурге и Бремене люди уже подумывают о „Северо-Западном Германском рейхе“, возможно, при правлении английского принца; для них рейх равносилен Гекубе».
Хотя при этих обстоятельствах Шверин фон Крозиг и не мог видеть иного решения, он питал серьезнейшие сомнения в отношении Гиммлера как преемника фюрера, поскольку имя рейхсфюрера СС было «справедливо или несправедливо связано с самой мрачной главой, какую, к несчастью, можно было бы найти в современной германской истории». Шверин фон Крозиг считал очень важным, чтобы при вступлении в должность Гиммлер объявил о целом ряде мер, доходящих до «изменения прежней политики и отказе от многого, что было отвратительно для людей как в самой стране, так и за ее границами».
Состав нового кабинета обсуждался также в Ойтине. Зельдте, Бакке, Дорпмюллер — все говорили Шверину фон Крозигу, что он — единственный кандидат на должность министра иностранных дел, если не канцлера.
1 мая пришло сообщение о смерти Гитлера. Теперь она уже «вряд ли могла кого-либо потрясти», но вместе с ней была и «удивительная новость о том, что он назначил своим преемником гроссадмирала Дёница». Узнав об этом, Шверин фон Крозиг отправился в штаб Дёница, чтобы обсудить дела со Шпеером. Последний, который часто бывал в канцелярии Дёница, сказал ему, что гроссадмирал ищет кандидата на пост министра иностранных дел и что он (Шпеер) предложил его (Шверина фон Крозига). Шверин фон Крозиг немедленно набросал радиообращение, которое, как он полагал, должен зачитать министр иностранных дел, но подчеркнул свою недостаточную квалифицированность для такой должности, утверждая, что он — «министр, чуждый иностранным, чужим делам», и к тому же слишком бесцветная персона для того, чтобы его имя ассоциировалось с какой-либо программой за рубежом. Дёниц, который был занят подготовкой своего обращения к германскому народу и вермахту, попросил Шверина фон Крозига через Шпеера принять эту должность. Шверин фон Крозиг попросил один день на раздумье.
Тем же вечером он нанес визит Гиммлеру на командный пост СС между Ойтином и Плёном. Здесь после смерти Гитлера царила праздничная атмосфера: он застал главарей СС в наилучшем настроении — они смеялись и пьянствовали, следуя принципу «Король умер — да здравствует король!». Сам Гиммлер предавался самым буйным фантазиям. Рейхсфюрер был убежден, что находится в безопасности в своей роли «номера 2» в новой Германии, и уже видел, что Монтгомери и Эйзенхауэр воспринимают его как «необходимый фактор закона и порядка» в борьбе против большевизма.
Заслушав обращение Дёница по радио, в котором тот обрисовал контуры своей программы, утром 2 мая Шверин фон Крозиг дал гроссадмиралу свое согласие, но только после длительной дискуссии, во время которой Дёниц взывал к его чувству долга и дал ему понять, что надеяться на лавры не приходится. С назначением Шверина фон Крозига новым министром иностранных дел Дёниц, таким образом, собрал всех наиболее важных членов своего правительства, которых считал необходимыми для реализации своей политики. В течение последующих нескольких дней он закончил формирование своего кабинета.
Глава 5
Временное правительство рейха
Формирование правительства, заступившего на смену Гитлеру, было сложным и постепенным процессом. Хотя наиболее важные назначения состоялись между 2 и 5 мая, правительство все еще не было полностью укомплектовано, когда его члены 23 мая были арестованы. Настоящей отправной точкой стало третье радиосообщение из Берлина с изложением подробностей завещания Гитлера. Задержка с передачей инструкций от Гитлера показалась Дёницу подозрительной, а прилагавшийся к завещанию список министров содержал в себе определенные ограничения свободы действий для преемника. Поэтому первоначально Дёниц приказал своему помощнику сохранять документ в тайне. Потом он обсудил завещание со списком с Кейтелем и Шверином фон Крозигом, которые оба поддержали точку зрения Дёница, что, хотя Гитлер и мог назначить своего преемника, он не мог диктовать выбор члена правительства для этого преемника. До сих пор Дёниц был рад работать со своим министром иностранных дел в роли советника. Но сейчас, однако, он принял решение сформировать постоянное правительство.
Занявшись этим, Дёниц согласился с разделением Гитлером поста фюрера и никогда не требовал этого титула для себя. В поездке из Плёна во Фленсбург вечером 2 мая Дёниц обсудил формирование кабинета со Шверином фон Крозигом, своим только что назначенным министром иностранных дел. В своих мемуарах Шверин фон Крозиг говорит, что Дёниц хотел назначить его канцлером и подготовил по этому поводу объявление; но он, однако, понимал, что использовать такой титул, который когда-то принадлежал Бисмарку, в побежденной Германии было «равносильно святотатству». И этот пост, и этот титул до недавнего времени принадлежали Гитлеру — факт, о котором Шверин фон Крозиг не упоминает. Он предпочитает название «главный министр» для себя и «временно исполняющее обязанности правительство рейха» — для кабинета, чтобы подчеркнуть его временный и переходный характер, а также ограничения в обязанностях по отношению к задаче, которую предстоит решать. Представление Шверина фон Крозига о задаче, стоящей перед новым правительством, было описано Вальтером Донандтом, его членом, следующим образом: «Это собрание людей должно ощущать себя представителями рейха во всей его полноте; они должны, однако, считать своей задачей не сотворение политики, а спасение германского народа от глубочайшего экономического кризиса, выраженного в развале системы продовольственных поставок, транспорта, социального порядка и пр.».
2 мая члены кабинета рейха вручили прошения о своих отставках. Поэтому сейчас президент (Дёниц) и его главный министр должны были решить, кого из прежних министров оставить, а кого — уволить. Самое простое решение было принято по поводу партийных бонз, которые здесь не присутствовали, — Геринга, Геббельса и Бормана. Шверин фон Крозиг распорядился арестовать их, если они появятся. Геринг уже находился под арестом, и на запрос Кессельринга 5 мая, будет ли он отпущен в неоккупированную зону, был дан 6 мая по совету ОКВ отрицательный ответ. Однако тем временем Геринг ухитрился бежать, и в письме Дёницу он предложил свою кандидатуру вместо Йодля для переговоров с Эйзенхауэром по принципу «маршала с маршалом». Тем не менее, когда это письмо пришло, Йодль уже был в Реймсе, и дело положили под сукно. Геринг сдался американцам.
Другие министры, находящиеся в «Южной зоне» (Функ, Онезорге и Ламмерс), также не доставили проблем в формировании нового кабинета. Им было рекомендовано самим сдаться союзникам по надлежащей форме. Самой трудной была ситуация с Гиммлером — рейхсфюрером СС, министром внутренних дел и командующим резервной армией. Несколько раз он появлялся без предупреждения в канцелярии Дёница и участвовал в обсуждении. В сопровождении