Дёниц по-прежнему считал, что исход войны может быть решен лишь в Северной Атлантике, где проходили наиболее оживленные конвойные пути, но предлагал послать лодки и в другие районы. Туда, где они могут ожидать наименьшее сопротивление: в прибрежные воды Южной Америки, Западной и Южной Африки.
Поиск целей стал проще благодаря потоку качественной развединформации. А после потрясающего успеха в американских водах уверенность экипажей «у-ботов» в своих силах была как никогда высока.
То, что новая кампания обещает стать тяжелее и ожесточенней, стало ясно с самого начала. В июне для атаки конвоя, направлявшегося в Англию из Гибралтара, была создана группа подводных лодок «Эндрасс». Именно на этих путях несколько месяцев назад в боях с конвоем HG-76 погибли пять германских субмарин, в том числе и U-567 Энгельберта Эндрасса, кавалера Рыцарского креста с Дубовыми листьями. Настало время свести старые счеты, среди девяти подлодок группы была U-522 «Красного дьявола», друга Эндрасса, Эриха Топпа. Целью стал конвой HG-84: 23 транспорта под охраной четырех кораблей эскортной группы кэптена Уокера (по другим данным, 21 судно, 5–6 кораблей сопровождения). Он миновал Гибралтар 22 июля 1942 года. То, что эскортом командует Джон Уокер, потопивший лодку Эндрасса, придало сражению еще большую эмоциональную остроту и ожесточенность.
Первым вышел на конвой Топп: сначала он обнаружил английский корвет, а затем и дымы судов конвоя. Передав координаты противника, U-522 бросилась в погоню. Стали подходить и другие «волки» стаи. «Красный дьявол» решил атаковать ночью: «Июньские дни длинные, и о какой-либо атаке по наступлению полуночи просто не могло быть и речи. Дело в том, что кильватерные следы, оставляемые как кораблями, так и подлодками, сверкают серебристо-золотым светом. Это явление называется морским свечением». Необходимо было выждать, когда ночная тьма скроет кильватерные следы, демаскирующие подводные лодки, идущие в надводном положении.
Выбрав цели покрупнее, Топп атаковал: «Я выпустил четыре торпеды из носовых аппаратов, развернулся и выпустил еще одну из кормового, но почти сразу же, когда они еще не успели достичь цели, меня засек вражеский корвет. Он бросился за мной в погоню на очень большой скорости; с каждой секундой он неумолимо приближался, и я уже без труда мог разглядеть его мостик. Море было неспокойным, через рубку перехлестывали волны. Я отдал приказ приготовиться к срочному погружению. Ожидал интенсивной бомбежки, но когда корвет уже находился в полумиле от нас, он внезапно развернулся и сбросил свой смертоносный груз. Мы ушли».
Залп, сделанный U-522, оказался на редкость удачным: один транспорт (около 4 тысяч тонн) быстро затонул, другой получил повреждения, и на нем возник пожар, одна торпеда угодила в нос танкера водоизмещением до 6 тысяч тонн, и он также стал уходить под воду. Другим лодкам стаи повезло меньше: их отогнали от конвоя корабли эскорта, а один «у-бот» был поврежден.
Отойдя на приличное расстояние, Топп перезарядил свои торпедные аппараты и атаковал повторно. Из пяти выпущенных торпед две нашли свои цели[50]. Затем его контратаковал эсминец, «Красный дьявол» оторвался от преследования, потерявший контакт «англичанин» сбросил глубинные бомбы наугад. Днем везение закончилось: корабли охранения конвоя дважды загоняли U-522 под воду. Взрывы глубинных бомб повредили балластные цистерны субмарины, заполненные соляром, и за лодкой потянулся масляный след, грозивший выдать ее местонахождение. Английские противолодочники действовали на сей раз очень агрессивно и эффективно.
К 3 августа у Топпа оставалась одна торпеда. Лодка шла в надводном положении. Топп вспоминал:
«Просмотрев карты, я решил немного отдохнуть… Внезапно с мостика донесся крик: „Тревога!“ Пронзительный звонок сигнальной системы поднял всех на ноги. Я побежал в центральный пост. В этот момент вахтенные сигнальщики спешно спустились с мостика внутрь лодки, а мимо меня пронесся к посту управления клапанами балластных цистерн механик. Я помню перекошенное от страха лицо старшего помощника, последнего, кто спустился с мостика. Он промолвил всего лишь одно слово: „Эсминец!“»
К английскому эсминцу вскоре присоединился канадский корвет «Сэквилль». Вынырнув из тумана, как привидение, он явно намеревался протаранить подлодку. Канадцы чуть-чуть не рассчитали и промчались всего в каких-то пяти метрах от субмарины. U-522 устремилась под воду, а с корвета по ней открыли шквальный артиллерийский и пулеметный огонь. «…Два снаряда пробили красных чертей, нарисованных на моей рубке», — вспоминал Топп. Лодка укрылась в глубине, но противник не прекратил преследования. Эсминец и корвет временами стопорили машины и внимательно прослушивали глубину. Несколько раз они проходили точно над лодкой, и ее экипаж слышал, как работают их гидролокаторы. Как только на экране «Асдика» гидроакустик обнаружил цель, на «у-бот» посыпались глубинные бомбы. В конце концов упрямцы, кажется, удалились…
Через некоторое время Топп всплыл на перископную глубину и осторожно поднял перископ. Черт! В 3 тысячах метров с застопоренными машинами дежурил эсминец. Он немедленно дал ход и стал разворачиваться носом в сторону U-522. «Срочное погружение!» Когда через 40 минут наступила тишина, субмарина поднялась на поверхность. Вокруг корпуса лодки разлилось озеро жидкого топлива. Его было столько, что командир корвета «Сэквилль» счел «немку» уничтоженной, о чем и дал радиограмму. Как оказалось, ее перехватили и положили на стол перед Дёницем. Но Топп был жив. Он вспоминал:
«Наша радиостанция вышла из строя, и мы долго не могли связаться со штабом. До Сен-Назера нам оставалось еще 12 дней. А тем временем известие о том, что „Сэквилль“ потопил лодку „Красного дьявола“, достигло наших родственников. Конечно же, наши семьи были в трауре. Поэтому, когда мы вошли в Сен-Назер, никто глазам своим не поверил. Моя семья услышала по радио, что мы восстали из мертвых».
Итоги атак конвоя HG-84 группой «Эндрас» разочаровали Дёница. Лишь одной лодке из девяти удалось приблизиться к каравану. Корабли эскорта каким-то образом умудрялись предупреждать выход «у-ботов» на дистанцию торпедного залпа. Даже Топп был вынужден стрелять с 3 тысяч метров! Чутье подсказывало Дёницу: англичане оснастили свои корабли радарами, способными обнаруживать подлодку на поверхности моря, и усовершенствованными гидролокаторами.
Почему Дёниц и его штаб не могли прийти к такому умозаключению раньше? Ведь союзники использовали корабельные РЛС обнаружения надводных целей и прежде. Именно благодаря радару была уничтожена в марте 1941 года подлодка U-100 Иоахима Шепке. И тем не менее факт: в начале июля 1942 года Дёниц упрямо продолжал считать, что «нет никаких исчерпывающих свидетельств того, что у врага имеется такой радар». По его мнению, в большинстве случаев обнаружения немецких подводных лодок виновны неопытные и неосторожные командиры. Теперь свидетельства стали более чем исчерпывающими. Уж, Топпа и его команду никто бы не заподозрил в отсутствии опыта.
Мало того, до немцев стало доходить, что подлодки часто атакуют после их выхода на радиосвязь. Некоторые командиры пришли к мысли: у англичан есть какие-то необычные радиопеленгаторы. Командир U-94 обер-лейтенант Отто Итес отмечал в журнале боевых действий:
«9 июня 1942 года. С 16.45 до 17.15 передавал сигналы с координатами конвоя. Вскоре после этого был обнаружен корвет, идущий прямо на нас. Видеть нас они никак не могли. И два раза до этого сразу же после передачи радиосигналов к нам приближались корабли сопровождения конвоя.
12 июня. 02.45. Прямо по курсу замечен конвой. Передаю его координаты.
03.20. На меня движутся эсминец и корвет. Прекращаю передачу по радио, и через 15 минут после этого оба корабля возвращаются к конвою. Думаю, что это не радар».
А Дёниц и его штаб все никак не хотели признавать, что англичане «обставили» их дважды: они создали и стали устанавливать на кораблях сопровождения усовершенствованную РЛС обнаружения надводных целей и совершенный радиопеленгатор.
Этот радиопеленгатор, или, как его называли моряки союзников, «Хафф Дафф», оказался просто бесценным прибором. Координаты лодки немедленно засекали по посланному с нее радиосигналу, после чего начиналось преследование. Командиры «у-ботов» забили тревогу после того, как их субмарины стали подвергаться атакам на значительном расстоянии от конвоев, вне зоны досягаемости РЛС. Юрген Эстен вспоминал: «Было очевидно, что эсминец засек наши координаты по коротковолновым радиосигналам. Но когда мы пришли в штаб и рассказали об этом, над нами только посмеялись, сказав, что такое просто невозможно. Это, дескать, можно сделать лишь при помощи сложных систем антенн, развернутых на берегу. А с корабля это просто неосуществимо».