не вписывается в план похудения.
— Слушай, заглядывай ко мне в бутик, я новую коллекцию привезла из Европы. — Она скользит взглядом по моим джинсам, в которые я пока помещаюсь. Если бы она знала, что они вообще с рынка, то и разговаривать бы не стала со мной.
— Хорошо, рада была встретиться, — натягиваю улыбку и перевожу взгляд на Мишу, — кажется, нам пора?
— И я, — прикусывает губу подруга, — а вы как, встречаетесь? — бесцеремонно клеит мужчину рядом со мной.
— Нет, мы коллеги, — встревает Миша. — И мы тут по делу. Торговать дорогой одеждой из Европы для нас слишком скучно, мы продаем свои знания и навыки. Алина, мы действительно спешим, всего доброго. — Миша ставит точку в нашем диалоге. — Валерия, пойдемте. — Его ладонь ложится мне на поясницу и подталкивает меня к выходу.
— Пока, — я киваю псевдо-подруге через плечо и мы уходим вглубь магазина.
Миша молчит, хотя, уверена, мысли о ней крутятся у него языке.
— Ты мог и не заступаться, я бы сама справилась.
— Знаю, — поясницу больше не греет его ладонь, — я просто сделал это быстрее. Как оказалось, у меня есть опыт общения с такими дамами, — Миша сворачивает в отдел с посудой. Общение с такими дамами — это он про меня что ли?
— Ты на что намекаешь?
— Ты правильно поняла, — усмехается и берет кружку с полки. — Может, такие взять?
Даже то, что я понимаю, что это напоминает меня, не делает проще. Мог бы и промолчать. Ну я ведь не веду себя теперь так.
— Лучше возьми такие, — подаю ему красные в белый горошек. Он раздумывает. Такой догадливый, но намек не понял. — Из них как раз хорошо яд пить. А то глядишь, у тебя скоро закончится и понадобятся еще дополнительные дозы.
Миша рассматривает кружку, раздумывая о чем-то своем, а потом опускает кружку на полку и разворачивается.
— Хочешь сказать, что я соврал? Или ты просто первый раз себя со стороны увидела?
Ну я же меняюсь или мне только хочется так думать?! Это ведь не прекратится никогда. Всегда он будет видеть ту Леру, с которой он был до этого. Хотя говорил, что любил. Ту любил.
— Почему ты такой? — Я не сильно касаюсь кулаком его плеча, сдерживая свою силу и эмоции на людях.
— Какой такой? — Иногда мне кажется, что своим спокойствием он чего-то добивается от меня, только я никак не пойму чего.
— Принципиальный и равнодушный. Что я еще должна сделать?
— Смотря чего ты хочешь достичь, — Боковым зрением скользит по моему лицу и идет дальше вдоль ряда, рассматривая посуду. — Если вернуть меня, то можешь не стараться. — Обрушивает на меня свою правду как цунами и одновременно приводит в чувства.
— Один же раз смогла, — усмехаюсь в ответ. Раз он решил поговорить об этом без подтекста. — Вот эти ничего, — указываю на кружки среднего объема и классической формы.
— Кажется, ты что-то путаешь, это я тогда все сделал, чтобы тебя соблазнить и у меня получилось. Ты не прикладывала никаких усилий, потому что ты по жизни не прикладываешь никаких усилий.
— Хорошо, я тебя поняла, — смотрю ему в глаза. Горло сводит от желания расплакаться. Он знает, как сказать, чтобы приземлить. Но и я знаю, чем ответить. — Не пожалей потом.
Он не знает того, что знаю я. И Миша обязательно узнает о беременности перед тем, как я найду способ заработать денег и оставить этот город и тех, кто не особо горит желанием впускать меня в свою жизнь.
— Давай остановимся на этих кружках, мне нравятся.
Я переключаюсь на предмет нашей поездки. Откуда только беруться силы не психануть и не разнести вдребезги полмагазина, и не одеть ему на голову кувшин для сока…
Кружки мы выбрали. На этом наше общение закончилось. До работы мы ехали молча. Откровенничать больше желания не было. Да и было более чем понятно, что ему это не надо. Хотелось, конечно, думать, что он просто проверяет меня и мою настойчивость, но после разговора в магазине захотелось забить на все и сосредоточиться на своем будущем.
И я все больше склонялась к мысли, что мне надо оставить этот город. Все меньше было тут людей, за которых я могла держаться, чтобы не утонуть. Сегодня вот еще один добровольно отпустил мою руку и показал, что не дорожит этим.
Привязываться к определенному месту, как и к людям, слишком шатко. Надеяться в своей жизни можно только на себя. Поэтому вместо того, чтобы читать и смотреть передачи про беременность, я перерывала интернет в поисках удаленной работы. Искала профессию, в которой я могла бы преуспеть и жить при этом хоть в Америке, хоть в Гималаях. Не зависеть от Миши или кого-то другого. Пусть отец и говорил, что я ничто в своей профессии, но никто ведь не запрещает залатать дыры в знаниях и получить все, что надо, для работы.
Мой рекламный профиль работы как раз требовал сейчас таких специалистов. Обучение стоило по меркам моей теперешней зарплаты дорого, поэтому пока я решила остановиться на бесплатных уроках, которые можно было в избытке найти в сети. Распланировала обучение, чтобы могла работать у Миши, внедрять и проверять какие-то идеи у него. Создавать при этом свой бренд и готовиться зарабатывать столько, чтобы смогла уволиться и переехать.
В пятницу всех ждала такая долгожданная зарплата. Моя первая. Но от нее я увидела только расчетный. Кажется, в эту пятницу Миша специально свалил после обеда, чтобы не встретиться со мной. Но это ему не помогло, потому что был еще телефон.
— Да, — он отвечает сразу, уверенно, голос приглушен посторонними звуками, похожими на движение в автомобиле.
— Здравствуйте, Михаил. Меня очень интересует, почему у меня такая маленькая зарплата, и почему я получу ее только в понедельник, хотя у всех она уже есть?
— У всех такая, Лера.
— У всех? Я не все.
— Брал я тебя на общих условиях, контракт ты подписывала. Так что, извини и читай документы.
— То есть, я должна прожить на пятьсот долларов?
— Вычти оттуда еще