— Никогда прежде не встречали эту тварь! — пробубнил уже знакомый крылатый юнга, спускаясь с вант. Вид у него был такой же потрёпанный, как у корабля. Но крылья чудом уцелели, хотя на большей части перьев красовались жуткие подпалины.
— Разрази меня гром, я был уверен, что кракены повымерали ещё задолго до Проклятой Войны Драконов! — буркнул появившийся из трюма карлик, похожий на грызуна.
— Боюсь, дело может оказаться значительно сложнее, — обращаясь к команде, печально заметил Филипп. — Есть кое-кто, кому наше путешествие встало поперёк горла…
— Хочешь сказать, кто-то наколдовал этого монстра? — вступил в разговор зеленоволосый матрос, а его окровавленный чешуйчатый хвост заметался по палубе.
— Или разбудил, — тихо добавил Данье.
— Каналья, только этого нам не хватало! — выругался карлик. — Одно дело сражаться с другими судами, но что прикажешь делать, если снова появятся какие-то древние чудища?
— Не волнуйтесь, теперь мы точно под защитой, — поспешил успокоить их Филипп, кивая в сторону приближающегося берега.
Матросы спорить не стали, только с нарастающим любопытством поглядывали на скалы. Видимо, их весьма заинтересовал внезапный защитник. А вот Рениса не было до того дела. Несмотря на всю таинственность личности лекаря демонов, она даже толком не разглядела его, а всё потому, что всё это время негодовала из-за поведения Данье! Он так рьяно принялся заботиться о принцессе, что и вовсе забыл о ней. Кажется, за всё то время, как они сошли на берег, Филипп удостоил её всего одним взглядом и то, только тогда, когда все уже уселись за стол.
«У него хобби что ли такое, заботиться обо всех подряд? — злилась Рениса, глядя на то, как бережно поддерживал Данье принцессу по пути в волшебную башню, пока она, спотыкаясь и подворачивая ноги, ковыляла у них за спинами. — Или же не устоял перед красивым личиком и откровенным нарядом? Мне, между прочим, тоже было очень холодно! Я могла и вовсе впасть анабиоз…»
Вспоминая, как её трясло под конец пути, Рениса ещё больше корила Данье. Из-за его небрежности она вынуждена была вести себя, как какая-то дикарка! Увидев пар, поднимающийся от супа, её инстинкты сработали раньше, чем вбитые в голову правила этикета. Продрогшее, казалось, до самых костей тело требовало тепла, и глоток горячего супа стал для него настоящим спасением.
«Теперь эта надменная принцесса будет считать меня неотёсанной грубиянкой, — вспоминая, как в тот момент на неё посмотрела Торина, с раздражением подумала Рениса. — И, вероятно, этот лекарь демонов тоже».
— Вас что-то беспокоит, сэйлини? — внезапно поинтересовался Маркус.
Рениса встрепенулась. Выдернутая из своих неприятных мыслей, она не сразу нашлась с ответом.
— Меня… очень напугало нападение кракена и то, что за этим может стоять демоница. Недавно мне пришлось столкнуться с Касайрис, и, признаться, её личность не внушает мне доверия.
— Что ж, вы правы. От агни Касайрис стоит ожидать ещё множество сюрпризов.
«Скорее, неприятностей», — мысленно поправила его Рениса, но вслух ничего не сказала. В полном молчании они дошли до старинной, украшенной узором из звёзд двери.
— Я забыл упомянуть одну мелочь, сэйлини, — останавливаясь напротив железной ручки в виде изогнутого кольца. — Эта обитель долгое время принадлежала изгнанным волшебникам, которые практиковали запретную магию, потому многие их тайны открывают только кровью…
Пока Рениса пыталась сообразить, что это значит, Маркус достал небольшой кинжал и протянул его ей. Рениса с недоумение воззрилась на дорогое и весьма искусно сделанное оружие. Ручка кинжала была инкрустирована камнями, а в ножнах угадывался похожий рисунок из переплетённых звезд.
— Дверь откроется только когда вы оставите на ней свой кровавый отпечаток, — пояснил он.
Рениса осторожно вынула кинжал и едва провела пальцем по невероятно острому лезвию, как оно тут же окрасилось её кровью. Тонкий порез оказался безболезненным и почти незаметным. Припечатав окровавленный палец к изогнутой ручке, Рениса едва не потеряла равновесие. Дверь не просто исчезла, некая сила буквально втянула внутрь. И вот уже вокруг не полутёмный коридор, освещённый странным магическим шаром, а незнакомая комната, чьи стены и потолок мерцают от тысяч маленьких разноцветных кристаллов, похожих на маленькие фонарики. Рениса заворожённо осмотрелась и с тревогой заметила, что не только очутилась тут в гордом одиночестве, но и с внутренней стороны не оказалось дверей!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Не пугайтесь! — Откуда-то сверху донёсся голос Маркуса. — Задайте волнующий вас вопрос, и, как получите ответ, комната сама вас выпустит!
Рениса озадаченно замерла. Всего лишь задать вопрос? Не слишком ли просто? Она ещё раз огляделась. Кристаллы поблёскивали, словно блуждающие огни на болотах, то вспыхивая ярче, то почти угасая. И, несмотря на то, что комната не имела окон и явно находилась несколькими уровнями ниже столовой с камином, тут было довольно тепло. Не хватало разве что стула или кресла, чтобы расположиться с удобством. Сидеть на каменном полу Ренисе совсем не хотелось, а потому и задерживаться в столь неуютном, но красивом месте желания не возникло. Сосредоточившись, она мысленно принялась продумывать вопрос.
— Какие испытания ждут нас в Храме Трёхликого? — стараясь говорить, как можно чётче наконец произнесла она.
«У каждого будут свои», — скользнула в сознание незваная мысль. Её появление оказалось неожиданным и настораживающим. Словно кто-то, владеющим похожим с нагами даром телепатии, решил пробраться к ней в голову. Рениса даже не смогла уловить была ли мысль подобна тихому шёпоту, или же вспыхнула, как внезапное озарение.
— Что значит свои? — переспросила Рениса, надеясь разобраться сразу и в тайне комнаты и в загадочном ответе. Признаться, она была совершенно уверена, что Филипп искал записи Торика именно потому, что рассчитывал узнать, как миновать опасные ловушки и не заблудиться в лабиринте Храма. Но, похоже, их ожидало что-то совсем иное, вот только волшебная комната продолжала отвечать весьма расплывчато.
« Трёхликий Ю жесток, хитёр и беспощаден. Он устрашает, искушает и сводит с ума!» — Пришла новая мысль, и Ренисе показалось, что та исходила от неё самой. Будто бы ей давно уже было известно всё, что она спрашивала. Усмехнувшись своей догадке, Ренисе не стала больше говорить вслух, вместо этого принялась размышлять над полученными ответами. Идея оправдала себя. Чудаковатый разговор с собой оказался весьма познавательным.
«Может, Храм и вовсе выдумка или какая-то иллюзия?»
«Храм вполне реальный и поистине невероятный. Его не увидеть при солнечном свете, но стоит луне показаться на небосводе, и высоченные мраморные стены тут же проявляются из небытия».
«Получается, зайти в него можно только ночью. А выйти?»
«Тот, кто не успеет выйти до наступления рассвета, навсегда останется внутри».
«Тогда туда, похоже, стоило наведаться в канун Чёрного Солнца».
«Те немногие, кому удалось повстречать Трёхликого Ю и остаться в живых, пребывали в его Храм в Длинную Ночь».
Рениса закусила губу. До Чёрного Солнца был почти месяц. Неужели они так долго будут плыть?
«От обители до Потерянного острова всего пара дней хода на лодке».
Значит, на корабле они и вовсе доберутся за несколько часов. Слишком рано! Неужели демоны желают сгубить юную принцессу? Злость, рождённая ревностью, тут же сменилась состраданием к Торине, но стоило Ренисе отвлечься, как неведомая сила стремительно вытолкнула её наружу. Маркус всё так же стоял возле двери, а светящийся шар крутился у него над головой. Судя по его удивлённому выражению, он не ожидал увидеть Ренису так рано.
— Надеюсь, магия вам подчинилась, сэйлини?
— В некоторой степени, — уклончиво ответила она, не желая пока ни с кем делиться нехорошими подозрениями.
— Что ж, раз вы немного удовлетворили ваше любопытство, позвольте проводить вас до ваших покоев. К сожалению, должен предупредить, в башне маловато спален, так что вам снова придётся делить одну комнату с Её Высочеством.