Магнус выпалил все это на одном дыхании, на его щеках ярко тлел румянец возмущения. По всей видимости, он действительно всерьез воспринял речь своего приятеля.
— Дальше, — поторопил его Норберг, когда студент вздумал взять паузу и отдышаться.
— А что дальше? — Магнус смущенно пожал плечами. — Приятель сказал, что если мне удастся провести этого сноба и гордеца, то он мне кругленькую сумму отвалит. И предложил мне одеться в женщину. Еще уверил, что никто от этого не пострадает. Мол, друг его овдовел давным-давно, поэтому на любую более-менее смазливую девицу слюни до пола пускает.
— А почему он выбрал именно такой розыгрыш? — полюбопытствовал Норберг.
— Просто мне всегда особенно хорошо удавалось перевоплощаться в других людей, — с немалой долей гордости заявил Магнус. — В детстве постоянно всех родных и друзей разыгрывал. Приятель мой еще помнил, как однажды подал мне медяк, когда я изображал нищенку. А в Академии я еще в иллюзорных чарах поднаторел…
Стоп-стоп-стоп! Я мгновенно насторожилась, когда Магнус упомянул про нищенку. Внимательно пригляделась к нему. А не мог ли он сыграть ту старуху, которая вручила мне блокнот Гастона Гальера?
Итак, передо мной был тощий и невысокий парень, который крайне нелепо выглядел в женском платье. Благодаря откровенному декольте выбранного наряда я имела сомнительное удовольствие полюбоваться на его прыщавую грудь. Лысый череп блестит, глаза неопределенного серого цвета, нос крючковатый.
В принципе, парень как парень. Внешность совсем непримечательная. Такого случайно в толпе увидишь — на второй раз вряд ли узнаешь. Татуированная бритая голова, правда, внимание на себя обращает. Но это легко можно скрыть при помощи парика. Кстати, что там на его лысине написано? Я не специалист в древних языках, надо бы у Норберга спросить. Вон как он кривится, как только на татуировку смотрит. Ладно, сейчас это неважно. Главное: мог ли Магнус сыграть старуху? Наверное, мог. Вон какая обворожительная красотка из него получилась.
— Это ты подсунул мне тот дурацкий блокнот! — вскричала я, решив, что неожиданное нападение будет наилучшей тактикой. — Да я чуть не погибла из-за тебя!
К слову сказать, мое предположение полностью оправдалось. Магнус вздрогнул, как от удара, и вдруг опять залился слезами.
— Простите, — прошептал он. Встал на колени и пополз теперь по направлению ко мне. — Простите, милостивая виера! Я… Я…
— Вы просто пошутить решили! — гневно оборвала его я. — Что, опять приятель деньгами соблазнил?
— А ты лгун, оказывается, — мрачно пробурчал Дариан. — Так тут соловьем пел, будто сам несчастная жертва обмана, а на самом деле оказалось, что в этом деле по уши замешен. Наврал, поди, про приятеля.
Шпага со свистом разрезала воздух, когда Дариан направил ее на Магнуса. Тот опять препротивно взвизгнул, видимо, испугавшись, что его сейчас мелко шинковать на глазах всего честного народа начнут, шустро развернулся и ринулся обратно к Норбергу, после чего вновь трусливо припал к его коленям.
Несчастный ректор гроштерской Академии возвел очи долу и что-то прошипел себе под нос. Я не слышала, что именно, но не сомневалась, что Норберг сейчас припомнил все ругательства, которые только знал.
— А я-то думал, почему вы, виера, мне так знакомы показались, — захныкал Магнус, обнимая ноги Норберга.
— Так, теперь расскажите нам и эту историю! — приказал Норберг, страдальчески наморщив лоб.
— Да нет там никакой истории! — плачущим голосом заявил Магнус. — Просто… Просто я немного ошибся.
— Точнее, солгал, — исправил его Дариан с весьма неприятной улыбкой.
— Ну зачем же так грубо? — не согласился с ним Магнус и посмотрел на Норберга с заискивающей улыбкой. — Лучше так: не сказал всей правды. На самом деле приятеля я встретил где-то неделю назад. И он попросил меня помочь.
— Что, опять разыграть кого-то? — нарочито удивился Норберг.
— Почти, — неохотно согласился с ним Магнус. — По его словам, это был подарок. Ему нравилась одна девушка. И он хотел порадовать ее старинной книгой, причем преподнести все это как сюрприз. Я должен был обрядиться старухой и за сущие гроши продать ей некий блокнот. Правда, девушка оказалась въедливой и начала расспрашивать про книгу, но я выкрутился, придумав какую-то чушь. Я понятия не имел, что эта книга может быть опасна! Я ведь держал ее в руках!
Хм-м… Я недоуменно нахмурилась. По словам Норберга, дух Гастона пробудили мои чары. Но ведь этот трусливый студентишка тоже использовал магию — иллюзорную! Почему же призрак не напал на него? Или, как истинный женоненавистник, дух пробуждался лишь от женских заклятий? Похоже на правду.
А возможно, истина куда прозаичнее. Просто неизвестный злодей использовал некую защиту, которая позволила горе-шутнику спокойно вручить мне блокнот.
— И как же ваш приятель объяснил свое желание вручить некой особе книгу по некромантии? — прохладно спросил Норберг. — Только не говорите, что вы не посмотрели на обложку и не узнали имя автора! Вы родом из Хельона, а Гастоном Гальером до сих пор пугают тут непослушных детишек.
— Ну, посмотрел, — хмуро признался Магнус. — Но…
И замялся, явно не находя слов в свое оправдание.
Я зло хмыкнула. Все ясно. Это незнакомый мне приятель, видимо, столько заплатил Магнусу за пустяковую, в сущности, услугу, что тот и не подумал его о чем-нибудь расспрашивать и удовлетворился смехотворными объяснениями. А ведь наверняка подозревал, что дело нечисто, но блеск золота затмил ему глаза и заставил замолчать совесть.
— Понятно, — почти не разжимая губ, обронил Норберг.
Я взглянула на него и невольно поежилась. Ох, сдается, студенту придется очень непросто, когда он вернется в Академию. Бедняге Магнусу придется весьма постараться, чтобы завершить хотя бы первый этап обучения.
Но затем я вспомнила нападение на ночной дороге, кровожадного призрака, алчущего моей крови, мою боль и отчаяние, когда я увидела Дариана в обнимку с какой-то девицей. И все мое сострадание к нерадивому учащемуся моментально исчезло. Так ему и надо! Пусть в следующий раз думает, в какую авантюру ввязывается. А то ишь — тюки тяжелые ему не захотелось тягать, побоялся спину сорвать.
— Ну я же правда поверил другу! — залепетал Магнус, опять зашмыгав носом в явной попытке выдавить из себя новый поток слез. — Если бы я заподозрил, что он лжет мне, то ни за что и никогда бы…
— Выкладывай все, что знаешь о своем приятеле, — перебил его Норберг, не желая выслушивать новый виток уже знакомых оправданий. — Как зовут, сколько лет, где познакомились.