размокнувшими от воды и растекшимися по мордочке темными полосками.
С подобной жестокостью маленький Сэм еще не сталкивался, поэтому его эмоции были довольно противоречивы. Он не хотел встревать в конфликты или причинять кому-либо боль, но смотреть на дрожащую скорее от страха перед маленьким, но одичалым и жестоким ребенком, чем от холода собаку не мог.
В их школе детей всегда учили быть дружными, и мирно относится друг к другу, но маленький Сэм не мог просто так смотреть на страдания беззащитного существа и решился защитить его, чем только мог. В ответ на толчок хулиган набросился на него и с силой ударил о землю. Сэм снова оттолкнул его, но тот не стал продолжать драку. Завидев за спиной Сэма учительницу, он поступил как настоящий подлец и заплакал, указав на него пальцем.
Сэм объяснил мисс Робертс, их классной руководительнице, как все было на самом деле, но щенка давно и след простыл, поэтому она даже слушать его не стала: лишь пожалела заплакавшего мальчика и накричала на Сэма. Затем она немедленно позвонила его родителям и пообещала, что отец проведет с ним воспитательную беседу, от которой он, в ее надеждах, еще долго не оправится.
Сэм вжался в кресло автомобиля, отчаянно оттягивая разговор с отцом. Он боялся промолвить хоть слово о случившемся, ведь учительница предупреждала его о строгости отцовского наказания, которое он за это получит. Она буквально внушила ему это, злобно улыбаясь и ехидно подмечая жестокость его поступка. Она выставила Сэма хулиганом и преступником, и он, несмотря на то, что не считал себя виноватым, практически поверил ее заверениям.
Отец впервые шевельнулся: он искоса посмотрел на сына, но ничего не сказал. Сэм сильнее вжался в кресло.
«Я не смогу рассказать тебе, папа, — думал он, — Мне слишком стыдно за себя и за свой поступок»
В ответ на молчание сына отец ничего не предпринимал. Он также молча, как сидящий рядом ребенок, вел машину с выражением полного спокойствия на лице, чего нельзя было сказать о Сэме, нервно потирающем ремень безопасности. Около получаса они проехали в полной тишине и наконец, впереди мелькнул их дом, больше напоминающий коттедж.
Казалось бы, мучения Сэма закончились, но отец вдруг вывернул руль в сторону, и машина свернула на противоположную от дома дорогу. Он удивленно посмотрел на отца, но тот никак не отреагировал на его взгляд, продолжив спокойно вести машину по узенькой дорожке.
Будучи ребенком, маленький Сэм стал нервничать еще больше, ведь поведение отца его немного пугало. С момента выхода из кабинета мисс Робертс они оба не проронили ни слова, и вдруг отец начинает везти его по узенькой дорожке в удалении от цивилизации. Может быть, он слишком сильно провинился? Может быть, терпение отца иссякло, и он решил от него избавиться? Эти мысли были невероятно глупыми и невозможными — маленький Сэм сразу же упрекнул себя за них — но его можно было понять: поведение отца было непохожим на то, каким привык видеть его сын. Но стоило им еще раз свернуть, как он понял, что ему не о чем было переживать. Машина выехала… к морю.
В реальности, это, конечно же, была всего лишь река Клир-Крик, проходящая совсем недалеко от их жилища в округе Джефферсона. Но в этот день она выглядела настолько удивительно, что маленький Сэм ошибочно принял ее за море. Отцовская машина остановилась совсем недалеко от берега, и именно в этот момент солнечные лучи прорезались сквозь облака и осветили голубую поверхность водной глади.
Отец и выбрался из машины и дал ему знак рукой следовать за собой, сказав лишь единственное:
— Идем.
Они постояли перед рекой в полной тишине несколько минут, после чего отец присел перед ним на корточки и произнес, мягко взяв сына за плечи:
— Знаешь, зачем мы здесь?
Маленький Сэм отрицательно покачал головой.
— Я не сержусь на тебя, Сэмми, — сказал отец, тепло улыбнувшись, — Я знаю, что сказала тебе мисс Робертс и знаю, что она не поверила твоим словам. Она и меня пыталась убедить в обратном, но странное дело: я тоже ей не поверил!
Его забавная улыбка передалась Сэму. Мальчик хихикнул. Затем отец снова тепло улыбнулся и продолжил:
— Я это вот к чему веду, сынок: видишь ли, в жизни тебе многое предстоит повидать, перейти порог многих трудностей и выбираться из самых различных ситуаций. При этом люди не всегда будут с тобой честны и не всегда смогут оценить твою честность.
Он сделал паузу, чтобы дать ему вдуматься в эти слова.
— Я хочу лишь одного, малыш, — ласково продолжил он, — Чтобы во всей этой паутине вселенской лжи, ты никогда не запутался и всегда знал, что я буду рядом. Ты расстроен и я это понимаю, но… никогда больше не бойся сказать мне правду, договорились?
Сэм кивнул. На его глаза навернулись слезы от неожиданной теплоты отцовского взгляда.
— Я всегда буду рядом, что бы ни случилось и что бы ни заставило тебя плакать.
Он обнял его за плечи и поднялся на ноги. Они еще немного смотрели на реку, после чего отец сказал:
— Всегда принимай победу без радости, а поражение без огорчения, — он внимательно на него посмотрел, — Жизнь переменчива, как бурной реки течение. Надеюсь, ты не будешь воспринимать несправедливость как нечто неизбежное. Она окружает нас с самого рождения не для того чтобы сбить с истинного пути, а чтобы отсеять недостойных на него взойти.
— А мы с тобой достойны? — с искренним интересом спросил маленький Сэм.
— Надеюсь, что так, сынок. Пока наша семья вместе, мы можем свернуть горы. Я люблю вас с мамой всем сердцем.
«Мы тебя тоже, — должен был ответить маленький Сэм, но не смог. Отцовская улыбка начинала таять вместе с ним самим. Сердце Сэма сжалось в маленький комочек, отчаянно не желавший биться.
«Нет! — прошептал он со слезами на глазах, — Нет! Не уходи, прошу тебя! Ты нужен мне, ты же обещал!»
Но лицо отца все-таки растаяло, и Сэм почувствовал небывалую пустоту в своем сердце. Река Клир-Крик исчезла и уступила место другому воспоминанию. Теперь они всей семьей отдыхали в Лейксейд Амуземент Парке, славящимся огромным количеством аттракционов. На тот момент Сэму было около десяти лет, он переходил в среднюю школу. В какой-то момент их отдыха мама оставила отца и тетю с дядей со своими знакомыми, которых они позвали с собой, и отвела сына в сторонку, усадив на лавочку.
Ее лицо было весело и радостно. Посмотрев на сына с белоснежной улыбкой, она сказала:
— Сэмми, я