Читать интересную книгу Умное Небо - Александр Мень

Против активности Л. Н. ничего не имею, только прошу его — поменьше шума, что он и исполняет. Он прекрасен в своей энергии! Смогу ли я еще что-то сделать — не знаю, все же в глазах туман, но пока трудно судить, т.к. у нас запоздалая зима — и дни стоят то темные, то туманные — а я очень чувствительна стала, со своей собственной темнотой, к свету. И я целыми неделями сейчас совсем не рисую. Утешаюсь тем, что уже сделала. Кажется, Л. Н. Вам показал мое «Сошествие во ад», сделанное осенью — в него я всю душу вложила, интересно Ваше мнение. Относительно Геннадия — ведь Вы говорили, что не надо? Но раз пишете о нем (как его делать) — значит, очевидно, надо. Передайте через Л.Н., он мне часто пишет. Относительно своего приезда в Москву летом — ничего не знаю пока — 1)как будет с глазами? 2) где можно пожить? — пока «детки» — Наташа и Володя — что-то не зовут, а я не могу 2-ой раз ехать без их приглашения! Может быть, им не хочется! Но во всяком случае 1) не хочу быть долго, 2) хочу Вас застать, а не приехать во время Вашего отпуска — кроме своего желания Вас видеть — это мечта Халимы, о чем писала уже Вам, и мы бы поехали вместе.

Вот пока все. Чувствую Вас очень близко… Спасибо за все…

Храни Вас Бог.

 с. И.

Сестра шлет сердечный привет! У Н. теперь есть телефон, Вы можете ее вызвать когда и куда хотите, с наименьшей тратой времени на поездку к Вам, она удивительно деликатна и не устраивает сама себе облегчение!

А мне для оглядки на свою работу, пожалуй, уже поздно — все равно воспринимаю ее как большую неудачу. Если что еще делаю, то уж как ремесло.

======================================

Дорогая Юлия Николаевна!

Все время молимся за Вас. Верю, что Вы «жертвенно» несете свое страдание. Как было бы хорошо увидеться летом! Правда, я рассчитываю с 15 июня уехать на месяц. Но все равно хочется думать, что болезни не помешают нашей встрече. Они хоть и «немногословны», но имеют внутреннее значение. Еще раз поблагодарите сестру за заботы. Ей Господь дал счастье быть «служительницей». Это не мало. О Вашей беде я хотел бы написать Вам чудные слова Тейяра, но у меня нет под рукой. Смысл их примерно таков: »В радости и боли Ты действуешь во мне и со мной; испепеляя меня, Ты очищаешь и вбираешь в Себя, Ты лепишь меня, так как это нужно для полноты моего единения с Тобой. Лишаясь в земном, я богатею с Тобой, теряя — приобретаю». Это лишь приблизительно. Потом найду.

Храни Вас Господь.

Ваш пр. А. Мень

======================================

15/V

Дорогой о. А.!

Давление глазное не только не лучше, но еще хуже, даже выше, чем когда-либо было у меня.

Что касается нерва, то временами хорошо, но ведь это не какая-нибудь зубная боль — стоит получить какое-либо неприятное впечатление, напрячься для разговора с людьми иногда — и вот опять плохо! Будто приходится за любовь к людям бороться! А тут еще волнение с отъездом, сомнения — надо ли ехать (хотя, может быть, именно для глаз очень важно уехать, чтоб из-за жары не пить так много, как здесь) — так что все время приходится бороться с собой за свое существование мало-мальски духовное, и вспоминаю слова о. Ал. Ельч., что наша духовная жизнь не выдерживает t 40°. Какие уж там подвиги!

Давно не писала проблем. Вот вопрос — о воскресении Христа. Ведь тело воскресения (как будет у людей, так и было у Христа?) не то тело, что было здесь? Почему же — раны, Фома, и т.д.? Однажды у какого-то католического автора я даже читала, что гробница Христа могла и не пустой остаться, т.к. это другое тело. Как Вы на это ответите?

В последних письмах (главное, в том, которое было послано при подарках — передали ли его Вам?) было тоже много вопросов. Но я знаю, как Вы заняты и как трудно поспеть ответить. А теперь Вы знаете, что я еду в Москву (но ведь не сразу Вас увижу, да и печатный ответ в письме более даже вразумителен) и потому вряд ли напишете! На всякий случай дала Саше, который был здесь у меня с поклоном от Вас, мой московский адрес. А может быть, еще все же будет от Вас письмецо на днях…

Моя сестра говорит, что для нее эти Ваши письма — опора!

Храни Вас Бог!

 с. И.

======================================

22/V

Пишу через неделю!

…Только Ваш докучный Иов поручил мне написать оптимистическое письмо — внести поправку во все его несносные жалобы, которыми он Вам так надоел, как врачи подняли тревогу — (а он-то хотел наконец сообщить Вам, как он бывает счастлив, несмотря на все свои недуги, как благодарит Бога не только за то, что при них, и в своем возрасте, до последнего времени все еще мог рисовать, и даже несколько вдохновлялся — покажу при встрече одну из последних работ — а Казанскую-то забыла дать Саше Моисеев.! — правда, она была в тот момент без олифы — как старается благодарить даже за болезнь — в том виде, в котором сейчас, все же это можно — ведь как бы иначе людям в глаза смотреть, людям, которые все страдают же и сколько страданий хуже, чем его) — итак, врачи подняли тревогу — почему вдруг так повысилось давление глаза? — и сестра вместе с ними. Нельзя, говорят, до осени откладывать это выяснение и т.д. Даже встал вопрос — отложить отъезд, лечь для этого в больницу — такую возможность проектировали… Молилась, как могла, на Вашу молитву уповала, сегодня и Св. Николая призывала. И следила за собой, чтоб не поддаваться жажде — и всю неделю как можно меньше пила…

И сегодня произошло буквально чудо: давление снизилось почти до нормы!!!

Спасибо за все!

Когда-то увидимся? Отъезд намеченный, даст Бог, состоится. Нерв — то хуже, то лучше, но об этом уже пишу выше.

Вот пока все!

Храни Вас Бог!

 с. И.

======================================

27/V 81

Дорогой о. А.!

Только отправила Вам авиа с запросом о сроках Вашего отъезда, как получила от Вас сообщение о том, что предполагаете уехать 15 июня на месяц. И решаю не спешить Вас «поймать» до Вашего отъезда, а поехать в конце июня или начале июля и подождать Вашего возвращения. Тогда спокойно без суеты можно заранее списаться — оставьте свой адрес Л. Н. и Вы назначите встречу. На днях постараюсь повидать Халиму и узнать ее планы и сообщить ей свои и, даст Бог, договориться!..

Страданий мне пока Господь не посылает, может быть, благодаря Вашим молитвам, живу трудами сестры а вот темнота в глазах меня больше беспокоит, и, может быть, она, а не рука, будет причиной, что больше не смогу рисовать. Но ведь когда-то надо кончать и умирать. Все в воле Божией!

Храни Вас Господь

 с. И.

Конечно, лучше умереть, покинув этот мир, но как Бог даст…

В Москве надеюсь показаться еще глазным врачам.

Ген. и Нину м. б. сделает ученица, видно будет в ближайшее время.

======================================

29/V 81

Дорогой о. А.!

По моему последнему письму, написанному больше по деловому поводу (сроки отъездов и приездов) Вы можете заключить, что я не внимательно отнеслась к Вашим чудным советам о том, что, если мне не дано будет больше писать иконы — остается делать самую главную икону — мою душу. Очень внимательно отнеслась и к этому, и ко всему другому, что Вы мне писали — за что Вам большое спасибо — и это вполне соответствует тому, что пока что я не унывала — однако порой я теряюсь, — как это делать? Хотя часто, как Вам не раз говорила, чувствую, что беды, отвлекающие меня от моей чрезмерной деятельности, посылаются мне именно как наказание и указание — однако от природы я не созерцатель, и, лишенная опиума этой деятельности, часто проваливаюсь в какие-то бездны, и вместо напряженности духа — пустота. Вот моя беда! На здоровье, режим и прочее сейчас уходит много внимания, и я боюсь «бездуховной старости» о которой Вы, по словам Л. Н. (писавшего мне) недавно им говорили. Вся моя «духовность» лишь в том, что стараюсь быть всем довольна (=благодарить Бога) и молиться за других, хотя бы в сумбуре жизни, когда кого вспомню. Но духовность ли это?

Буду думать о словах Тейяра, которые Вы мне выписали…

Темнота в глазах больше беспокоит, чем рука. Надеюсь в Москве показаться врачам.

Храни Вас Бог!

с. И.

======================================

Дорогой о. А.!

Хотя писала Вам недавно — пишу снова, т. к. эти дни решаю одну из главных своих проблем личных — буду ли я еще в состоянии рисовать или нет. И, к сожалению, дело не в руке, а в глазах, и вряд ли даже и лечение, на которое рассчитываю, и для возможности которого и собираюсь ехать в Москву, поможет настолько, что изменит дело. Сейчас я несколько раз пробовала (к сожалению, взяла недостаточно крупный размер — давно ждущих своей очереди Ген. и Нины) и убедилась в том, что очень стало трудно рисовать (эту вещь как-нибудь, с помощью ученицы, постараюсь закончить и привезти) — и дело не только в том, что не могу сделать то, что хочу, а в том, и это вот главное, что требует эта работа большого напряжения глаз, которое им вреднее всего, и благодаря которому процесс пойдет еще быстрей, и тогда я уже лишусь и общения с людьми, которое, как известно, при моей глухоте, возможно только письменное, и чтения их писем, писания их самой, и мало-мальскаго чтения. Может быть, беда с рукой и была указанием, что пора бросить, а не пытаться понемногу и мучительно цепляться за невозможное. Что ж! Всему приходит на земле конец, буду вдохновляться Вашим поучением о творчестве главной иконы — те. образа души, как Вы сказали, только пока что так у меня это все сумбурно, и как всегда каждый раз даже, как приступаю к молитве — чувствую, будто делаю это впервые, так за всю жизнь и не нажила никакого опыта; буду благодарить Бога за все, что удалось нарисовать.