Читать интересную книгу Умное Небо - Александр Мень

(Ваш триптих видел)

С любовью

пр. А. Мень

======================================

Дорогая Юлия Николаевна!

Быть может, мое письмо придет, когда Вы уже вернетесь из больницы (если там нашлось место). Ведь, как я понял, Вас там должны только «проанализировать». Получил Ваш очерк автобиогр. Еще раз, следя за путями Вашими, ощутил присутствие в ней направляющей и вразумляющей Руки. Это всегда так отрадно: ощутить близость Промысла! Думал и о путях Вашего ремесла. Все это очень сложно и актуально. Ведь сейчас у нас — прямая деградация ц. искусства. Светлое пятно на этом фоне — научное, добросовестное и вдохновенное копирование. Но на этом остановиться нельзя. Ренессанс тоже начинал с подражания «антикам»... Но все же нужно думать и работать, чтобы готовить почву будущему.

Обнимаю Вас. Молюсь и надеюсь, что Вы скоро будете чувствовать себя лучше.

 Ваш п. А. Мень

======================================

4/II 81

Дорогой о. А.!

Сегодня вернулась домой из больницы, и нашла Ваше письмецо! Большое спасибо! Все время чувствовала молитву всех Вас; удавалось даже по утрам уединяться и свое молитвенное правило исполнять, и может быть, даже окружающие понимали немного, чем я занята. Вообще, этот раз, по милости Божией, мне удалось воспринять больницу, как-то не как что-то случайное, если можно так выразиться, и мне кажется, что опыт этот мне что-то дал духовно. В виде исключения я лежала не в городской, а в «областной» больнице, где соприкоснулась немного с местным населением, и должна сознаться, что сравнение узбекских женщин (больных) с русским персоналом не в пользу последних. Хотя я, конечно, очень мало разговаривала, но эти непосредственные доброжелательные многодетные, почти дети природы, меня очень умилили, и с своей стороны — полюбили. Простите, что до сих пор не ответила толком на Ваше предыдущее прекрасное письмо. Но сделаю это, когда напишу одну очередную проблему-вопрос. А пока только благодарю за молитвы, которые, как сказала, очень чувствую. Л.Н. Вам расскажет и объяснит подробно мое несочувствие его планам о моем творчестве, может быть, лучше подождать, когда умру, или предлагаю эквивалент.

Храни Вас Бог.

с. И.

Как покаяние — поняла, что меня больница на этот раз вернула: после Москвы, всю первую половину зимы я жила так уединенно, что по инерции впала в какую-то лень любви и интереса к людям — так что вышла польза.

======================================

11/II 81

Дорогой о. А.!

В одной книге о молитве прочла о том, что (при сравнении богомыслия с молитвой) богомыслие — деятельность ума, тогда как молитва — отвержение всякой мысли, и что отцы даже рекомендуют практически это отвержение, считая его вроде даже как бы искушением. Меня это смутило. Если это взять, как обострение, которое отмечает то ударение, которое мы делаем на мысли, и воспитывает деятельность сердца, которая у нас так слаба — то это можно принять. Но если это взять совсем безусловно — то какое же имеют значение тогда все слова (= мысли?), заключенные в наших молитвах? Или здесь речь идет только об Иисусовой молитве? Но даже в ней есть слова, и такой совет, по-моему, нисколько не опасен. Дальше говорится о том — какой смысл думать о Боге и забывать, что находишься в Его присутствии. Это очень верно, кстати, по отношению к нашим увлекающимся йогой, но все же это вызывает мое недоумение, на которое очень бы хотела при случае получить от Вас ответ.

И очень также была бы рада, если бы Л. Н. мог переписать молитвы из нового католического молитвослова, о котором Вы мне писали. Посылаю Вам письмецо от моей сестры, которое она просила меня не читать, что я, конечно, исполнила и его заклеила, чтоб Вы видели, что я его не читала.

Храни Вас Бог!

с. И.

======================================

Дорогая Юлия Николаевна!

Рад, что Вы наконец дома. И особенно тому, что там Вы что-то получили для себя, наблюдая и общаясь. Мне писали с Запада (это я по поводу Ваших узбечек), что образованные восточники, если сохраняют веру, лучше европейцев, но как только теряют, становятся намного хуже их. Занятная закономерность. Прочел Ваше авто[118]. Кажется, уже писал, что там явственно видно «водительство». Л. Н. в чем-то прав. Чисто практически. Речь идет хотя бы о системе и каталогизации. А то все рассеивается, куда — неизвестно, и потомки будут обвинять. Каждый вклад — дар Божий, — и его надо донести и сохранить.

Во втором письме от 11 вы задели очень сложную тему. Действительно, восточные писали, что не только воображение и слова — опасны. Не исключено, что это коренится в двух причинах: 1) темперамент и фантазия восточных людей нуждались в обуздании; 2) влияние нехристианского мистицизма с его «деперсонализацией» человека (нирвана, самадхи, экстаз). Разумеется, противоположная крайность — рассудочность — тоже опасна, иссушает. Истина лежит где-то посередине. Слово, образ и чистое созерцание должны в нашей душе уравновешивать друг друга на молитве. Всему свое место, и это естественно, т.к. человек многопланов. Всякий крен не более, чем крен. Будем вместе начинать Пост. Передайте поклон и Божие благословение сестре и благодарность за теплые слова.

Храни вас Бог.

Ваш пр. А. Мень

Молитвы западные — спишу.  ---------------- 

======================================

13/II 81

[Вверху страницы приклеена фотография: ветви дерева в небе]

Из серии «Графическая симфония»

(оригинал подарила — всю серию)

На днях опустила Вам авиа и — вот склероз! — забыла написать то, ради чего и хотела написать Вам снова, кроме проблемы и вложения письмеца от сестры, т.к. ведь недавно писала! А это — вот что: большая радость для меня — Халима была у меня недавно, и сказала что veut se faire bapt.[119] On a meme un petit espoir, qu’elle pourra le faire chez vous, pendant son conge[120]. «Вы ему пока не пишите — как вылепится все». Я: наоборот — именно напишу, чтоб молился уже о Вас, чтоб злые силы не украли Ваше святое намерение!

Согласилась!

А последним толчком этого решения, по-моему, было впечатление от «Quo vadis»[121], от которого она в восторге. Дай-то Бог.

И как эта радость велика...

Храни Вас Бог!

 с. И.  ------------------- 

======================================

15/II 81

Дорогой о. А.!

Очень благодарю за письмецо, полученное мной сегодня. Уже почти 2 недели как я дома, и за это время писала Вам 3 раза, хоть и кратко. Чувствую Вас очень близко и Ваши молитвы. Сейчас у нас стоят темные дни, — чтоб не напрягать глаза — в такие дни совсем не рисую. Но всегда стараюсь найти какое-нибудь дело, не утомляющее глаза. Пожалуйста, уточните через Л..Н., кто был Геннадий? Какой век — и т. д.

Что касается больницы — на этот раз меня именно лечили, т.к. диагноз ясен и исследования сейчас не требует — глаукома, склероз хрусталика, небольшой катаракт — но разобраться в этом окончательно мне трудно, и я часто не очень понимаю поведение врача, но задерживать ее писанием мне ответов на мои вопросы не могу. Но это все равно — не так важно, главное — милость Божия. Написанное мною было по просьбе Ж. еще осенью, главным образом на определенные вопросы из моей биографии; была рада, что могла бы подарить Вам, т.к., по-моему, Вы давно хотели от меня что-то в этом роде. Но прошу не показывать никому пока, может быть, еще будут и переделки и добавления, и вообще это только для друзей очень мне близких (чего не понял Л. Н.).

Храни Вас Бог!

 с. И.

======================================

Дорогая Юлия Николаевна!

Был я недавно у Ведерниковых. Застал их на Плотникове. Очень слабы оба, но все такие же. Порадовался. Их дом был очагом огромной важности для многих людей. И для Вас, как Вы сами говорили. Они могут спокойно смотреть назад. Сделали, что смогли. Для будущего. Что-то будет у нас, у следующего поколения? Уже писал Вам впечатление о Ваших автобиографических заметках. Повторю: такие вещи мы делать обязаны («и не забывай всех воздаяний Его...») Относительно замыслов Л.Н. мне кажется, что и для него самого это важно. Мы, конечно, будем считаться с Вашими пожеланиями, но все же нужна систематизация и каталогизация. Это и Вам поможет что-то обозреть и обдумать пути. Вы скажете: когда же? Но никто, кроме Бога, не знает, кому и сколько отмерено сил. Геннадий — патр. Константинопольский конца V в., лысый, с очень короткой бородой и короткими волосами.

Храни Вас Господь. Пусть этот пост будет для Вас благословенным.

Поклон сестре.

 Ваш А. Мень

======================================

19/III 81

Дорогой о. А.!

Как это часто бывает — почти всегда! — только я опустила Вам письмо, как получила Ваше — совсем неожиданное — «нечаянная радость» — очень тронувшее меня своим вниманием! Спасибо! О Ведерниковых я в курсе — конечно, очень тяжело им обоим, это ужас старости, который перед мной всегда, как загадка...