с Маргаритой Викторовной долго думали, — признается Котик каким-то странным голосом, и мы с Аней сразу напрягаемся и переглядываемся. — И приняли максимально безопасное решение.
— Что значит безопасное?! — сразу вспыхивает моя боевая подруга. — По-вашему, кто-то из нас может навредить агентству?!
— Фотограф, которого мы нанимаем… мм, вы работали с ним, Артем Александрович, — обращается ко мне Софья Кирилловна. Я морщусь, моментально обо всем догадываясь, а Аня смотрит на меня с непониманием.
— Макс Березоцкий, — хмыкаю я, и это не вопрос, это факт. У меня нет других знакомых фотографов, с которыми бы я работал, из числа элиты, достойной «Luce della bellezza».
— Ты работал с ним? — ахает козочка.
— Да, — я тяжело вздыхаю. — И весьма тесно.
— Максим Витальевич написал вам очень сильную рекомендацию, — я чувствую лесть в голосе женщины. — Думаю, мы не имеем никакого морального права усомниться в его профессиональной оценке вашего творческого потенциала и… чуйки. Он так это называет. Поэтому вы продолжите работу в «Luce della bellezza». Анна Алексеевна, мне очень жаль, что наше сотрудничество прерывается раньше обозначенного срока…
— Идите к черту! — рыкает козочка, а потом тычет в меня указательным пальцем: — И ты тоже! — и выскакивает из кабинета, громко хлопнув дверью.
— Артем Александрович… — начинает Котик, но я повторяю слова предыдущего оратора:
— Идите к черту, — и тоже выхожу прочь.
Аню я догоняю уже в коридоре, хватая за плечо и разворачивая к себе:
— Блин, прости! Я не знал, что это может оказаться важно!
— Вот она какая, твоя удача?! — рычит козочка мне в лицо. — Быть мальчиком на побегушках у известного фотографа?! За что он написал тебе такие рекомендации?! Ты ему что, отсасывал, блять?!
— Да, и пальцы в жопу совал, — морщусь я, а потом встряхиваю девушку, заставляя смотреть мне в глаза: — Мы с ним друзья, ясно?
Аня откровенно смеется надо мной:
— Друзья?! Ты и Макс Березоцкий?! Не смеши мою задницу, придурок!
— Ты мне не веришь?
— Нет! — заявляет девушка.
— Тогда сегодня же мы идем на ужин втроем, и я вас познакомлю, — говорю я решительно.
— Очень смешно!
— Я серьезно, блять.
Козочка наконец перестает вырываться, и я отпускаю ее плечи, разжимая затекшие от сильной хватки пальцы. Мы идем в рабочий кабинет и там садимся друг напротив друга. Это более удобное место для диалога.
— Как так получилось? — спрашивает она уже спокойно.
— Давно и совершенно случайно, — признаюсь я. — Он уже тогда был звездой, а я просто никем, мечтавшим каждый день любоваться упругими попками и длинными модельными ножками. Я правда был мальчиком на побегушках, но… мы начали общаться, и ему понравилось, что я не лижу ему задницу, как все вокруг. Ты сама не раз говорила: я наглый. Вот и тут я повел себя нагло, не стал выслуживаться и лебезить. Мы были на равных. Потому и подружились. Я научил его играть в гольф и соблазнять девчонок, а он дал мне рекомендацию в «Luce della bellezza» и одолжил свой кадиллак.
— Так это не твоя машина? — усмехается Аня.
— Нет, — говорю я честно.
— А квартира?
— Квартира моя.
— Ясно, — девушка вздыхает, но я больше не чувствую в ней злости или обиды. Кажется, она и вправду рада за меня. Совершенно искренне. — Ну что же… Может, ты плюс Котик и не равно удача, но ты плюс Макс Березоцкий — это точно успех. Поздравляю с должностью. Зато я выиграла спор, и теперь ты должен мне желание.
— И какое же? — я улыбаюсь.
— Пока не знаю, — козочка пожимает плечами. — Но я придумаю.
— Ань…
— Что? — она поднимает на меня глаза.
— Не хочу работать тут без тебя, — признаюсь я.
— Что за глупости? — сразу возмущается девушка. — Ты же правда классный. Я не верила в это первые дни, но потом убедилась. Ты заслуживаешь это место, и дело вовсе не в хорошей рекомендации от кого-то там, будь он хоть господь бог!
— Ты тоже заслуживаешь это место, — говорю я.
— Но мы знали, что один из нас уйдет. Разница в том, что сначала каждый хотел получить это место сам, а теперь мы оба можем порадоваться друг за друга.
— Я надеялся, что уйти придется мне.
— Перестань, — она отчего-то начинает краснеть и смущаться, и я обнимаю ее, притягивая к себе и шепча на ухо:
— У меня есть план.
Уже через полчаса я звоню Максу, и он, пошуршав ежедневником и сдвинув пару встреч, с удовольствием выделяет нам с Аней два часа в своем вечернем графике, чтобы поужинать в дорогом, но уютном ресторане в центре Москвы.
— Так просто, — ахает козочка.
— Сам не ожидал, — признаюсь я. — Макс, вообще-то, человек занятой, и это большая удача, что у него так запросто находится для нас время.
Из офиса мы сваливаем, никого не предупредив. Какая разница, если Аня уволена, а я собираюсь уйти вместе с ней. Она в это пока не верит и сопротивляется, но я принял решение. Кажется, я принял его уже давно, но только сегодня по-настоящему осознал. Тем более, у меня и вправду есть идея. Аня говорит, что я классный и удачливый… Что же, вот и проверим.
С Максом мы не виделись давно, так что при встрече крепко обнимаемся и хлопаем друг друга по спине, а потом я знакомлю его со своей спутницей:
— Это Аня, моя девушка.
Аня смотрит на меня с удивлением: вообще-то, я ее так никогда еще не называл. Но с еще большим удивлением она смотрит на Макса — тот и вправду икона в модельном бизнесе, а на самом деле — простой и добродушный человек. Он галантно целует ей руку и признается:
— Если честно, я о вас наслышан. Вы напару с Артемом устроили в «Luce della bellezza» бомбический благотворительный прием, а потом эти прекрасные интервью и фотосессии… Очень, очень приятно познакомиться! Буду счастлив поработать с вами!
— Вообще-то, Аню сегодня уволили, — сообщаю я без обиняков и тут же добавляю: — И я ухожу за ней следом.
— Что за бред?! — не сдерживает эмоций Макс. — Вы такой талантливый и креативный тандем!
— Котик и Торецкая так не считают, — хмыкаю я и, пока мы ждем заказанные блюда, рассказываю ему, в чем дело, от начала и до конца. Внимательно меня выслушав, Макс признается:
— Не знал, что из-за меня кого-то собираются увольнять.
— Такие дела, — я пожимаю плечами. — Но у меня есть идея. Точнее, план, как нагнуть «Luce della bellezza» и выиграть всем втроем. Все еще хочешь поработать с Аней? И со мной тоже, может быть?
— О чем это ты? — удивляется Макс, а