Серафим резким движением руки сдвинул занавес в сторону.
Даже будучи предупрежденными, Павел и Костя все равно в страхе шарахнулись назад. И причина на то была. Потому что сразу за занавесом расположилась большая клетка, занявшая почти всю заднюю часть автобуса. Изготовлена она была из толстых металлических прутьев, наваренных довольно часто. А в клетке сидел зомби.
То есть, он не сидел, а стоял там спокойно, но лишь до тех пор, пока не был отдернут занавес. Когда же живые люди оказались в поле зрения чудовища, то злобно зарычало, и всем своим тухлым телом бросилось на прутья. Удар вышел такой силы, что вздрогнула вся клетка. Мертвец злобно рычал, пытаясь просунуть сквозь решетку руки, его гнилые зубы кусали прутья. Близость живых людей и одновременная невозможность немедленно добраться до них, привела зомби в состояние бешенства. Он вцепился в прутья клетки, и стал трясти их, одновременно ударяясь о них своей несвежей башкой.
— Черт! — выдохнул Павел, когда ему стало ясно, что мертвец не сумеет вырваться из своего узилища. — Это еще что такое? Зачем вы вообще держите у себя эту тварь?
— Потому что это удобно, — ответил отец Серафим.
На беснующегося в клетке мертвеца он смотрел невозмутимо, как на что-то привычное и приевшееся. И, похоже, зомби не вызывал у него ни неприязни, ни отвращения. Чего нельзя было сказать о Павле. Даже Костя, и тот проворчал:
— Что тут удобного? Это же просто кусок тухлого мяса.
— О, нет-нет-нет, — покачал головой отец Серафим. — Не только. Отнюдь. Это существо — вместилище демона. Важна не оболочка, а то, что сокрыто под ней. А удобно держать это существо здесь потому, что мы то и дело встречаем людей, которым, как и вам, трудно поверить в мои слова. Людям нужны доказательства. И этот одержимый позволяет их предоставить.
Тут он открыл один из ящиков, и извлек оттуда ряд предметов. В их числе оказалось распятье, старая потрепанная библия и стеклянная емкость, наполненная прозрачной жидкостью, похожей на воду.
— Сейчас я покажу вам то, что вы, вероятно, и сами знаете, — сказал отец Серафим.
Затем он взял распятье, и на вытянутой руке поднес его к клетке. Мертвец, сидящий внутри, никак на это не отреагировал, только зарычал громче и злее, чуя приближение живого человека.
Вторым пунктом пошла библия, из которой отец Серафим громко и с выражением зачитал несколько строк. И это тоже не произвело на мертвеца никакого эффекта.
— А теперь святая вода, — сказал отец Серафим.
Он скрутил с бутылки крышку, и побрызгал жидкостью на зомби. Разумеется, это ни к чему не привело. Мертвец не задымился и не забился в конвульсиях. Он как бросался на прутья клетки, так и продолжал бросаться, всем своим видом демонстрируя, что чхать он хотел на любые обряды.
— Как видите, все это неэффективно, — подытожил отец Серафим.
— Могли бы обойтись без демонстрации, мы и так это знаем, — заметил Павел. — Слышали разные истории о попытках бороться с мертвецами крестом да молитвой. Все эти истории объединяет одно — несчастливый конец.
— Верно, — согласился отец Серафим. — Мне тоже приходилось слышать о подобных попытках, предпринимаемых как священниками, так и мирянами, насмотревшимися голливудских фильмов. И именно из-за этих попыток у людей сложилось ошибочное мнение, что божьей силой сих исчадий ада не одолеть. Но, в действительности, ошибка их заключалась в ином — они перепутали божий дар с яичницей.
Он указал рукой на распятье, библию и бутыль со святой водой.
— Все эти предметы — не более чем реквизит для религиозных обрядов. В них нет бога. И никогда не было. Вот почему они не работают. А сейчас я покажу вам кое-что другое.
С этими словами он запустил руку под свою рясу, и вытащил оттуда тяжелую связку ключей на большом металлическом кольце. Ключей на ней было так много, и весила она, должно быть, столько, что Павел подивился, как это под ее грузом с отца Серафима не сползают штаны.
Воспользовавшись одним из ключей, отец Серафим отпер замок на металлическом ящике, расположенном довольно далеко от клетки с мертвецом. Подняв крышку, он наклонился, и бережно извлек наружу продолговатый деревянный ларец. Павел и Костя, движимые любопытством, подошли ближе, и тут же выяснили, что крышка ларца стеклянная, и сквозь нее прекрасно видно все содержимое.
— Это что такое? — пробормотал Костя, и в его голосе прозвучали нотки отвращения.
Павел спрашивать не стал. Он и так понял, что хранится в ларце. А хранилась там качественно засушенная человеческая рука. Точнее, часть руки — кисть и кусок предплечья. Мышечные и кожные ткани давно мумифицировались и ссохлись, отчего рука выглядела жутко, напоминая лапу какого-то чудовища.
Вдруг скрюченные пальцы руки пришли в движение и слабо шевельнулись. Павел вздрогнул, и с большим трудом подавил желание потереть глаза, дабы убедиться, что те ему не лгут. Но Костя, судя по его реакции, тоже видел это.
— Она что, живая? — простонал он. — Это рука зомби?
— Это не рука зомби! — резко возразил отец Серафим. — Вы видите святые мощи. Останки, содержащие в себе божественную силу.
— А по-моему это обычная лапа мертвеца, — не пытаясь сдерживать рвущийся наружу скепсис, произнес Павел. — Если дохляку отрубить руку, она тоже будет шевелиться.
Отец Серафим испустил мученический вздох, как бы пытаясь показать, сколь сильно он утомлен человеческим неверием. А затем направился к клетке с мертвецом, держа ларец перед собой. Павел и Костя внимательно наблюдали за ним.
Вначале ничего не происходило — зомби продолжал бесноваться внутри, бился об прутья и рычал как сам дьявол, но когда отец Серафим приблизился к нему со своей ношей, поведение монстра резко изменилось. Он прекратил суетиться и замер на месте, будто к чему-то прислушиваясь. А затем попятился назад. И пятился до тех пор, пока не вжался спиной в противоположную стену клетки.
У Кости отвалилась челюсть. Даже Павел был впечатлен.
— Ничего себе! — выдохнул он. — То есть, зомби боятся этих ваших мощей?
— Не просто боятся, — ответил отец Серафим.
А затем проделал то, что Павел поначалу счел форменным безумием — поставил ларец на один из ящиков, вновь извлек связку ключей, и начал отпирать дверь клетки.
— Эй! Вы чего это? — встревоженно крикнул Костя. — Вот этого не надо делать! Серьезно — не надо!
Павел обернулся, высматривая пути отступления, и уперся взглядом в Ивана. Возникни необходимость уносить ноги, обладатель смешного лица неизбежно окажется у них на пути.
Отец Серафим, тем временем, успешно справился с замком, и распахнул дверь клетки. Теперь ничто не удерживало мертвеца внутри. Но вместо того, чтобы