«И вот я сел читать; и тут вы, может быть, поверите мне на слово, потому что этого не докажешь. Со мной случилось то, что бывает иногда на улице, знаете, когда идёшь – и вдруг повернёшься, потому что чувствуешь, что кто-то на тебя смотрит сзади. Я сидел, читал и между концом второй и началом третьей главы Евангелия от Марка, которое я читал медленно, потому что язык был непривычный, вдруг почувствовал, что по ту сторону стола тут стоит Христос… И это было настолько разительное чувство, что мне пришлось остановиться, перестать читать и посмотреть. Я долго смотрел; я ничего не видел, не слышал, чувствами ничего не ощущал. Но даже, когда я смотрел прямо перед собой на то место, где никого не было, у меня было то же яркое сознание, что тут стоит Христос, несомненно. Помню, что я тогда откинулся и подумал: если Христос живой стоит тут – значит, это воскресший Христос».
Бог вне религиозных конфессий, Он – Нечто значительно большее, чем границы религий, Ему вообще не нужно быть религиозным. Правоверные иудеи, ортодоксы первой религии, узнавшей о единстве Бога, утверждают, что Господь и Его ангелы понимают только священный язык, иврит. Пусть будет так, ведь это нисколько не помешало семилетнему Пашке получать похвалы напрямую от Всевышнего, а юному воинствующему атеисту стать отцом Антонием и нести благую весточку людям: Христос воскрес!
Религия нужна человеку, чтобы через её призму человек мог увидеть себя в Боге, своё место в Его мире. Следовало бы допускать в религию только тех, у кого произошла Встреча, иначе умники от религии никогда не прекратят споры о том, кто правее в вере, являясь, по сути, не правоверными, а всего лишь фанатиками той или иной конфессии. От этой болезни было бы легко выздороветь, задав один лишь вопрос: Господи, что я могу для Тебя сделать? Коль Ты есть всё и Ты во всём, то, что я могу сделать для седой своей матери, чем могу порадовать жену и детей, хватит ли сил, чтоб примириться с врагом и не осуждать соседа? Но тот, кто отверг Встречу, неустанно требует: коль Ты Бог, то дай мне! дай! дай! И это очень усугубляет болезнь.
Встреча может изменить вашу жизнь. Покаяние, это, прежде всего, Встреча. По-гречески покаяние звучит как «метанойя», что означает «перемена ума». Перемена линии персонального биоинформационного времени, линии жизни. Помните график депрессии?
Александр Сергеевич Пушкин свою Встречу закодировал в сказке. Приведём отрывок.
Три девицы под окном
Пряли поздно вечерком,
(человек и веретено времени)
«Кабы я была царица, —
Говорит одна девица, —
То на весь крещеный мир
Приготовила б я пир»,
(общественная, психологическая часть жизни)
«Кабы я была царица, —
Говорит её сестрица, —
То на весь бы мир одна
Наткала я полотна»,
(материально-вещественное отозвалось)
«Кабы я была царица, —
Третья молвила сестрица, —
Я б для батюшки-царя
Родила богатыря».
(устремлённость духа. Кому же роль первой леди уготована?)
Только вымолвить успела,
Дверь тихонько заскрипела,
И в светлицу входит царь,
Стороны той государь.
(не Бог ли?)
Во всё время разговора
Он стоял позадь забора;
Речь последней, по всему,
Полюбилася ему.
Как гениально просто показан человек и близость Господа! Святой Иоанн Богослов, книгой которого оканчивается Библия, описывает то, как открылась эта близость ему.
...
Откровение Иоанна Богослова (Откр 3: 20)
Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною.
СОЗЕРЦАНИЕ ВСТРЕЧИ
Войдите в молитвенное созерцание и сделайте энергетическую чистку, как вы уже это научились делать. А теперь в путь.
«Я стою перед красивой тихой рекой. Ивы опустили свои ветви в воду.
Маленький уютный песчаный пляж. Я ложусь на спину на тёплый пляжный песок рядом с течением реки.
Я испытываю необычайную лёгкость. Я спокойно лежу, течение реки тихое и очень спокойное. Такой покой, и красота, и тишина. Я чувствую, как что-то еле видимое отделяется от тела. Это душа. И с этой догадкой мои глаза становятся глазами души. Я есмь душа. Я смотрю на тело, оно спокойно лежит с закрытыми глазами. Я привыкаю быть душой и встаю, полностью отделяясь от тела, мы смыкаемся только ступнями. Тело продолжает быть спокойным. Я чувствую покой внутри. Мне не надо заботиться о теле, и я пробую слегка оторваться. Нас уже ничто не соединяет. Тело спокойно. Я чувствую радость и растущую лёгкость. Я хочу лететь. Сзади словно вырастают крылья. Я поднимаюсь выше, и тело удаляется, оно по-прежнему спокойно. Тревожность полностью покидает меня, я лечу. Я замечаю, как красиво повсюду. Река, деревья, цветущие луга и теплый восходящий воздух. Солнце клонится к горизонту. Свобода – я словно птица в небесах. Земля открывается от края до края, я сама невесомость. Тёплые потоки восходящего воздуха подхватывают меня. Я парю всё выше и выше, просто расправив крылья.
Вдруг я чувствую, что кто-то есть сзади. Сердце замирает. Я тихонько оборачиваюсь и оказываюсь перед ликом мужчины. Его глаза закрыты. Вытянутое лицо с бородой дышит покоем. В моих висках пульсирует от неожиданности.
Это Он! Лицо недвижно и знакомо. Это точно Он. Я начинаю успокаиваться, но тут открываются глаза. Его глаза. Они видят меня насквозь. Жутко, не по себе. Он знает всё! Стыд пронизывает меня. Веемое естество сжимается от стыда за свои поступки, они вспоминаются, как прокручивается кинолента, будто это только что случилось. Некуда деться. Я смотрю в Его глаза и чувствую, что Он всё знает… но в Нём нет осуждения. Он всё понимает! Он меня простил, простил давно, до того как…
Он меня любит, Он доверяет мне. Он рад нашей Встрече! Его глаза спокойно смотрят на меня, внутрь меня. Содрогание охватывает душу: Господи, помилуй! Будь мил со мной, Отче! Каюсь и отрекаюсь от греха!
Его веки слегка прикрываются, это знак. Мне кажется, что Он слегка улыбнулся. Чуть выше переносицы открывается отверстие, круглая дверь – это приглашение. Я иду к Тебе, Отец. Всего миг – и я прохожу сквозь отверстие, оказываюсь в том месте затылка, где есть ямка. Я в космосе.
Воздуха нет, но чувствую себя нормально. Безмежный простор космоса, я слышу зов. Этот зов без звука, но он всё слышней. Я решаюсь и отлетаю на какое-то расстояние к звездам, а зов сильней и такой приятный, словно зов домой. Я оборачиваюсь, Земля удалилась. Я вижу, как Он заботливо обнимает своими руками Землю. Он защищает её, она словно жемчужина в Его бережных и надежных объятиях. Я подчиняюсь зову, поворачиваюсь к звездам и решаюсь ещё приблизиться к ним. Звезды увеличиваются. Я хочу ещё раз взглянуть на Землю, как она там без меня.
Господи, я не могу её различить. Повсюду блеск звезд. Господи, где Ты? Господи, помоги! Я еле различаю мою Землю, Он её обнимает, и только поэтому я её различил среди космического мерцания. Я мог её потерять! Она оказалась очень далека. Азов приятней, он притягивает меня, я ослабеваю, будто растворяясь.
СТОП! Переход состоится, но не сейчас. Когда душа окрепнет.
НЕТ! Зов стихает. Будто пуповина, натянутая прямо из сердца, возникает нить между мною и Землёй.
НЕТ – моё окончательное решение, я не продолжаю путешествие.
Словно включился скоростной лифт. Звёзды удалились. Я вижу Его сзади, Он по-прежнему обнимает Землю, затылок, темнота, Его лицо, глаза закрыты, захлопнулось отверстие. Вижу поля, вижу реку, лес. Я приближаюсь к своему телу. Оно так же неподвижно.
Моя душа нежно, будто ложась в кровать, сливается с телом. Я в теле. Здравствуй, дом».Глубокий вдох и спокойный выдох. Выход из медитации.
...
Предсказания апокалипсиса (Откр 10: 1)
И видел я другого Ангела сильного, сходящего с неба, облеченного облаком.
ИСПОВЕДЬ И СВЯТОЕ ПРИЧАСТИЕ Путь к себе
Слова Библии всегда направлены к жизни духовной. В этом большая неразбериха для неверующего: он под хлебом насущным представляет буханку с прилавка. Послушаем, что говорил Спаситель.
Я есмь хлеб жизни (Ин 6: 48).
Хлеб для сердца, для души – это любовь.
…если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни (Ин 6: 53).
Таинство Святого Причастия было установлено Господом на Тайной Вечере.
Иисус, взяв хлеб и благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите: сие есть Тело моё. И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из неё все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов (Мф 26: 26–28).