Торговцы уже ушли из солярия, и там остались только рабыни, занимающиеся шитьем, и Нола. Диана пришла в восторг от многочисленных стол разного цвета и разных тканей.
— Спасибо, Нола, они просто потрясающие! Я благодарю вас всех за вашу доброту и тяжелый труд. — Она схватила платья в охапку и отнесла к себе в спальню, где Силла научила ее складывать их так, чтобы они не мялись.
Диана решила, что сегодня она наденет платье из белого шелка. Сидя перед зеркалом и наблюдая, как Силла вплетает в ее золотистые волосы нитки жемчуга, она с трудом сдерживала растущее волнение от предстоящей встречи с римлянином. Она никогда не думала так о Питере Хардвике и чувствовала, что ее все сильнее тянет к Маркусу Магнусу. Если признаться честно, он ее приворожил.
Когда Диана вспоминала, как он плыл по бушующим волнам, и представляла его сильные руки, обнимающие ее, ей хотелось кричать от возбуждения. Девушка улыбнулась. Она готова была побиться об заклад, что уж сегодня вечером он не допустит непрошеных гостей.
В дверь постучал Келл, принесший еще одежду, и Диана огорчилась, узнав, что Маркус Магнус уже приехал.
— Жаль, а я хотела встретить его в атрии!
— Он сразу потребовал горячую баню, чтобы оттаять. — Келл поднял одно из принесенных им одеяний. — Господин пожелал, чтобы ты сегодня к ужину надела белую тунику.
Диана поразилась, насколько одежда напоминала ее костюм, сшитый для маскарада в «Пантеоне». Она доставала лишь до середины бедер и застегивалась на одном плече.
— Боюсь, она неправильно сшита. Я не смогу надеть ее сегодня вечером. — Она не хотела быть похожей на богиню Диану.
— Туника специально была так сделана, — сообщил ей Келл.
— Лиф закрывает всего одну грудь, — напомнила Диана.
Келл кивнул.
— Господин специально заказал эту тунику и велел, чтобы ты ее сегодня надела.
Диана была удивлена. Неужели он думает, что она будет ужинать с ним в тунике, обнажающей одну грудь? Все в доме начнут на нее глазеть. Ее возбуждение прошло, и внутри все сжалось от гнева.
Он обращается с ней как с проституткой! Он намеренно хочет оскорбить ее, или же его настолько охватила похоть, что он желает видеть ее почти голой за ужином? Когда она приляжет на кушетку, туника едва прикроет ей бедра, да еще одна грудь будет голой. Можно себе представить, как быстро он на нее набросится!
Диана положила тунику на кровать и твердо сказала:
— Я надену элегантную столу из белого шелка. Будь любезен, подожди за дверью, пока я оденусь!
Келл на мгновение задержал на ней взгляд:
— Я согласился давать тебе советы, леди, и сделаю это сейчас. Надень то, что выбрал хозяин.
— Благодарю тебя за совет, Келл. Я сама ему объясню, почему не могу надеть эту тунику.
Келл смирился с ее решением и вьциел из абрикосовой спальни, чтобы подождать и потом проводить ее в триклиний. Одевшись, Диана тщательно осмотрела себя в зеркале. Белый шелк элегантно облегал ее стройную фигуру. Сквозь тонкую материю ясно проглядывали ее высокие груди с твердыми сосками. Речной жемчуг в золоте волос подчеркивал ее утонченность. На запястье Диана надела золотой браслет и такой же — на щиколотку. Она решила сегодня пойти босиком, чтобы лучше было видно красивое кольцо на пальце ноги.
Положив ладонь на руку Келла, Диана с высоко поднятой головой отправилась наверх. Она была уверена, что выглядит очаровательно.
Но снова Маркус пришел в триклиний до нее. Кругом сновали рабы с подносами, уставленными едой. Опершись на руку Келла, девушка театрально замерла между двумя колоннами, ожидая реакции Маркуса.
И реакция не замедлила последовать. Его темное лицо нахмурилось. Он холодно оглядел ее:
— Ты не надела то платье, что я велел.
Диана сделала шаг вперед.
— Маркус, я не надену эту возмутительную тунику! Рабы прекратили работу и уставились на нее.
Маркус решительно направился к ней.
— Ты отказываешься? Правильно ли я тебя расслышал? — Он говорил резко, с угрозой в голосе.
Диана проглотила комок в горле и подняла голову. Она вспомнила, что обещала безоговорочно повиноваться его приказам в присутствии других.
Если она нарушит их договор, он может поступить так же. И весь его вид говорил, что он будет рад такой возможности, сделает это с удовольствием!
Когда он снова заговорил, перед ней стоял всемогущий римлянин.
— Ты пойдешь к себе и переоденешься. А когда вернешься, займешься тем, что составляет единственный смысл твоей жизни, — будешь меня ублажать!
Глава 14
Диана опустила ресницы. Ее пальцы впились в руку Келла в бессильной ярости. Если она выйдет из себя и станет возражать римлянину перед его рабами, она потеряет ту небольшую власть, которую успела обрести. Она понимала, что у нее нет выбора и придется повиноваться.
Стараясь не потерять достоинства, она повернулась и вышла из триклиния. Хорошо еще, что Келл не напомнил ей об отказе последовать его совету. Силла уже ждала их с короткой туникой наготове. Она-то знала, что Диана вернется. Хозяин не терпел неповиновения.
Диана поняла, что ей придется побороть свою застенчивость. Скромности не место в доме римлянина. Ей ничего не остается, кроме как разыгрывать послушание перед другими рабами, но, когда они останутся одни, она скажет Маркусу все, что о нем думает, и как она возмущена тем, что ее заставляют демонстрировать свою наготу перед другими.
Диана сняла чудесное белое шелковое платье и позволила Силле надеть на нее тунику. Она тоже была белой, но материал оказался настолько прозрачным, что сквозь него просвечивала ее кожа. Когда Силла скрепила тунику на ее плече брошью с огромным рубином, Диана изумленно уставилась в зеркало. Она и не представляла, как можно выглядеть в наряде, прикрывающем одну грудь и выставляющем напоказ другую. Весьма сексуально. Более того: порочно.
Она чувствовала, как горят щеки, и зеркало показало, что их залил румянец. Что же, она научится не краснеть. А сейчас за ней придет Келл; потом Маркус увидит ее, и рабы, подающие на стол, начнут пялиться на нее во все глаза.
Силла подала ей сандалии с длинными золотистыми лентами. Диана сняла с ноги кольцо и браслет и крест-накрест перевязала лентами голые ноги. Наконец, она выбрала два золотых амулета с рубинами. Застегнув их повыше локтя, она почувствовала себя то ли язычницей, то ли сибариткой[29]. Перед тем как выйти из спальни, Диана обмакнула конец полотенца в сосуд с розовой водой и приложила его к щекам, чтобы остудить.
Еще раз Келл провел ее в триклиний. Он не поднимал глаз, полностью скрывая свое отношение к происходящему. Диана гордо вскинула голову, но Маркус Магнус повел себя так, будто она впервые спустилась вниз. Лицо уже не было мрачным, из голоса исчез холодок.