— Вы очень красивая женщина, Ринна. — Его губы продолжали ласкать ее шею, он все крепче прижимал ее к себе.
— Благодарю, — прошептала она. Никто, кроме отца, не говорил ей, что она красивая. Неудивительно, ведь она всегда одета в костюм для верховой езды. Сейчас она была вдвойне благодарна Шелли: во-первых, что та привела ее сюда, и, во-вторых, что одолжила свое платье.
— Потанцуем?
— Ммм?.. — сонно переспросила она.
— Давайте потанцуем.
Ринне совсем не хотелось танцевать. Так приятно было сидеть рядом с ним на диване, но, повинуясь руке незнакомца, она послушно последовала за ним.
Они танцевали один танец, за ним другой, третий. Ринна выпила еще несколько бокалов пунша, смеясь и поддразнивая его упоминанием о волшебной клубнике, пока он пил свой очередной коктейль. Затем они снова танцевали, она точно не помнила сколько, но, судя по всему, достаточно долго. Он почти ничего не говорил, да и она старалась помалкивать. Ей все труднее и труднее становилось шевелить губами, она только хихикала и, прижавшись к нему, покачивалась в такт музыке.
Она понимала, что уже поздно, что ведет себя довольно странно и что ей надо бы быть поосторожней, но ничего не могла с собой поделать. Она способна была думать лишь об одном — о том, что ей не хочется покидать его объятий, она не может заставить себя оторваться от его крепкого тела.
Каждый раз, когда она прикасалась к нему грудью, она чувствовала, как под тонкой тканью твердеют ее соски. Дрожь наслаждения сотрясала ее тело, когда его рука оказывалась на ее бедре, а затем медленно ползла вверх, поглаживая спину. Шелковая ткань платья лишь усиливала странное возбуждение от его прикосновений.
— Мне жарко, — услышала она свой голос сквозь пелену нахлынувших на нее ощущений. Наклонив голову, она попыталась отбросить с шеи свои густые светлые волосы. — Вам жарко, Герцог?
— Я весь горю, дорогая, — пробормотал он, целуя мягкий изгиб ее груди, которая была наполовину обнажена от резких движений.
Ринна хихикнула и смущенно поежилась.
— Пойдемте куда-нибудь… — Она хотела добавить «где прохладнее», но сил закончить фразу ей не хватило.
— Конечно, мы найдем что-нибудь, — сказал он, продолжая двигаться в такт музыке. Потом начал потихоньку направлять ее к выходу. Когда они проскользнули в пустую комнату, губы их встретились. Сначала мягко, а затем все настойчивее он стал целовать ее.
Ей смутно послышался щелчок замка, и она поняла, что они находятся одни в спальне. Что-то неясное, похожее на такой же щелчок, прозвучало где-то в укромных уголках ее сознания. Что он делает? Что делает она?
Но замешательство и смущение покинули ее, как только его губы коснулись ее шеи и проделали путь дальше вниз к ее груди. Его дыхание тяжелыми толчками билось на ее коже, терзало ее, заставляя сердце биться в бешеном ритме. Страстное желание, какого она еще никогда не испытывала, словно струя раскаленного металла, растекалось по ее телу.
Ринна не сопротивлялась, когда он снял с нее платье и уложил на кровать; без одежды ей стало прохладнее. Почувствовав прикосновение его тела, она поняла, что оба они полностью обнажены, но ураган ощущений, вызванных его поцелуями, заставил ее забыть обо всем.
Его губы обжигали ее и без того горящую кожу, наполняя неизведанными доселе восхитительными чувствами, от которых трепетало все внутри. Прикосновения его мозолистых рук были подобны вспышкам молнии, грозившей испепелить Ринну своим адским огнем, в пламени которого билось ее нестерпимое желание.
Она услышала свой крик, крик наслаждения, когда пламя разгорелось еще сильнее, превратившись в пылающий костер. В какой-то момент она почувствовала боль, но ее тут, же захлестнул поток новых ощущений. Тело ее выгнулось, и интуитивно, просто подчиняясь желанию наслаждаться, она стала совершать движения в едином ритме со своим партнером.
— Боже мой, — хрипло прошептала она, — ты великолепен.
Его движения становились все быстрее и быстрее, ей стало казаться, что бушующее пламя вот-вот уничтожит ее. И вдруг, вырвавшись откуда-то из глубины, пьянящая истома начала наполнять ее ослабевшие члены, а огонь, утратив силу, продолжал тлеть, постепенно превращаясь в слабо мерцающий отблеск полного удовлетворения.
— Клубника действительно оказалась волшебной, дорогая.
Ринна слышала его тихое бормотание, но от усталости не могла разобрать слов. Тело ее наполнилось свинцовой тяжестью, голова шла кругом. Ей не хотелось шевелиться, не хотелось ни о чем думать. Притаившись в его объятиях и закрыв глаза, она почувствовала успокаивающую прохладу его руки, легким движением которой он убрал волосы с ее лба. Последним, что она запомнила, прежде чем уснуть, был его нежный поцелуй.
Ринна проснулась от подступившей тошноты. Сначала она не могла понять, где находится. В глаза бил яркий свет, она огляделась, стараясь вспомнить. Во рту пересохло, язык казался распухшим, шум в голове» мешал сосредоточиться. Она приподнялась на кровати, и ее глаза расширились от ужаса, когда она заметила лежащего рядом с ней обнаженного мужчину. Тогда Ринна все вспомнила, и внутри что-то оборвалось.
Быстро одевшись, нетвердой походкой она вышла из комнаты и отправилась на поиски Шелли. В гостиной повсюду вповалку лежали люди. Из колонок по-прежнему неслась музыка. Ее подруга спала, устроившись на стуле. Ринна посмотрела на часы и растолкала Шелли.
— Пошли, — прошептала она. Ей хотелось скорее убежать и где-нибудь спрятаться, но Шелли была не в состоянии сдвинуться с места. Кое-как Ринне удалось дотащить ее до машины. Когда они выехали домой в Окалу, серая предрассветная дымка уже клубилась в небе. Меньше чем через час отец Ринны встанет и начнет заниматься с лошадьми.
Шелли удалось немного прийти в себя лишь после того, как ее вырвало на обочине дороги, где они ненадолго остановились. За рулем сидела Ринна. Ни она, ни Шелли, ни словом не обмолвились о вечеринке; обе думали лишь о том, как попасть домой, прежде чем проснутся родители. Отец Ринны вот уже несколько лет работал у отца Шелли, готовя его лошадей для скачек. Они жили в доме, предоставленном в их распоряжение Гленном Роббинсом. Это было маленькое, уютное строение, расположенное рядом с конюшней. Ринне удалось проскользнуть внутрь, не потревожив отца.
Ей показалось, что она проспала всего несколько минут, когда раздался тихий стук в дверь ее спальни. Она знала, что это отец. С тех пор как умерла мать, вот уже десять лет каждое утро они поднимались вместе. Сегодняшний день не стал исключением. Ринна с трудом встала с кровати и набросила халат.