Читать интересную книгу Бандитские шашни - Владимир Колычев

– Я понимаю.

– Юра сказал, что ты, типа, наш человек. Это правильно. Если ты с нами, то Кирзач от балды тебя трогать не станет. Разве что по делу… Но ты не с нами. У нас из таких, как ты, целая очередь. Все к нам хотят, только мы не всех берем…

– Так я к вам вроде бы и не напрашиваюсь.

– Так мы и не предлагаем… А хочешь с нами быть?

Вайс неопределенно пожал плечами. Не прельщала его бандитская шкура. Но в то же время он человек заводной, неугомонный, ему нравится лихая жизнь. Не сказать, что риск и опасности – его стихия, но есть в них своя притягательность.

– Не знаешь? И я не знаю… Завтра давай в «Железнодорожник» подходи. В четыре. Думаю, Юра тебя отпустит…

Браток был примерно одного с Вайсом возраста, но это нисколько не мешало ему обращаться к Белоярову на «ты» и по имени. И если Юрия Александровича такое обращение коробило, то он тщательно это скрывал. Все правильно – бандиты представляют силу, для которой не существует морали. Нет у них морали, есть только понятия, по которым они живут. И это скорее плохо, чем хорошо. Но, как бы то ни было, Вайс не стал отказываться от приглашения во Дворец культуры и спорта «Железнодорожник».

Глава 2

Вайс не жаловал удары ногой в голову. Слишком длинные они, потому и неэффективные. А в схватке с серьезным врагом такие удары еще и безнадежны. Можно и под блок попасть, и, что еще хуже, на прием нарваться. Поэтому ногой выше солнечного сплетения лучше не бить. В голову руками надо…

Но, как это ни странно, именно таким «безнадежным» ударом он и сбил с ног своего противника. Крепкий парень, с отличной техникой; Вайс быстро смекнул, что на «ура» его не взять, и осторожничал. Может, потому тот и подставил голову, что Вайс не пускал в ход ноги. Рукой до нее не достать, но момент позволял крутануться вокруг оси. Растяжка у Вайса отличная, резкое движение тазом разогнало ногу, и пятка эффектно врезалась противнику в ухо, сдвигая голову с линии удара. На этом все и закончилось. Вот такое у Вайса вышло «ура». А если точнее, ура-маваши…

– Не хило! – хлопнул в ладоши Вентиль.

Это он вчера пригласил его в спортзал, а сегодня организовал бой в ринге. Вайс больше привык к татами, но и в таких рамках сумел себя показать.

Поверженный противник поднимался долго и тяжело. О продолжении поединка не могло быть и речи. Вайс перелез под канатом и спустился к Вентилю.

– Хорошо, Вася. Очень хорошо.

– Я не Вася. Я Вайс.

– Э-э… – на мгновение озадаченно протянул Вентиль. – Ну, пусть будет Вайс… Значит, черный пояс у тебя?

– Второй дан.

– Да фигня все это – второй дан, – скривился Вентиль.

– Ну, для кого-то фигня, а кому-то больно, – сказал Вайс, красноречиво глянув на своего бывшего противника, который нервно разматывал бинты с рук.

– Вот ВДВ – это дело!

Вайс не брал с собой кимоно. Он отработал в спортивных штанах и с голым торсом. А на правом плече у него красовалась выколотая тушью эмблема «ВДВ». Именно на нее и смотрел сейчас Вентиль.

– Когда служил?

– ДМБ – восемьдесят восемь.

– А я в восемьдесят седьмом дембельнулся. Прямиком из Афгана. А ты за речкой был?

– Нет, – развел руками Вайс. – Не повезло.

– Да? Ну, значит, салага, – пренебрежительно махнул рукой Вентиль. – А я в десантно-штурмовой бригаде служил. Особая бригада, потому что горная. Чисто горный спецназ. Все горы вокруг Кандагара облазил… У тебя вот второй дан, а у меня две рукопашные с духами. Я вот этими руками духов резал!

Вентиль так растопырил пальцы, как будто собирался вцепиться Вайсу в горло. И сам так напрягся, что нижняя челюсть задрожала.

– Вот и скажи, что круче – война или твое «кия?»

– Сказать можно все, что угодно. А как оно на самом деле, жизнь покажет…

– Мне человека зарезать, раз плюнуть! – разошелся Вентиль. И глаза его налились тупой звериной злобой. – А ты можешь человека зарезать?

– Не пробовал. И пробовать не хочу.

– А если надо будет?

– Кому надо?

– Мне!

– Когда надо будет, тогда и поговорим…

– Если Кирзач наедет, завалить его сможешь?

– Если наедет, завалю, – ответил Вайс, пристально глядя Вентилю в глаза.

Ему еще не приходилось убивать, но, если вдруг возникнет необходимость, он сделает это. Кирзач и ему подобные осознанно вышли на тропу войны, по которой гуляет смерть. И они должны быть готовы к встрече с ней. Они сами сделали свой выбор, и, если вдруг что, Вайсу не в чем будет себя винить. Да он и сам на этой тропе. И он тоже должен быть готовым к тому, что в него полетит топор войны.

– А стрелять умеешь?

– Стрелял. Заставляли.

– Это из автомата. А из волыны?

– Из газовика трудно промазать, – усмехнулся Вайс. – Если только против ветра стрелять…

– Да уж, лучше поссать против ветра, чем такое, – хмыкнул Вентиль. – Но я тебя про натуральную волыну спрашиваю.

– Я последние полгода в тире числился. Полигон у нас был, там из автоматов, пушек и тому подобного палили. А в самой части тир был. Офицерский. Так я этим тиром, считай, заведовал. Мишени ставил, патроны выдавал, убирался. Ну, и сам стрелял, по ходу… В общем, по мишеням, вроде, ничего стреляю. А на живых людях не тренировался…

– Ничего, у тебя все впереди… Если с нами захочешь…

– А ты мне что, предлагаешь?

– В общем, да… Понимаешь, твой Белояров хорошие деньги зарабатывает, – Вентиль вдруг пнул в бок, зацепив пяткой боксерскую грушу. – Мы с него нехило имеем. А людей наших с ним нет. Как-то не трогали его раньше, ну, мы и не напрягались. А тут Кирзач, сам вчера все видел… А людей у нас свободных нет, некого к нему приставить. Но твой шеф сам нашу проблему решил. Типа, ты наш человек. А почему бы тебе нашим человеком не стать? Кто такой Техасец, ты знаешь?

– Кто ж его не знает.

– Бригада у нас конкретная, весь город, считай, держим…

– А Дачник? – блеснул своими познаниями Вайс.

– Дачник тоже величина, – поморщился Вентиль. – Мы с ним на ножах… Но Дачник тебя к себе не возьмет. Дачник – это черная масть, если срок не мотал, ты для него не человек…

– Так я к нему и не собираюсь.

– И не надо. С нами оставайся. Короче, будешь нашим человеком у Белоярова. Он сам этого захотел, – ехидно усмехнулся Вентиль.

Дескать, нарвался – получи.

– Да и тебе это нужно, если не хочешь один на один с Кирзачом. Числиться будешь в моей бригаде, если вдруг что, звони, подъедем, утрясем проблемы. И с Кирзачом проблемы, и вообще. Мы тут все друг за друга горой. Твоя проблема – наша проблема, так и живем. А иначе нельзя. Не будем друг за друга подписываться, сожрут. Ну, ты меня понимаешь.

– Понимаю, – кивнул Вайс.

В принципе, ничего экстраординарного Вентиль ему не предлагал. По большому счету, все остается, как было. Только статус у него теперь будет другой. Вайс хорошо помнил, как Белояров заискивал перед тем же Вентилем. Возможно, теперь он станет вилять хвостом и перед ним самим.

– Зарплату будешь получать у Белоярова. Останешься при нем водителем; та же работа, те же деньги. Только теперь ты головой за него отвечаешь. И деньгами, как раньше, и головой. Передо мной отвечаешь. Ты меня понимаешь?

– В общем, да.

– Не надо «в общем», надо конкретно. Или ты с нами и за нас, или мы тебя знать не знаем. Ты с нами?

– Да, – решился Вайс.

– Наши проблемы – твои проблемы?

– Да.

– Белояров – курица, которая несет золотые яйца. И если с ним что случится, мы останемся без этих яиц. А ты останешься без своих. Ясно?

– Ясно.

– Тогда все. Поезжай к Белоярову и работай… Да, и еще ты должен следить за ним. Если он вдруг платить не захочет, к ментам надумает обратиться, а может, к Дачнику под крыло захочет… Понятно?

– Понятно.

Но и это еще оказалось не все.

– Там у вас в бухгалтерии телочка не хилая работает, – скабрезно усмехнулся Вентиль. – Я бы с ней сам замутил, но у меня баб и без нее хватает. Ты ею займись. Не знаю, как ты будешь ее уговаривать, но она должна тебе информацию сливать, сколько там ваш «Супер-Строй» заработал. Хочешь, на паяльник ее сажай, хочешь, на кукан, но информация должна быть. Вопросы?

Вопросов у Вайса не было. Но и желание работать на Вентиля вдруг отпало. Одно дело – за Белояровым присматривать, и совсем другое – раскручивать Оксану на информацию. Паяльник, ясно дело, отпадает, остается постель. Но Вайс не секс-агент, и для него такая роль унизительна. И в данном случае совсем неважно, что ему очень хочется переспать с Оксаной.

* * *

Рита пребывала в позе «ничего не вижу, ничего не слышу». Глаза закрыты, локти на столе, ладошки закрывают уши.

– Медитируешь? – игриво спросил Вайс.

Глаза она открывала с таким видом, как будто веки были чем-то склеены.

– Явился – не запылился, – совсем не весело сказала она.

– У себя? – кивком показал он на директорскую дверь.

– У себя. И не один… – Голос у Риты дрогнул.

– А с кем?

– С Оксаной, – с язвительной горечью сказала она.