вспомнил! — Заворчал Кейптаун.
Друзья стали искать выход из сложившейся ситуации. Много вариантов было предложено (импульсивным невдумчивым Кэпом) и отвергнуто (рассудительным и здравомыслящим Жу).
— Разожжем сигнальный костер!
— Посреди океана?
— Запустим сигнальную ракету!
— У тебя есть?
— Позвоним в службу спасения!
— Сейчас, только сеть поймаю.
— Попросим кита довезти нас на спине!
— Да-да, я уже звоню знакомому киту.
— Доберемся до суши вплавь!
— И не забудем предупредить акул, что их ждет сытный обед.
Наконец, решено было остаться на мачте и грести, ориентируясь по солнцу и звездам.
Никто из двоих в этом не признавался, но Жу и Кейптауну было по-настоящему страшно. Оба прекрасно знали — Жу из книг, а Кэп из рассказов моряков — как опасен океан. В океане живут хищные акулы, которые хоть и редко нападают на людей или собак ради обеда, однако обладают плохим зрением и любят пробовать незнакомые предметы на зуб. А уж если акула решит попробовать тебя на зуб, мало шансов добраться до берега целым и невредимым. В морских водах вдали от берега обитают опасные голубые медузы, щупальца которых жгутся ядом, вызывают лихорадку и бред, а порой и смертельные ожоги. Гигантские осьминоги так и норовят затянуть неосторожных пловцов на дно морское. Жаркое солнце в тропиках беспощадно, и отраженные от воды лучи в десятки раз сильнее обычных. Вокруг нет ни деревца, негде спрятаться, и солнечный удар готов настигнуть в любую минуту. Нестерпимая жажда мучит каждого потерпевшего кораблекрушение, и вот парадокс: кругом вода, а пить ее нельзя! Ведь для утоления жажды подходит только пресная питьевая вода, а морская соленая только усилит ее. В конце концов, в океане можно погибнуть от голода! Из-за подводных течений не так-то просто доплыть до берега, даже если знаешь направление и не сбиваешься с курса.
Кроме того, по мнению Кэпа (Жу, конечно, в это не верил) в глубинах морских живут опасные серены-русалки, те, что поют песни морякам и завлекают корабли прямо на рифы, обрекая их на неминуемое кораблекрушение. И уж серены-то точно не упустят шанс утащить добычу на дно. Никто не знает, существуют ли серены на самом деле, ведь изучено всего пять процентов океана, а карт морского дна составлено меньше, чем карт далекого Марса! Об ужасах поджидающих их опасностей и размышляли Жу и Кейптаун.
Друзья гребли уже несколько часов, как вдруг справа от мачты в воде что-то булькнуло.
— Что это? Ты видел? Там что-то есть! — шепнул Кэп.
Внезапно откуда-то с неба в воду камнем бросилась чайка.
— Птица! — Радостно закричал Жуневьер. — Это птица!
— И почему это хорошие новости? — Недовольно проворчал Кейптаун.
— Как? Ты не знаешь? Ну подумай! — Настаивал Жу. — Это значит, что рядом суша! Птицы не могут улетать слишком далеко от берега!
— Смотри! — закричал Кейптаун и указал куда-то вдаль мохнатым пальчиком.
На горизонте показались очертания острова.
Глава VI
Странная традиция жителей острова Ку
Завидев на горизонте остров, друзья стали грести к нему, мгновенно забыв обо всех возможных опасностях — приближение суши придавало им сил, вера в спасение крепла с каждым новым гребком. Однако как они ни старались, остров никак не хотел приближаться, оставаясь все таким же далеким и призрачно туманным.
— Уж не мираж ли это? — Спросил Кэп, прекратив грести.
— Нет, не сдавайся, продолжай грести, это остров, остров, просто предметы в океане дальше, чем кажутся. Мы сможем! Вот увидишь, мы доплывем! Ну же, осталось совсем чуть-чуть, еще каких-то пара часов.
Путь до острова занял шесть часов, но, постоянно подбадриваемый Жу, Кэп греб и греб, что есть силы, и даже за пределами своих возможностей. Ведь поддержка в трудную минуту творит настоящие чудеса!
Наконец, обломок мачты уперся в берег. Это был очень волнительный момент, и, ступая на твердую землю впервые за сутки, друзья даже не думали о том, что остров может быть необитаем, или напротив, населен племенами кровожадных туземцев, что на нем водятся дикие звери, ядовитые змеи, скорпионы, пауки, или что на нем попросту нет источника пресной воды. Все, что было важно сейчас — земля, суша, твердая поверхность, возможность шагать по ней и больше не грести в неизвестность.
— Нужно осмотреть остров, ты пойдешь в одну сторону, а я в другую — скомандовал Кэп.
— Нет-нет, нам нельзя разлучаться, именно так в книгах начинаются все неприятности! — Возразил Жу. Кэп закатил глаза.
— Ладно, — сказал он, — пошли вместе.
И друзья отправились исследовать местность. Смеркалось. На берегу не было ничего примечательного, однако, проходя джунгли, они увидели тропу, ведущую в самую их глубь. Переглянувшись, они решили двигаться по ней к центру острова. Осторожно ступая по сухой листве, пригибаясь под тяжелыми лианами, Кэп и Жу продвигались все дальше и дальше. Вдруг они услышали бой барабанов и странное пение. Друзья осторожно продвинулись чуть дальше в джунгли и остановились в кустах, скрытые от посторонних глаз тенью деревьев. Их взору представилась следующая картина.
Мохнатые обезьянки в набедренных повязках из банановых листьев, с раскрашенными лицами и перьями на голове расселись на полянке, образовав круг и играя на барабанах. В центре круга горел яркий костер, языки пламени почти касались листьев высоких пальм. За спинами барабанщиков другие члены племени танцевали странный ритуальный танец и пели на незнакомом языке. В центре действа, у костра, стоял особенно разряженный и раскрашенный туземец — вождь или шаман. На голове у него было больше всех перьев, а плечи украшала расшитая цветными камнями накидка.
— Эй, смотри, как они похожи на те…, — завопил Жу, но Кэп зажал ему рот лапой.
— Тише, собачка, если не хочешь быть принесенным в жертву туземцами своим богам, — зло зашептал Кейптаун.
— Но они выглядят точь-в-точь как ты, — уже шепотом ответил Жуневьер.
— Это не значит, что мы подружимся! — Ответил Кэп.
Оставшись незамеченными, друзья продолжали наблюдать за странным действом туземцев. Вдруг барабаны стихли, и в круг ввели молодого самца с завязанными глазами. С противоположной стороны круга навстречу ему вышел другой самец, постарше. Он нес на подушечке плетеные из тростника рукавички, внутри которых что-то шевелилось. Самцы остановились друг напротив друга, молодому развязали глаза. Зазвучала барабанная дробь. Стиснув зубы, самец засунул мохнатые лапки в рукавички. И тут началось что-то странное. Барабанщики заколотили в свои инструменты что есть мочи, танцы стали похожу на демоническую свистопляску, а самец в рукавичках, стиснув зубы, стоял, не шелохнувшись, и лишь крупные капли пота стекали по его шерсти и даже с такого расстояния было видно, как сильно он