Читать интересную книгу Пираты - Николя Перье

После поражения христианского флота прошло три года. Европа собрала силы, чтобы дать новое сражение. Было решено изгнать пиратов из их главного логова – Алжира, и снова во главе этого предприятия оказался Андреа Дориа. С ним находились старые союзники, и, кроме того, каждая христианская страна послала своих добровольцев. В английский контингент вошел сэр Генри Кневет, посол Генриха VIII при испанском дворе, а также друг семьи сэр Томас Шаллонер, лондонец, придворный, набожный человек и истинный католик, ставший впоследствии министром при английском дворе. Среди испанцев находился Кортес, покоритель Мексики, о котором хронист Морган писал, что он «потерял, как салфетку, повязанную на шею, два самых ценных корабля, битком набитых изумрудами на 300 тысяч дукатов».

Фернандо Кортес

Барбароссы в то время в Алжире не было. Он вернулся туда лишь после того, как султан провозгласил его верховным адмиралом турецкого флота. Его замещал сардинский ренегат Хасан, еще мальчиком похищенный пиратами со своего родного острова и проданный хозяину, которому приглянулся благодаря своей необычайной живучести, хотя алжирец и приказал кастрировать его.

Итак, армада, состоящая из 500 кораблей и 12 тысяч моряков, направилась к Алжиру 19 октября 1541 года. Дориа отказывался от рейда: в водах Северной Африки ожидались штормы. Но Карл не признавал возражений адмирала. Видимо, поражение при Превезе уменьшило веру короля в способности адмирала, или же он считал, что в конце сезона все морские силы пиратов окажутся в Алжире. Во всяком случае, Карл был настолько уверен в непобедимости своей армады, что взял с собой несколько знатных испанских дам, чтобы те смогли лицезреть победу и аплодировать победителям. Сам король шел на флагманском корабле вместе с Дориа, а сухопутными силами командовал герцог Альба, великий воин XVI столетия.

Предсказания адмирала вскоре подтвердились. По прибытии армады в Алжир начался шторм, прервавший связь с берегом дня на три, и даже когда он стих, высадка оказалась слишком сложной и опасной, большинство солдат вынуждены были передвигаться по шею в воде.

Оказавшись на берегу, испанцы уже не испытывали трудностей в продвижении к городу и окружили его, ибо у Хасана было мало войска. Начался обстрел стен из тяжелых орудий, и пехота уже собиралась начать штурм цитадели. Победа казалась совсем рядом, но тут разразилась новая буря с проливным дождем. Испанцы так спешили завоевать Алжир, что не захватили с собой ни палаток, ни съестных припасов, не говоря уже о смене одежды. Всю ночь они простояли по колено в воде и грязи, стегаемые струями дождя и дрожа от холода.

Утро застало их голодными и не способными стрелять, ибо порох вымок. Неожиданно турки сделали вылазку и обрушились на христиан, те дрогнули и побежали, и никто уже не мог предотвратить избиения – даже мальтийские рыцари с их холодным мужеством.

Шторм тем временем крепчал, и несколько судов выбросило на берег. Дориа вышел в открытое море с остатками флота, а когда буря поутихла, вернулся в бухту и с большими трудностями забрал остатки войск. Уменьшившийся в размерах флот был настолько перегружен людьми, что пришлось выбросить за борт всех лошадей.

2 ноября флот наконец отошел от алжирских берегов, и тут началась новая ужасная буря. Несколько судов выбросило на мель, и их команды попали в плен.

Жалкие остатки некогда великой армады спустя три недели наконец добрались до Испании.

Такого поражения эта страна еще не знала:

300 офицеров и 8 тысяч солдат погибли от ран или утонули. Бараки для рабов – баниос – были настолько переполнены, что несчастных стали менять на репчатый лук. Место, где полегли христиане, до сих пор известно в Алжире как «рыцарская могила».

Превратности… любви

Поражение в Алжире стало тяжелейшей раной, нанесенной Испании. Это событие перенесло дату окончательной расправы над пиратством далеко вперед. Увы, за два века пиратского царствования на море великие, могущественные европейские державы так и не удосужились договориться между собой, не смогли подняться выше собственных склок.

Так, Франциск I, король Франции, призвал мусульман помочь ему решить свои проблемы с королем Карлом – альянс, который даже его приближенные расценили как нечестивый. В 1543 году Франциск заключил первое соглашение с Сулейманом, и Хейрэддин Барбаросса отправился в Марсель. По дороге он взял несколько призов, но в основном придерживался возложенной на него миссии, как вдруг губернатор Реджио в Мессинском проливе открыл огонь по его кораблям. Это так разъярило свирепого капитана-пашу, что тот, не имея поначалу таких намерений, немедленно высадил на берег 1200 человек и подверг город полному разорению.

Как обычно, Хейрэддин взял пленных, но случилось так, что и он стал пленником любви. Среди захваченных оказалась дочь губернатора, очаровательная 18-летняя девушка, в которую корсар влюбился, да так, что, вопреки многолетним традициям, женился на ней и в качестве подарка даровал ее родителям свободу. Первые дни медового месяца они провели в Чивитавеккья – городе, где много лет назад нашли свой конец две папские галеры из Генуи. Далее Хейрэддин пошел в Марсель, его встретили с необычайным торжеством. В честь Барбароссы был поднят французский адмиральский флаг, рядом взвился полумесяц – спектакль, который пришелся не по душе многим марсельцам.

После церемонии корсар отбыл в Ниццу, тогда входившую в герцогство Савойское, где провел несколько дней, хладнокровно выдерживая нападки Паоло Симеони, мальтийского рыцаря, который был когда-то пленником Хейрэддина. Потом Барбаросса направился в Тулон, где зарекомендовал себя весьма дорогостоящим незваным гостем. Среди сотен галерных рабов на его судах находилось много французов, которых союзники просили выпустить. Барбаросса не только отклонил их просьбу, хотя люди мерли как мухи, но и заменил «свежими», забрав их из окрестных селений. Когда несчастные умирали, он не следовал христианскому обряду погребения и не пользовался местными колоколами – для него то была дьявольская музыка. Расходы на питание и оплату своих людей Хейрэддин переложил целиком на французское казначейство. Все время он оставался в Тулоне, занимаясь опустошением казны французского короля, лишь однажды совершив вылазку, чтобы досадить испанскому королю.

Французы не могли больше выносить подобные издевательства – соглашение с Сулейманом стоило слишком дорого. За это время Барбаросса собрал значительную сумму для себя и своих людей, – достаточную для того, чтобы идти к Босфору и испросить свободу для 400 мусульманских галерных рабов, а затем покинуть Тулон.

То был его последний вояж. Оставшиеся несколько лет жизни Барбаросса посвятил строительству красивой мечети и велел похоронить себя в ней, что и произошло в июле 1546 года.

После его смерти ходило много слухов. Например, тело Барбароссы четыре или пять раз находили вне погребения – никто не мог заставить пирата спокойно лежать в могиле, пока один греческий маг не посоветовал сжечь вместе с останками черную собаку. После этого все успокоилось, никто больше не пугал служителей усыпальницы.

Много лет после смерти Барбароссы ни одно турецкое судно не покидало Золотой Рог без салюта в честь великого турецкого адмирала и могущественного средиземноморского пирата. Его имя живет и поныне – в страшных легендах и рассказах моряков.

Наследники Барбароссы, или обнаженный меч ислама

Наследниками дел великих братьев Барбаросса стали их любимцы, взращенные и выученные ими же. Ни один из них не дотянул до славы и умений своих учителей, но пиратами они являлись, несомненно, одаренными, жестокими и нанесли тяжелый урон европейской торговле.

Звезда Драгута

Первым из них стал мусульманин от рождения Драгут, выходец из Малой Азии, Анатолии, что лежит напротив острова Родос (современная Анталья). Его родители были крестьянами, «но эта мрачная и нудная жизнь» мало соответствовала характеру молодого Драгута. Он бежал на море в возрасте 12 лет, записался на борт турецкого военного корабля и скоро завоевал репутацию отличного штурмана и лучшего стрелка. Вскоре он смог купить собственный галеот и с успехом бороздил на нем воды Леванта.

Слухи о приключениях молодого пирата достигли ушей Хейрэддина, и тот, быстро разобравшись в наклонностях моряка, пригласил Драгута в Алжир, дал ему командование над 12 галерами и отправил на поиски фортуны. С тех пор ни одного лета не проходило без набегов на побережье Италии и нападений на христианские суда. Если команда оказывала сопротивление, Драгут уничтожал ее, а если все же добыче удавалось ускользнуть – обрушивался на прибрежные селения, увозя жителей в рабство.