Митька фыркнул, несколько удивлённый. Обычно очень непрактичный, брат рассуждал сейчас весьма здраво, несмотря на маленькое туманное допущение "положиться на судьбу". Но именно эта маленькая уступка заставила его напрячь фантазию и выдать вслух следующее:
— Если книжку принесут, давай будем вместе заниматься? На медосмотре в школе мне тоже сказали, что зрение садится, а одному не хочется…
— Ты уверен?.. — начал Вадим и пожал плечами. — Ладно, попробуем вместе.
Уже за дверью его комнаты Митька облегчённо выдохнул: вранья старший брат не заметил, а значит — регулярность занятий по книжке обеспечена. А то ведь Вадим такой: не заставишь — так и промечтает, время только зря потратит. А тут такая надежда! А вдруг книжка — и не надо никаких операций! — поможет?
Звонок в дверь прервал размышления. Неужели Виктория? Рановато для неё.
Брат из ванной крикнул:
— Мить, открой! Я сейчас подойду!
На площадке были двое: сосед, открывавший свою квартиру, и серый пёс. Сосед повернулся к Митьке и объяснил:
— Поднимаюсь по лестнице — вижу: сидит это лохматое чудо и глазами дырявит вашу дверь. Меня увидел — давай дверь лапой скрести. Я и позвонил. Вдруг, думаю, соседи псину завели, а я и не знал? Потом только разглядел, что псина вроде как не домашняя, выглядит уж больно так… непрезентабельно, что ли… То есть я хочу сказать, видок у него такой…
Под неспешно многословную речь соседа Митька удивлённо разглядывал пса, сидящего перед ним на каменных плитах площадки. Перепутал подъезды, горемыка? Бывает. Но ведь по запаху должен догадаться, что здесь не его дом. Да и ошейника не видать. Может, бродячий? Вот и сосед пришёл к тому выводу.
Митькины глаза привыкли к полумраку подъездной площадки, и мальчишка получил доказательство принадлежности пса к бродяжьему племени: почти от самой холки через плечо пса выворачивал края раны недавний шрам. Или нет. Скорее, это можно назвать именно раной. Жестковатой башкой и общим окрасом пёс напомнил Митьке виденных по телику лаек. Вот только морда (Митька встревожился: с чего это он так подробно псину рассматривает?) потяжелее будет. Хотя, признаться честно, много ли он на своём веку лаек видел? Явно маловато, но то, что хвост у них бубликом — факт общеизвестный. А у бродяги — прямой. И шерсть какая-то короткая и жёсткая.
Додумать Митька не успел. Пёс встал, и его сонные до сих пор глаза ожили. Он не вилял хвостом, но являл собой абсолютное воплощение выжидания. По одним напрягшимся небольшим ушам можно было понять, что он жаждет увидеть идущего к двери — на слух он этого идущего уже узнал.
— Смотри-ка… — начал сосед. Он всё ещё придерживал свою дверь, то ли не решаясь уйти, то ли желая посмотреть, как поступят соседские пацаны в этой ситуации.
— Мить, что тут у вас?
"Бездомный пёс, — хотел сказать Митька, — прибился к нашей двери".
Пёс шагнул вперед — или сделал намёк на шаг, неуверенно, а может, насторожённо.
Вадим шагнул из квартиры широко и сразу, хотя ему пришлось протиснуться между косяком и братом. И Митьку поразила даже не ловкость, а координированность движений брата. А Вадим уже легко осел на корточки, и пёс как будто не впервые, а как будто так и надо, положил ему на плечо жёсткую башку. Постороннему человеку вся сценка могла бы показаться завершением каких-то предыдущих действий. Как, видимо, и решил сосед. Он довольно улыбнулся — ну вот и разрешилось всё, и слава Богу! — и закрыл за собой дверь.
Но для Митьки ситуация оставалась выдранным из книги листом. Он суматошно перебрал варианты объяснений, от самых диких ("купил — не сказал") до наиболее вероятных ("собака его друга какого-нибудь, потерялась, учуяла знакомый запах и прибежала к Вадьке"). Вслух он выдал самое обобщённо-нейтральное, что мог придумать:
— Знакомый пёс?
— Никогда в жизни не видел, — счастливым голосом отозвался брат. — Он у меня будет жить, в комнате.
— Ну-ну, любовь с первого взгляда? — тут же насупился Митька. — А по утрам вставать кому придётся — его выгуливать? Мне, что ли? Ты ж по утрам дрыхнешь после своих ночных бдений!
— Ради собаки я готов на всё, даже на смену режима в отдельно взятой комнате! А вообще — что менять? — Вадим встал с корточек и с улыбкой посмотрел вслед псу, деловито перешагнувшему порог. — Если и разосплюсь, Ниро меня разбудит.
— Опять Стаута перечитывал? Но ведь Ниро должен быть чёрным! А этот… серый?
— Седой, скорее. Пыль веков — сам понимаешь… Ладно, давай зайдём… А насчёт клички? Просто у меня сразу возникла цепочка. Ниро — это Нерон? Посмотри, как эта псина похожа на волка. Вот тебе и ассоциативный ряд: волк — Рим — Нерон — Ниро. Так что о Стауте я вспомнил в последнюю очередь.
К приходу Виктории Ниро претерпел многое. Старательно, хоть и неуклюже братья вычистили ему рану на плече и после долгих споров замазали её вазелином и только потом вылили сверху йод. Отдохнув немного от собственных переживаний и полюбовавшись, как сосредоточенно съедает Ниро предложенный обед (Митька не поленился сбегать на этаж выше, к владельцу кокер-спаниеля, и выпросить сухой корм; правда, посомневавшись — уж больно сухой! — братья сунули корм в остатки супа, после чего Вадим сказал, что корму не доверяет и вечером принесёт из магазина костей), они осмотрели пса и убедились, что насекомых на нём нет.
Виктория пришла к концу попытки братьев расчесать Ниро и обобрать с него мусор. Они как раз сидели в комнате Вадима и разглядывали беззубые расчески, прикидывая, что скажет мама при виде своей любимой, сейчас как будто обглоданной.
Девушка мельком глянула на Ниро — была явно недовольна чем-то (не собакой) и даже встревожена — и категорически заявила:
— Не твой стиль! Я подумывала купить тебе колли или афганскую борзую. Но не это же убожество!
Митька, сидевший на полу вместе с псом, хотел зарычать — Ниро сделал это раньше. Он смотрел на Викторию, и рык низкой глухой нотой дрожал внутри него.
Девушка машинально отступила.
Мгновением позже Митька просто остолбенел: покосившись на Вадима и словно не замечая его брата, Виктория сузила глаза — взгляды её и Ниро будто переплелись двумя трассирующими очередями, накрашенный ротик-сердечко вдруг ощерился прямоугольно-зубастым оскалом черепа, а уголок губ дёрнулся, обнажая до мясистых дёсен крупный клык. Жуткая маска уродовала девичье лицо секунды две… Митька машинально вытер с верхней губы пот.
— … Посидим в читалке, там атмосфера другая. — Повернувшись к ним спиной, Вадим собирал тетради и учебники. — Ну, вот и всё. Митя, скажешь маме с папой про Ниро, ладно? Ты, вроде, собирался сидеть дома до обеда… Я постараюсь вернуться к часу. Если будут спрашивать, как да что, говори — Вадим всё объяснит. Виктория, идём? Счастливо оставаться, Ниро!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});