После мака мы с Сашкой долго гуляли по городу. Повезло, что быстро управились в университете, и в запасе было достаточно времени. Меня всё никак не хотела отпускать эйфория. Я представляла, как перееду сюда жить, как найду себе новых друзей, как буду гулять с ними, открывая для себя много новых и интересных мест.
— Надо ехать на вокзал уже, — спустила с небес на землю меня подруга, спустя какое-то время.
Сразу взгрустнулось. Было безумно жаль покидать этот город, пусть даже и ненадолго. Я чувствовала, что именно здесь моё место, что именно здесь я хочу жить.
Весь обратный путь я спала, как убитая. Усталость, больше эмоциональная, взяла свое.
Когда мы вернулись в родной город, на него уже опускались сумерки. Расставаясь с Сашкой возле её дома, я порывисто обняла её.
— Спасибо, что не бросила меня в этот день.
— Ты и сама смогла бы всё это сделать. Ещё и денег вдвое меньше потратила бы. Домой придешь, позвони. Интересно, как тебя родители решат казнить.
— Я им сегодня уже, наверное, ничего не буду говорить. Зачем на ночь расстраивать? Завтра расскажу.
— Хорошая мысль. Тогда до завтра.
— Пока, Сашка.
Домой идти было несколько боязно. Мама днем звонила мне, вроде нормально разговаривала, значит, ни о чем тогда не догадывалась. Возможно, и сейчас родители пребывают в полной уверенности, что их дитя славно грело задницу на солнце весь день.
— Явилась, — встретил меня брат на пороге. — Где шлялась, малявка?
— Не твое дело, — отбросила его руку, мешающую мне пройти. — Дома как дела? — осторожно поинтересовалась.
— А какие дома дела? Как обычно всё. Родители у соседей. Макаровы позвали их на вечернее чаепитие. А вот ты опять какая-то загадочная, — он шел за мной по пятам в ванную. — Неужто загорала целый день?
— Слушай, тебе нечем заняться? Что ты тащишься за мной? — стала злиться от того, что почувствовала вдруг, как по спине побежали мелкие мурашки, вызванные страхом быть раскрытой. Не хочу сейчас выяснять отношения. Не хочу. Ни с братом, ни с родителями.
— Смотри, малая, — предупредил Сергей. — Жопа давно не чесалась?
— Что ты выдумываешь, — отмахнулась я со злостью. — Отвали. Надоел уже.
— Привыкай. Скоро отчитываться будешь постоянно.
— Не дождешься, — показала язык перед тем, как хлопнуть дверью и резко повернуть замок, чтобы этот сумасшедший не вломился внутрь.
Завтра. Всё завтра. А сегодня я просто приму душ и закроюсь у себя в комнате. Нужно отдохнуть. Завтра предстоит трудный бой.
Глава 3.
Ульяна, июль
Пока родители не вернулись с работы, я убрала весь дом, приготовила ужин и в ожидании казни устроилась на качелях на заднем дворике. Внутри всё звенело от неопределенности. Как родители отнесутся к моему поступку? Сильно разозлятся? Надеюсь, не заставят забрать документы обратно? От последней мысли даже передернуло. Чему, чему, но этому точно не бывать.
Первым домой вернулся брат. Если честно, я бы хотела, чтобы разговор с родителями происходил без него. Знаю я этого подстрекателя. Вместо того, чтобы гасить пламя, будет только подливать масла в огонь.
— Дома сегодня сидишь? — Сергей устроился рядом. — Грустная какая-то, — заметил он.
Промолчала. Настроилась уже на разговор с родителями, поэтому болтать впустую не хотелось.
— Эй, пупс, — ткнул пальцем меня в плечо, — ты забыла, как разговаривать?
— Позже, — отмахнулась я, поднимаясь и с некой радостью замечая, что к дому подъехала машина родителей. Пора положить конец этому выматывающему ожиданию.
Когда родители переоделись, и мы все собрались за столом, чтобы поужинать, меня стало откровенно трясти от волнения. Подождала, пока родители немного усмирили голод, собралась с силами и глубоко вдохнула.
— Мам, пап, мне нужно поговорить с вами.
— Что случилось? — не переставая жевать, поинтересовался отец.
Мама жевать перестала, она отложила вилку в сторону и в упор посмотрела на меня.
— Я вчера из шкатулки взяла немного денег, — начала с самого начала.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Зачем?
Я сейчас завидовала папиной выдержке. Что бы ни случалось, он всегда был спокоен, по крайней мере, в сравнении с мамой. Та вот и сейчас вмиг побледнела, чувствуя, что случилось что-то серьезное.
— Я ездила в столицу.
— Мне казалось, ты вчера весь день валялась на пляже. Так мне говорили, — папа перевел обескураженный взгляд на маму, которая словно потеряла дар речи.
— Я обманула вас. Я не была на пляже, я ездила в столицу, чтобы подать документы в технологический университет.
— Что? — охнула мама.
— Да, мам. Прости. И ты, пап, прости.
— А у меня попросить прощения? — брат был тоже удивлен моей выходкой, потому уколол больше по привычке.
— Сергей, — попросил папа. — Не нужно только сейчас ваших издевок над друг дружкой.
— В какой технологический? — мама не хотела принимать сказанных мной слов. — А как же медицинский? Я не отпущу тебя, — взъерепенилась она. — Даже не думай. Только с Сережей.
— Поздно. Документы в университете уже.
— Ничего не поздно. Ума хватило отдать, хватит и забрать.
— Нет, — я вспыхнула от негодования. Мамочка, ну, почему ты так усложняешь?
— Что значит нет? Завтра же поедем на машине и заберем, — не сдавала позиций мама.
— Пап, — умоляюще взглянула на отца.
— Кто разрешил деньги без спроса брать? — выдал тем временем он. — Мы с мамой тебя такому не учили. Не ты заработала, не тебе и брать их оттуда.
— Я отдам.
— С первой пенсии, — вклинился Сергей.
— Заткнись, — прошипела, бросая на брата колючий взгляд.
— Ульяна, — папа совершенно не любил, когда ругались. — Язык намылить?
— Извини, — снова стыдливо опустила глаза.
— Что за специальность?
— Володя, ну, какая разница, что за специальность, — негодующе выпалила мама. — Она не будет там учиться.
— Наташа, не нервничай. Давай спокойно поговорим.
— Вот именно, — ухватилась за эти слова, как утопающий за соломину. — Ничего же страшного не произошло.
— Конечно, — нервно усмехнулась мама. — Для тебя ничего страшного. Только скажи, ты для чего уезжаешь из дома: учиться или гулять?
— Ясно, какого ты обо мне мнения, — стало обидно. Вот честное слово. Я дернула стул, пытаясь выйти из-за стола.
— Сядь, пожалуйста, — приказал папа. — Мы не договорили.
— О чем говорить, если вы думаете обо мне, черт знает что?
— Никто о тебе плохо не думает, — словно извиняясь, тихо проговорила мама. — Но почему вдруг так? Почему не поговорив сразу с нами? Почему тайно всё?
— Потому что, когда я прошлый раз подняла эту тему, вы не захотели слушать.
— Да, я помню, — согласилась мама. — Но чем тебе не нравится идея жить и учиться с Сережей? Он бы тебе помогал. И не ты ли хотела стать врачом?
— Наверное, этого больше ты хотела, чем я, — призналась. — Хотя и я виновата! В том, что боялась разочаровать тебя, признаться, что не так уж я и мечтаю лечить людей.
— А о чем ты мечтаешь? Расскажи нам с папой.
Я задумалась. Честно? Это было странно, но я не видела пока совсем уж определенно, кем хочу стать. Да, я хорошо знала химию, биологию, неплохо физику, иностранный. Выбор есть, как и есть ещё время, чтобы определиться окончательно. В конце концов, специализацию нужно выбирать только через два года после начала обучения. Да и перевестись при огромном желании никогда не поздно.
— Я подала документы на химический факультет.
Брови мамы поползли вверх, отец прокашлялся.
— Инженер-химик? — улыбнулся брат. — Забавно.
— Посмейся, раз тебе забавно, — шикнула в его сторону.
— Володя… — в поисках поддержки мама повернулась к отцу. — Ну, как так?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ребенок вырос, — слегка улыбнулся папа, и я едва сдержалась, чтобы не броситься к нему с поцелуем. — Но не нужно спешить так радоваться, — он быстро заметил мою улыбку. — Нам с мамой нужно подумать.
— Хорошо, — решив, что разговор окончен, я быстро ретировалась к себе в комнату. С разбега плюхнулась на кровать и спрятала лицо под подушкой. В груди плескалось ощущение свободы. Отпустят, никуда они не денутся. Да, поворчат, повздыхают, но отпустят.