не понимала окружающий ее мир. Она не могла видеть картину в целом, и чем дольше она оставалась слепой к реальности нашей жизни, тем с большей ответственностью мы сталкивались. Семья для нас была всем, но она также была единственной вещью, которая могла нас уничтожить.
Копы уничтожили не величайших боссов в истории, они уничтожили их семьи, людей, которых они обеспечивали и защищали. Это были идиоты, которым посчастливилось либо поделиться ДНК, либо иметь кольцо на пальце. Они наслаждались всеми наградами — деньгами, славой и уважением. Но никто из них на самом деле не понимал, насколько все это хрупко, особенно жены. Нашим самым слабым звеном была Оливия, и будь я проклята, если позволю ей продолжать в том же духе.
Нам с Лиамом потребовались недели планирования, чтобы точно понять, чего мы хотим. Это не было похоже на то, что мы просто проснулись однажды утром и сказали: Давайте захватим Белый дом. Мы обсуждали, использовать или нет сенатора Коулмена, поскольку он уже был так близок к семье. Но именно по этой причине он был идеальной кандидатурой.
— Куда мы направляемся? — спросила Оливия, как только мы вошли в гараж. Федель вручил мне ключи от моего белого Астон Мартин, прежде чем вручить мне пистолет.
— Садись в машину, Оливия, — это было все, что я ей сказала, но она застыла, ее голубые глаза были прикованы к оружию в моей руке.
— Федель, — я вздохнула, садясь за руль.
— Отпусти меня! — закричала Оливия, когда он схватил ее и силой усадил в машину.
Удерживая, он пристегнул ее, прежде чем захлопнуть дверь, и я нажала на газ.
— Какого черта тебе от меня нужно, Мелоди? — закричала она.
— Я хочу, чтобы ты была Каллахан, а не Коулменом, — ответила я, расслабляясь на своем месте.
— Что, черт возьми, это значит? Я Каллахан. Я была одной из них раньше тебя, помнишь? — она фыркнула, глядя в окно.
Я рассмеялась; она так сильно хотела в чем-нибудь меня превзойти.
— Нет, ты Коулмен, прячущуюся в шкуре Каллахан. Ты сука, как Коулмен, прячешься, как Коулмен, и у тебя нет яиц, как у Коулмен. Это значит, что ты выглядишь как твоя мать, но ведешь себя как твой отец. Так страшно от того, кем ты могла бы стать на самом деле, если бы приложила усилия. Похоже, нам с Лиамом придется научить всю твою семью выращивать яйца.
— Спасибо, Оби Ван Кеноби1, но я не нуждаюсь и не хочу твоей помощи. Отвези меня домой, или я пойду пешком! — рявкнула она, накручивая свои светлые волосы между пальцами.
Это беспокоило меня.
— В паре семисотдолларовых туфель от Джимми Чу? Это будет тот самый день, — хотя я была в некотором роде впечатлена тем, что она знала, кто такой Оби Ван Кеноби. Должно быть, из-за Нила.
— Какая бы ни была игра…
— Я не играю в игры, Оливия. Игры предназначены для детей. Я работаю. Каждое мгновение каждого проклятого дня я работаю. Я работаю для того, чтобы эта семья — наша семья — могла свернуть горы. Я работаю так, чтобы никогда ни в чем не нуждался, чтобы я могла получить все, что пожелаю. Прямо сейчас я работаю над тобой, так что заткнись нахуй. — Я хотела проломить ей гребаный череп.
К счастью, она больше ничего не сказала, и вскоре мы добрались до места назначения — утеса, с которого открывался вид на красивое озеро Мичиган.
— Извини, мои двери открыты только для мужчин, — пошутила она, но это было совсем не смешно. — Хотя это красивое место для свидания.
— Выходи, Оливия.
Она сверкнула глазами, как всегда, но сделала, как ей сказали.
Обойдя машину сзади, я открыла багажник.
— Пришло время тебе повзрослеть, Оливия.
— Знаешь что, Мелоди… — она остановилась в тот момент, когда посмотрела вниз и увидела голого мужчину, свернувшегося калачиком в багажнике.
Медленно отступив, она прикрыла рот рукой, и в ее глазах заблестели слезы. Мужчина боролся со своими цепями и кричал сквозь кляп во рту. При каждом звуке, который он издавал, Оливию трясло. Наконец ее вырвало всем, что она только что съела, и она зарыдала.
— Мы сейчас вернемся. Семейное собрание, — сказала я ему, прежде чем снова закрыть багажник. Запрыгнув на него, я наблюдал за ней, пока она изо всех сил пыталась успокоиться.
— Что ты сделала? — закричала она.
Я думала, это очевидно.
— Он один из тех мужчин, которые изнасиловали тебя, не так ли? Мэтт, лучший друг Харви? Я привела его сюда, чтобы помочь тебе.
— Ты мне не помогаешь! Мне не нужна твоя помощь! Я никогда не просила твоей гребаной помощи! — взревела она, заставляя все ее тело дрожать.
Вздохнув, я подалась вперед.
— Ты никому не сказала, кроме меня. Ни Нилу, ни Эвелин, ни даже своим родителям. Я лично отслеживала твои записи. Обыскала всю кибервселенную и нашла дело об изнасиловании, просто вошла в систему как Кортни А. О'Брайен, рост: 5 футов 8 дюймов, группа крови: четвертая, цвет волос: Блондинка, цвет глаз: Голубой… Она — это ты. КАО, твои инициалы задом наперед? Ты была напугана и не смогла достаточно быстро придумать ложь. Твои родители были никем. Ты обратилась в больницу и даже подала заявление в полицию. Все это было так легко найти, как только у меня появилось это имя. Каждый год, в годовщину свадьбы, ты попадаешь в больницу из-за сильной рвоты и потери веса…
— Заткнись, Мелоди! — она зажала уши руками, как будто это могло помочь.
— Каждый год ты ждала, что кто-то соединит точки. Чтобы воздать тебе должное, помочь тебе. Вот почему ты пришла ко мне…
— Я пришла к тебе, потому что ты не хотела вставать с гребаной кровати! — закричала она.
— Ты пришла ко мне, потому что Адриана поговорила с тобой. В глубине души ты хотела этого. Ты взывала к этому. Ты хотела, чтобы я нашла твоих насильников, и в глубине души ты не хотела, чтобы они попали в тюрьму. Ты хотела их смерти. Чтобы они страдали так же, как страдала ты. Ты пришла ко мне, чтобы