Читать интересную книгу Новая Луна - Йен Макдональд

Возможно, там будет Абена Асамоа. Может, она окажется настолько благодарной, что позволит себя трахнуть. Желтовато-коричневые брюки с двухсантиметровыми подворотами и шестью защипами. Лукасинью застегивает ремень. Носки из паутинного шелка и двухцветные лоферы. Это вечеринка, так что пиджак спортивного типа подойдет. Он выбирает твидовый и, пропуская ткань между пальцами, чувствует покалывание волокон. Это животная штуковина, не напечатанная. Немыслимо дорогая животная штуковина.

– Ты мог погибнуть.

Надевая жакет, Лукасинью замечает булавку на отвороте: «Дона Луна», сигилла лунных бегунов. Святая-покровительница Луны: Владычица жизни и смерти, света и тьмы, одна половина ее лица – черный ангел, другая – голый белый череп. Двуликая госпожа. Царица Луна.

– Что бы тогда делала семья?

Как отец Лукасинью узнал, что он выберет жакет с булавкой? Потом манипуляторы забирают остальную одежду в стены, и лунный бегун успевает заметить, что «Дона Луна» есть на каждом пиджаке.

– На твоем месте я бы его бросил.

– Ты не был на моем месте, – говорит Лукасинью. Цзиньцзи демонстрирует общий результат его выбора. Элегантно, но не напыщенно, небрежно, но стильно и соответствует тренду сезона, то есть европейским 1950-м. Лукасинью Корта обожает одежду и украшения. – Теперь я готов к своей вечеринке.

– Я сражусь с тобой.

Слова Ариэль Корты четко разносятся по всему суду. И зал взрывается. Ответчик вопит: так нельзя. Его адвокат мечет громы и молнии – незаконное использование судебной процедуры! Юридическая команда Ариэль – теперь, когда достигнуто соглашение о судебном поединке, они стали ее секундантами – умоляет, упрашивает, кричит, что это безумие, что защитник Альяума разрежет ее на части. Публика взволнованно гудит на галерее. Судебные журналисты забили всю пропускную полосу, передавая репортажи в прямом эфире.

Рутинное разбирательство об опеке после развода превратилось в драму высшей пробы. Ариэль Корта в Меридиане – и, соответственно, на Луне – ведущий брачный адвокат, она и сводит, и разводит. Ее контракты-никахи затрагивают каждого из Пяти Драконов, величайших лунных семейств. Она устраивает свадьбы, договаривается о прекращении брака, разыскивает лазейки в титаново прочных никахах, торгуется об отступных и добивается сокрушительных алиментов. У суда, галереи для публики, прессы и хроникеров, а также у поклонников судебных разбирательств высочайшие ожидания по поводу процесса Альяум против Филмус.

Ариэль Корта не разочаровывает следящих за процессом. Она снимает перчатки. Стаскивает туфли. Выскальзывает из своего платья от «Диор». Предстает перед Судом Клавия в блестящих и обтягивающих капри и спортивном топике. Хлопает по спине Ишолу, своего защитника. Он – широкоплечий упрямый йоруба, славный малый и жестокий боец. Из Джо Лунников – новых иммигрантов – с их земной мышечной массой получаются лучшие судебные бойцы.

– Я с ним сама разберусь, Ишола.

– Нет, сеньора.

– Он меня и пальцем не тронет.

Ариэль подходит к троим судьям.

– Нет возражений по моему вызову?

Судья Куфуор и Ариэль Корта знакомы давно; они учитель и ученица. В свой первый день в юридической школе она узнала от него, что лунный закон держится на трех опорах. Первая состоит в том, что нет никакого уголовного права, только договорное: предметом сделки может служить что угодно. Вторая – в том, что чем больше законов, тем хуже законность. Третья – в том, что проворный ход, ловкий вираж и рисковый поступок в той же степени действенны, что и веский аргумент или перекрестный допрос.

– Советник Корта, вы знаете не хуже нас, что это Суд Клавия. Все можно подвергнуть испытанию, включая Суд Клавия, – говорит судья Куфуор.

Ариэль сжимает пальцы правой руки и опускает голову пред лицом судей. Поворачивается к яме, где уже стоит защитник ответчика. Он весь из мышц и шрамов, ветеран двух десятков разбирательств, которые закончились поединками, и он уже призывает ее продолжить, спуститься, сойти на судебную арену.

– Так давайте сразимся.

Зал суда ревет в знак одобрения.

– До первой крови, – кричит Эральдо Муньос, адвокат Альяума.

– О нет! – рявкает Ариэль Корта. – Насмерть – или никак.

Ее команда, ее защитник вскакивают на ноги. Судья Нагаи Риеко пытается перекричать взволнованную толпу:

– Советник Корта, я должна вас предупредить…

Среди шума и криков Ариэль Корта держится с достоинством и излучает мощь; она – воплощенное спокойствие в сердце бури из голосов. Адвокаты ответчика совещаются, опустив головы, бросают на нее быстрые взгляды и возвращаются к своему спешному и тихому разговору.

– Прошу внимания суда. – Муньос вскакивает. – Ответчик отзывает свои требования.

В зале номер три все перестают дышать.

– Тогда решение выносится в пользу истца, – говорит судья Чжан. – Расходы возлагаются на ответчика.

В третий раз зал взрывается, и теперь громче всего. Ариэль впитывает обожание до последней капли. Убеждается, что камеры видят ее во всех ракурсах. Достает из сумки длинный и изящный титановый вейпер, раздвигает на всю длину, фиксирует, зажигает и выдыхает тонкую струю белого дыма. Набрасывает жакет на одно плечо, подцепляет туфли пальцем и гордо выходит из зала суда в своей бойцовской одежде. Аплодисменты, лица, роящееся облако фамильяров – она поглощает все. Любой суд – это театр.

Вид наружу стоит дорого; развлечения стоят еще дороже, так что Марина сидит на нижнем ярусе, на месте в центральной части, и корчит рожи мальчишке, который пялится на нее через щель между подголовниками. Из Меридиана в Жуан-ди-Деус поезд идет всего час. Смешить ребенка – достаточное развлечение. Это первый раз, когда Марина выбирается за пределы Меридиана. Она на Луне. Она на поверхности Луны, мчится по магнитным рельсам со скоростью тысяча километров в час и ничего не видит, потому что сидит внутри металлической трубы. Равнины и ободы кратеров, каньоны и крутые откосы. Великие горы и огромные кратеры. Все там, за пределами этого интерьера, теплого, пахнущего жасмином, выкрашенного в пастельные тона и располагающего к болтовне. Все серое и пыльное. Все одинаковое, лишенное великолепия. Она ничего не упускает.

У Хетти полный доступ к сети, так что, когда мальчишке велят не приставать к леди в заднем ряду, Марина занимает себя музыкой и картинками. Ее сестра загрузила новые семейные фотографии. Там есть ее новая племянница и ее старый племянник. Там есть зять Арун. Там есть ее мать – в кресле, с трубками, торчащими из тыльной стороны ладоней. Она улыбается. Марина рада, что не видит безвоздушных гор, суровых пустых морей. По сравнению с пышной листвой, небесами цвета бледно-сизого голубиного оперения, морем столь зеленым и обильным, что кажется, будто его глубину можно ощутить с помощью обоняния, Луна выглядела бы белым черепом. В этом поезде Марина может притвориться, будто она дома, на Земле, и, выйдя наружу, окажется среди деревьев и вулканов Каскадии.

«Мама начинает новый курс во вторник». Кесси бы никогда открыто не попросила денег, но просьба таится внутри. Мамины медицинские счета отправили Марину на Луну. Большой Бум на Луне! И все тянут руки. Все, каждую секунду каждого дня. Марина борется с гневом. Это не по-лунному. Если бы все вели себя в соответствии с чувствами, города бы к ночи превратились в морги.

Поезд, замедляясь, въезжает в Жуан-ди-Деус. Пассажиры собирают вещи. Инструкции Хетти гласят, что надо представиться охране на платформе номер шесть и оттуда частный трамвай отвезет куда надо. Марина ощущает прилив возбуждения; она впервые думает о том, что лежит на другом конце этой частной трамвайной линии: Боа-Виста, легендарный дворец-сад семьи Корта.

Снаружи судебного зала номер три Ариэль Корту обступает свита. Ее постоянно окружают поклонники, прилипалы, потенциальные клиенты, потенциальные ухажеры разнообразной гендерной принадлежности. «Привлекательная» – вот первая вещь, которую люди говорят про Ариэль. Члены семейства Корта никогда не отличались необыкновенной красотой, но бразильцы не бывают уродливыми, и каждый из детей Адрианы не без изящества вынуждает любоваться собой. Привлекательность Ариэль – ее опора; она несет себя с достоинством и уверенностью, с хладнокровной непоколебимостью. Внимание так и течет в ее сторону. Ее коллега Идрис Ирмак проталкивается сквозь поцелуи и поздравления.

– Ты могла там умереть.

Над головой Ариэль роятся камеры размером с насекомых.

– Нет, не могла.

– Он мог выпустить тебе кишки.

– Ты так считаешь?

Руки Ариэль поднимаются и хватают Идриса за предплечье. Она берет в захват его локоть. Если чуть увеличит нажим, сустав выскочит, как крышка от бутылки. Свита ахает. Камеры резко снижаются для лучшего угла съемки. Это сенсационно. Сетевые сплетники будут визжать несколько дней. Ариэль освобождает «пленника». Идрис трясет рукой, которую терзает мучительная боль. Всех детей в семье Корта учат Грейси джиу-джитсу. Адриана Корта убеждена, что каждый ребенок должен быть знатоком какого-нибудь боевого искусства, играть на музыкальном инструменте, говорить на трех языках, читать годовые отчеты и танцевать танго.