Ничего подобного, подумала про себя Джулия. Сплошной кошмар! Особенно если за дело берется Лиз. Она большой фанат организационных мероприятий. И вообще, любит, чтобы все у нее было разложено по полочкам, ящичкам и баночкам. Еще она страшная чистюля. Как только Лиз переехала жить к Джулии, так сразу же стала донимать ее бесконечными уборками, перестановками, покрасками и прочими скучными домашними хлопотами. То ей обои хочется переклеить, то шторы поменять на кухне, то картинку новую водрузить на стену. Одно ясно: Лиз нужен собственный дом, в котором она могла бы в полную силу реализовать все свои хозяйственные таланты. Но предложить сестре съехать от нее у Джулии и язык бы не повернулся. Тем более сейчас: осталось-то всего три месяца, а там она сама переедет к Майклу.
– Хочешь, начни уже сейчас, – не унималась Лиз. – У нас еще целый час в запасе. Майкл будет на вечере у тети?
– Да. Только немного опоздает. У него вечерний рейс.
– Представляю, как он рад! – улыбнулась Лиз. – Он уже так давно мечтает о свадьбе. – Лиз швырнула два журнала на стол, а третий принялась листать. – Ой, смотри! Какой божественный наряд! Атлас, кружева… Загляденье!
Джулия даже не взглянула в ту сторону. Не собирается же она прямо сейчас заняться приготовлениями к свадьбе. Хватит и того, что назначили дату. И что, ей теперь сутками напролет думать только о свадьбе? Наверное, она не похожа на других невест, но с этим уж ничего не попишешь! Так она чувствует и так воспринимает все происходящее. Джулия почувствовала непреодолимое желание убежать от сестры, пока та не заметила, что она не в восторге по поводу предстоящих торжеств.
– Слушай, мне тут еще надо кое-куда заскочить по делам! – солгала она на ходу, выпроваживая сестру из спальни.
– А когда вернешься?
– Ты меня не жди! Встретимся прямо в ресторане.
– Хорошо, ступай! А я пока подберу тебе что-нибудь сногсшибательное.
– Да уж, постарайся! – беззаботно отмахнулась от сестры Джулия и, схватив с кровати каталог фотовыставки, снова раскрыла его на тридцать второй странице, где был помещен снимок девочки. Вернувшись домой, она уже, наверное, раз десять заглядывала на эту страницу и все никак не могла свести концы с концами: что именно связывает эту фотографию и эту девочку и ее кулон с ней самой?
Возможно, свет на эту запутанную ситуацию помог бы пролить сам фотограф. Но, покопавшись в Интернете, Джулия обнаружила, что Чарльза Мэннинга, автора фотопортрета, уже нет в живых. Зато живет и здравствует его сын, и тоже фотожурналист, Алекс Мэннинг. В телефонном справочнике она нашла его домашний адрес и номер телефона и даже попыталась позвонить по указанному номеру, но безрезультатно. На проводе был только автоответчик. Оставалось только ждать. Или…
Разве ей нечем заняться? Ей нужно думать о свадьбе, а не пытаться найти девочку со старой фотографии. Но в этот момент Джулия перехватила собственное отражение в зеркале и замерла. Из зеркала на нее смотрела та самая девочка, и в глазах ее застыла все та же мольба о помощи.
Мистика какая-то! Джулия решительным движением схватила сумочку и направилась к дверям. Может быть, хоть Алекс Мэннинг знает что-нибудь. Она хочет знать, что это за девочка и откуда она взялась. Только спросит и сразу же выбросит ее из головы.
Двадцатью минутами позже Джулия припарковала машину возле трехэтажного жилого дома в знаменитом районе Сан-Франциско под названием Хейт-Эшбери. Том самом, где в шестидесятых годах прошлого века разворачивались события не менее знаменитого «лета любви», объявленного хиппи. И сегодня, спустя много лет после тех событий, район представлял собой колоритную смесь маленьких ресторанчиков, кафе, баров, тату-салонов, бутиков, разнообразных сувенирных и антикварных лавок. Все улицы были запружены народом. Пятница, конец рабочего дня. Люди спешат домой, чтобы начать наслаждаться уик-эндом. Застанет ли она Мэннинга дома? Это еще большой вопрос: дозвониться до него напрямую она так и не смогла. Но делать-то что-то надо!
Она поднялась по лестнице на третий этаж и, слегка запыхавшись, нажала на кнопку дверного звонка. Интересно, что она ему скажет, если вдруг, на ее счастье, он окажется дома? Дверь распахнулась, и на нее обрушился водопад недовольных восклицаний, которые изрыгал высокий темноволосый парень без рубашки и в джинсах, едва державшихся на бедрах.
– Кого еще там черти принесли? – рявкнул он и уставился на нее подбитым глазом. Вид у парня был ужасный. Всклоченные волосы, давно небрит, багрово-желтый синяк под глазом, явные следы побоев на груди и тонкий длинный шрам почти под самым сердцем. Джулия инстинктивно отпрянула назад, словно ненароком ворвалась в берлогу к хищному зверю.
– Кто вы и чем торгуете? – хрипло поинтересовался у нее хозяин квартиры.
– Я ничем не торгую. Мне нужен Алекс Мэннинг. Это вы?
– Зависит от того, зачем он вам нужен.
– Все зависит от того, кто вы! – твердо отрезала она, решив не отступать.
– Коль так, то официально объявляю вам, что я – не тот, кто вам нужен!
– Неправда!
Мужчина уставился на нее уже здоровым ярко-зеленым глазом, и выражение его лица неуловимо поменялось. Взгляд стал профессионально пристальным, словно он разглядывал потенциальную модель для будущих съемок.
– Вы кто?
– Меня зовут Джулия Демарко. А вы, как я понимаю, Алекс Мэннинг? Я хотела расспросить вас об одной фотографии, которую увидела сегодня на фотовыставке в музее. Фотография была сделана вашим отцом: маленькая девочка на фоне ворот, за которыми располагается сиротский приют. Вы помните эту фотографию?
Мужчина ничего не ответил, но Джулия увидела, как блеснули его глаза и забилась венка на шее.
– Мне хотелось бы узнать побольше об этой девочке: кто она, как ее зовут, что с ней сталось потом?
– Зачем вам это? – резким тоном спросил он.
Действительно, зачем? Как трудно найти простой ответ на простой вопрос. Неужели придется рассказывать незнакомому мужчине о том, что весь день девочка не выходит у нее из головы? Глупо все как-то!
– Дело в том, – собралась она наконец с мыслями, – что у девочки на шее точно такой же кулон, как вот этот! – Она достала из сумочки цепочку с лебедем и протянула ее Алексу. – Мне показалось это несколько странным.
Мэннинг вперил взгляд в лебедя, потом перевел его на лицо Джулии.
– Не может быть! – пробормотал он растерянно.
– Чего не может быть?
– Вы и она! Вы не можете быть той девочкой!
– А я и не утверждаю, что она – это я! – Джулия почувствовала, как снова участилось сердцебиение. – Я вам сказала, что у меня точно такое же украшение, как у нее. Вот и все!