— Просто спроси, — говорю я, поглаживая ее по рукам, ее тело прижимается к моей груди.
Она откидывает голову назад, чтобы посмотреть на меня.
— Что спросить?
— Все, что тебя беспокоит. Я вижу, что ты хочешь что-то спросить, Dolcezza. Просто сделай это.
— Я не… Ладно. — Она садится и поворачивается в ванне лицом ко мне. То, что она отодвинулась от меня — гребаное преступление. Мне это не нравится. Я жду, пока она заговорит. Как бы мне ни хотелось снова заключить ее в свои объятия, я этого не делаю. — Что теперь будет… с твоей семьей? С другими семьями? Ты думал о том, чтобы поговорить с мамой? С Донателло? Где мы будем жить? Вернемся ли мы когда-нибудь в твою квартиру? А как же моя квартира? У меня там остались все мои вещи… А как же моя работа? Я ведь должна была начать искать другую работу преподавателя, верно?
— Dolcezza, переведи дух. Это очень много сразу. Неужели ты все это время мучилась этими вопросами?
— Помимо всего прочего. — Она кивает.
— Ладно, начнем с легких. Твоя работа? Это зависит от тебя. Если бы это зависело от меня, я бы навсегда запер тебя в башне. — Я поднимаю палец, когда она открывает рот, чтобы возразить. — Но я знаю, что это нереально, по крайней мере, для тебя. — Вздохнув, я наполняю наши бокалы вином и протягиваю Холли ее бокал.
— Спасибо.
— Если ты хочешь работать, Холли, я могу найти тебе место в одной из своих компаний, — предлагаю я.
— И что? Учить твоих сотрудников читать? Делать копии? Спасибо, но я думаю, что остановлюсь на третьеклассниках.
— Ты удивишься, сколькому они могут научиться у тебя, Dolcezza.
— Сомневаюсь. Что ты собираешься делать со своей мамой? Она звонит каждый день, Ти. Ты не можешь игнорировать ее вечно.
— Могу. Ты не можешь, потому что ты хороший человек. А я — сволочь. Я абсолютно точно могу притвориться, что ее не существует.
— Ты не сволочь, Ти. Тебе больно, и это понятно. Но я хочу, чтобы ты попытался решить эту проблему. Я люблю твою мать. Я хочу, чтобы она была рядом с нашими детьми, поэтому нам нужно найти выход. От игнорирования ничего не изменится…
— Она лгала мне всю мою долбаную жизнь, Холли. Мой отец, он хоть знал? Черт возьми, как кто-то может так поступать? — Чем больше я думаю об этом, тем сильнее я себя накручиваю. Я не могу простить и забыть, или смириться и просто перешагнуть через это. Вся моя жизнь была гребаной ложью.
— Я не знаю, и ты тоже. Это то, с чем надо разобраться. Ты должен задать вопросы, на которые может ответить только она. Уверена, у нее были свои причины, хотя, возможно, и нет никаких оправданий. Нас там не было. Мы не знаем, что произошло.
Чего я не знаю… как на это реагировать. Я не уверен, что готов простить свою мать. Как только я открываю рот, чтобы ответить, тишину разрывает безошибочный звук пуль, пронзающих воздух.
— Черт! Вставай! — кричу я, вытаскивая Холли из воды. Я хватаю халат с крючка на двери и накидываю его на нее, а затем достаю из корзины пару тренировочных штанов и надеваю их.
Открыв дверь, я осматриваю спальню. Никого нет. Потянув Холли за собой, я прикладываю палец к губам, жестом призывая ее молчать. Крики приглушены, выстрелы отдалены — они доносятся снаружи. Зайдя в гардеробную, я нажимаю на кнопку, которая открывает заднюю стену в скрытый коридор.
У меня на уме только одно: вытащить Холли отсюда.
Глава четвертая
Холли
Что, черт возьми, происходит? Я хочу спросить Тео, но напряжение, исходящее от него, заставляет меня держать рот на замке, и я слепо следую за ним, исполняя каждое его указание. В гардеробе есть потайная дверь. Не знаю, почему я удивлена, — все дома Ти похожи на Хогвартс, везде есть потайные двери и проходы. Да, именно эти безумные мысли проносятся в моей голове, пока Ти тянет меня по узкому проходу, который выглядит как коридор. Здесь темно, сыро и затхло. Но, по крайней мере, я больше не слышу выстрелов.
— Кто в нас стреляет? — спрашиваю я, нарушая тишину.
Его шаги замирают, и он поворачивается, чтобы обнять ладонями мое лицо.
— Не в нас, Dolcezza. В меня. Не волнуйся об этом. Я выведу тебя отсюда. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось, клянусь. — Он снова берет меня за руку, поворачиваясь туда, куда ведет этот проход. Но я тяну его, пока он не останавливается.
— Если они стреляют в тебя, значит, они стреляют и в меня. Потому что без тебя меня нет, Тео. Я имею право знать, кто, черт возьми, думает, что может забрать тебя у меня. — Моя ярость поднимается на поверхность, сменяя первоначальный страх. Я не могу потерять его снова. Я не потеряю его снова. Возможно, моя кровь сейчас находится в точке кипения, но Ти ухмыляется, как проклятый безумец. — Почему ты улыбаешься? Это не повод для смеха, Тео.
— Ты невероятно, чертовски сексуальна, когда защищаешь своего мужчину, Холли. Я не хочу ничего, кроме как прижать тебя к этой стене, раздвинуть твои нежные бедра и насадить твою киску на мой член. — Он вздыхает. — Но я не могу сделать это прямо сейчас, потому что мне нужно вывести тебя отсюда. Мне нужно разобраться с этим дерьмом. И мне нужно найти Нео и убедиться, что мои люди еще дышат. Но больше всего мне нужно, чтобы ты сохранила свой настрой и помогла мне обеспечить тебе безопасность.
Ну и что, черт возьми, мне на это ответить?
— Может, я ошибалась насчет твоей карьеры в Hallmark. Тебе стоит заняться политикой, Ти. Это была чертовски хорошая речь. Но ты должен знать, что я пойду за тобой куда угодно и без всяких рекламных лозунгов. — Когда он стоит и смотрит на меня, насупив брови, я подталкиваю его к действию. — Ну же, чего мы ждем? Двигайся. — Я подталкиваю его, чтобы он снова начал идти.
— Я чертовски люблю тебя, Холли, — говорит он, ускоряя шаг. Мне приходится почти бежать, чтобы не отстать от него.
Глава пятая
Тео
С каждым днем я все больше и больше влюбляюсь в Холли. Я никогда не думал, что такая любовь возможна. Я думал, что это просто ерунда, которую придумывают люди. Сказка, чтобы внушить детям, что в мире есть что-то большое и великое, только и ждущее, чтобы они это нашли. Поиски любви — это действительно величайшая охота за сокровищами в жизни. Потому что, когда ты ее находишь, ты чертовски дорожишь ею. Ты защищаешь ее всем, чем можешь.
И именно этим я сейчас и занимаюсь. Я защищаю свое сокровище от тьмы моего поганого существования. Я должен быть там, в бою, рядом со своими людьми. Я должен защищать свою семью. И несколько месяцев назад я бы так и поступил. Но сейчас моя жена для меня важнее всего.
Мы уже почти у двери, соединяющей кирпичное здание, где мы временно остановились, с кафе Хелены. Я считал Нео параноидальным ублюдком, когда он проложил этот туннель несколько лет назад. Но теперь я оценил его и чертовски благодарен. Наша нынешняя резиденция принадлежит его семье. Он был куплен на имя его сестры — той самой девушки, которая пропала несколько лет назад. Никто не должен был знать, что мы здесь.
Как, бл*дь, они нас нашли? Сколько ублюдков мне нужно зарезать сегодня? Тот, кто думает, что может расстрелять мой дом и уйти, просто грезит наяву. Я найду всех и каждого и прикончу их на хрен. Медленно. Я улыбаюсь при мысли о том, что эти безликие мудаки будут висеть на моем складе, лишенные всего, что они из себя представляли.
Спустя пять минут следования по темному туннелю мы достигаем его конца. Приоткрыв дверь, я выглядываю на кухню. Кажется, тут все как обычно, и персонал занимается своими повседневными делами. На нас бросают любопытные взгляды, когда я веду Холли к офису.
Закрывшись в маленькой комнате, я могу видеть все. Мои глаза изучают то, что показывают камеры. Хелена приветствует и обслуживает клиентов, как она обычно это делает.
— Подожди здесь. — Я целую Холли в лоб, прежде чем закрыть ее внутри и направиться в кафе.
— Что случилось? Что произошло? Где Нео? — спрашивает Хелена, бросаясь ко мне и затаскивая на кухню.
— Дом обстреляли. Я не знаю. У меня не было возможности взять свой телефон. Мне нужен твой.