Он оглядывает бар.
— Почему? Нет ничего необычного в том, чтобы играть со своей киской. Спроси любого здесь.
— Хватит называть это игрой с моей киской! — шиплю я. — И я бы не хотела проводить опрос прямо сейчас… или когда-либо.
Он усмехается.
— Ты мастурбируешь. Хорошо для тебя. Я регулярно занимаюсь этим в соседнем доме. Я ясно дал понять, как мне нравятся эти твои юбки.
Я отшлепаю себя за это завтра.
— Мы были… ну, ты знаешь…
К счастью, он уловил мою мысль за несколько секунд.
— Трахались?
— Да, трахались. Это было утром, перед работой. Он кончил. А я нет. Когда он ушел, я взяла вибратор, о котором он ничего не знал, из прикроватного ящика.
Он ухмыляется, наслаждаясь этим.
— Подожди, так это часто случалось? — Он выглядит озадаченным, отвратительным и забавным одновременно.
— Перестань перебивать, или я перестану, — предупреждаю я.
Он поднимает руки вверх.
— Виноват, виноват. Продолжайте сагу о мастурбации Хлои.
— Итак, я начала… взяла дело в свои руки.
— Ты играла со своей киской, — поправляет он.
Я снова толкаю его и застенчиво отвожу взгляд.
— Да. Я не слышала, как открылась входная дверь. Я уже почти кончила, и в следующее мгновение он ворвался в спальню. Он забыл свой бумажник.
— И еще, довести тебя до оргазма.
— Он разозлился, обвинил меня в том, что я его унизила, и назвал это изменой, утверждая, что это он должен доставлять мне оргазм. Он уже спал с Лейси, но использует это как предлог, чтобы выставить меня плохой девушкой. Кент знает, что я не буду защищаться и не скажу людям, что он застал меня за мастурбацией, а не за изменой.
Я прикрываю рот рукой и хочу свернуться калачиком от смущения, когда понимаю, в чем и кому я призналась. Кайл — последний человек, которому я должна была рассказать. Я жду от него ехидных комментариев, но их так и нет.
Он облизывает губы и завороженно смотрит на меня.
— Если бы ты была моей, я бы сел и наслаждался шоу. После этого я бы подарил тебе лучший оргазм в твоей жизни. Затем ты бы пошла на работу, скучая по моему члену и потирая бедра, предвкушая, как я сделаю это снова. Во время обеденного перерыва я приходил бы к тебе в кабинет, раскладывал бы тебя на столе и ел бы твою киску. Позже, когда мы были бы в постели, я бы трахал тебя снова и снова.
Господи. Этот мужчина и его слова.
Эти слова и его голос.
Жар пробегает по моему позвоночнику, пока я пытаюсь найти ответ. Мое сердце бешено колотится, когда я представляю, как он делает все эти вещи.
Может быть, секс на одну ночь поможет мне избавиться от мыслей о Кенте-изменнике?
Нет. Нет.
Это Кайл Лейн.
Я прочищаю горло, когда наши глаза встречаются, надеясь, что это убьет мое грязное воображение.
— Итак… — заикаюсь я. — Вот как я изменила.
— Это не измена, но, по крайней мере, это помогло тебе увернуться от пули. Чувак — засранец. Он был запасным квотербеком в старшей школе. О чем ты только думала, когда была с ним?
Я сузила на него глаза.
— Он был единственным парнем, который разговаривал со мной, и все благодаря тебе.
Чувство вины снова ползет по его лицу.
— Возвращаясь к теме разговора… твоя рука на… или в твоей киске.
На этот раз я закрываю все лицо руками.
Он убирает их одну за другой.
— Мы можем не говорить об этом… или вести себя так, будто мы никогда об этом не говорили?
— Нет ни единого шанса, что я забуду этот разговор. — Он подмигивает. — Ты начинаешь нравиться мне все больше, дорогая соседка.
* * *
Я пьяна в стельку, а рядом со мной сидит человек, которого я ненавижу.
В прошлый раз, когда мы тусовались вместе, он меня сокрушил.
Кайл усмехается, забирает у меня мой напиток и ставит его вне моей досягаемости.
— Время отбоя для Хлои.
Я хмуро смотрю на него и жестом показываю на барную стойку.
— Посмотрите на это, дамы и господа. Человек, живущий на вечеринке, превратился в зануду. Музыка слишком громкая для тебя? Может, попросить Малики сделать ее потише, чтобы ты мог поспать все восемь часов?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я люблю выпить, умница Хлоя. — Он ухмыляется.
Я не знаю, как долго мы сидим здесь друг с другом. Компания Кайла затмила все мысли о Кенте. Быть рядом с ним интересно и гораздо лучше, чем напиваться до одурения в одиночестве. Я эмоциональная пьяница. В первый раз, когда я напилась, я проболталась о потере домашней золотой рыбки, прежде чем меня вырвало и я потеряла сознание.
Общение с Кайлом — если это можно так назвать — было интересным. Мы поссорились, когда я попыталась заказать напиток крепче, чем стоявшая передо мной водка. Через пять минут я поняла, что у меня нет выбора. Когда я прокричала свой заказ Малики, Кайл покачал головой, а Малики отвернулся, как маленький предатель.
Кайл каким-то образом вызвался посидеть с Хлоей — неудивительно. Ему всегда нравилось быть главным и командовать людьми. Трезвой мне не нравится, когда он командует и командует. Но пьяная я — старая добрая глупая пьяная я — люблю его власть.
Каким-то образом алкоголь заглушает мою ненависть к нему. Его привлекательность — виновник того, что я придвигаюсь к нему все ближе по мере того, как ночь становится все более поздней. Мое внимание сосредотачивается на его волосах, когда я думаю о том, как было бы удивительно испортить их, провести по ним руками, пока он трогает меня там, где не должен. Фланелевая рубашка, обтягивающая его мускулистые руки, выглядела сексуально, когда он сел, но у меня рот открылся, когда он расстегнул ее и показал черную футболку с V-образным вырезом. Он повесил фланелевую рубашку на спинку табурета и вытянул руки на барной стойке.
Я знала, что водка действует прямо на голову, но не знала, что она так портит голову.
Может, мне стоит выпить, чтобы прогнать эти мысли?
Отличная идея.
Мне нужно увеличить потребление алкоголя.
Я тянусь за полупустым стаканом водки с содовой, который он конфисковал, но он хватает меня за руку. Его палец массирует пространство между большим и безымянным пальцами, а затем отодвигает стакан подальше от меня.
— Хорошая попытка, — говорит он.
— Но он наполовину полон! — возражаю я, как будто он забрал мою любимую игрушку. — Разве это не нарушение питьевого режима?
— Верно, но ты уже далеко не навеселе. — Его ответ пронизан авторитетом, и я дрожу.
— Да. Это был мой план на вечер.
Он качает головой в сторону двери.
— Пойдем, моя пьяная Нэнси Дрю. Я отвезу тебя домой.
Я скрещиваю руки.
— Нет.
— Да.
— Я могу найти дорогу домой.
Он фыркнул.
— Не то чтобы это было не по пути или что-то в этом роде.
— Я не сяду в машину с моим заклятым врагом.
— Я не сяду в машину с моим заклятым врагом? — Он насмехается. — Это что, долбаная школьная драма?
— Отвали.
— Да ладно, я хороший парень. Я заказал тебе картошку фри. Злые люди не заказывают другим картошку фри. Они держат ее при себе. — Он пихает меня локтем. — Так что признай это. Я хороший, блять, чувак.
Я тянусь за своей водой, которую он разрешает, и играю с соломинкой, глядя на нее, а не на него.
— Может быть, сейчас… но не тогда.
Его глаза сужаются в мою сторону.
— Я был глупым подростком, Хлоя. Смирись с этим.
— Смириться? Ты не понимаешь, с какими последствиями мне пришлось столкнуться из-за твоих глупых подростковых действий.
Он бросает деньги на барную стойку и встает со своего табурета.
— Встань, пока я не позвонил твоему бывшему жениху и не спросил, не бросит ли он свою свадьбу, чтобы забрать тебя и твою киску, обожающую вибраторы. — Он делает паузу и хватает свою рубашку, накидывая ее поверх футболки. Затем он наклоняется. — Если подумать, мне даже не придется ему звонить. Вошла компания жениха. Теперь ты можешь либо уйти со мной и не встречаться со своим бывшим и его новой женой, либо держать свою задницу в этом углу и наблюдать за их счастьем. Решать тебе.