Читать интересную книгу Полярная станция - Мэтью Рейли

О том, чтобы добраться сюда по воздуху, не могло быть и речи. Самое начало зимы — и снежная буря бушует вот уже третью неделю при температуре минус тридцать градусов. По прогнозам, она продлится еще четыре. При такой погоде винты и двигатели вертолетов замерзают в воздухе.

Доступ морем означал, что причалом послужат скалы. В военно-морских силах США существовало особое обозначение для такой боевой задачи — самоубийство,

Оставался доступ по суше. Вездеход. Морское разведподразделение в составе двенадцати человек должно было совершить одиннадцатичасовой переезд из Мак-Мурдо в Уилкс в двух военных вездеходах с закрытыми винтами.

Шофилд снова подумал о движущемся сигнале. На карте станции Мак-Мурдо, Дюрвиль и Уилкс образовывали нечто вроде равнобедренного треугольника. Дюрвиль и Уилкс, у побережья, составляли основу треугольника. Мак-Мурдо — далее в глубь материка, рассеченного огромным заливом моря Росса — служила вершиной треугольника.

Сигнал, обнаруженный Вторым, сохранял постоянную скорость около сорока миль в час. С такой скоростью мог двигаться обычный вездеход. Возможно, французы на станции Дюрвиль поймали сигнал бедствия Уилкс, послали помощь, а теперь возвращались назад…

Шофилд нажал на рации кнопку связи.

— Умник, когда в последний раз зафиксировали этот сигнал?

Рация затрещала.

— Последний раз нам удалось поймать сигнал восемь минут назад. Сигнал дальномера. Идентичен предыдущей электронной записи. То же направление сигнала. Это был тот же сигнал, сэр, и так же, как и тот, восемь минут назад, он зафиксирован там, где и должен был ….

В такую погоду — завывающий ветер в восемьдесят узлов швырял снег с такой скоростью, что он падал горизонтально — обычный радиолокационный обзор был безнадежен. Аналогично тому, как солнечные вспышки в ионосфере создавали радиопомехи, область низкого давления вызывала сбой радаров.

Подобные обстоятельства были предусмотрены, и каждый вездеход был оборудован встроенными в крышу устройствами под названием дальномеры. Установленные на вращающейся башенке, дальномеры медленно колебались по дуге в 180 градусов, излучая непрерывный фокусный луч высокого напряжения, называемый «игла». В отличие от радара, прямолинейная амплитуда которого всегда ограничена кривизной земной поверхности, иглы способны охватывать земную поверхность и проходить за линию горизонта, по меньшей мере, еще на пятьдесят миль. Как только любой живой объект пересекает траекторию иглы, она немедленно фиксирует его. Или, как оператор дальномера, рядовой Хосе Санта Круз, любил говорить: «Если кто-то пошевелится, вздохнет или хотя бы пикнет, дальномер сразу придавит гада».

Шофилд включил рацию.

— Умник, место, где исчез сигнал. Как оно далеко?

— Около 90 миль отсюда, сэр, — ответил голос Райли.

Шофилд внимательно вглядывался в неразрывное белое пространство, простиравшееся до самого горизонта.

Наконец он сказал:

— Хорошо. Проверьте это.

— Вас понял, — Райли ответил незамедлительно. Шофилд и Райли многое прошли вместе. Вот уже несколько лет они были друзьями. Здоровый и крепкий, Райли напоминал боксера: плоский, ломанный не раз нос, глубоко посаженные глаза и густые черные брови. В подразделении его любили — серьезный, когда это необходимо, он умел отдыхать и веселиться, когда все уже было позади. Он был старшим сержантом и отвечал за Шофилда, когда тот был совсем «зеленым» младшим лейтенантом. Позже, когда Шофилду поручили командование разведподразделением, Умник, сорокалетний старший сержант, пользующийся всеобщим уважением, мог выбирать любое распределение внутри корпуса морской пехоты — но он остался с ним.

— Двигаемся дальше к Уилкс, — сказал Шофилд. — Выясни, что произошло с этим сигналом, и жди нас на станции.

— Понял.

— Времени от настоящего момента — 2 часа. Не опаздывай. Установи дальномер. Если кто-то следует за нами, мне необходимо это знать.

— Есть, сэр.

— Умник, и еще кое-что … — сказал Шофилд.

— Да?

— Будь помягче с ребятами.

— Есть, сэр.

— Первый, конец связи, — сказал Шофилд.

— Второй, конец связи.

В этот момент второй вездеход резко ушел вправо и мгновенно исчез в снежной буре.

Час спустя показалась береговая линия, и в мощный полевой бинокль Шофилд впервые увидел полярную станцию Уилкс.

Снаружи ока едва ли вообще была похожа на «станцию» — скорее разрозненные куполовидные сооружения в виде нор, погребенных наполовину под снегом.

В центре находилось главное здание, Оно было немногим больше, чем огромный круглый свод, установленный на широкое квадратное основание. Размер сооружения над поверхностью Земли составлял около ста футов в ширину и не более десяти футов в высоту.

На крыше одного из более мелких сооружений, расположенных вокруг главного свода, находились остатки радиоантенны. Верхняя часть антенны была согнута, несколько туго натянутых проводов еще соединяли ее с прямой нижней частью, Отовсюду свисали ледяные наросты. Единственный источник света — слабый белый свет, исходивший из главного свода.

Шофилд приказал остановить вездеход на расстоянии полумили от станции. Как только он остановился, дверь левого борта плавно открылась и шесть солдат морской пехоты спрыгнули с воздушной подушки и с глухим звуком опустились на утрамбованный снег.

Они бежали по покрытой снегом земле и слышали сквозь оглушающий рев ветра, как волны разбиваются о скалы на дальней стороне станции.

— Джентльмены, вы знаете что делать, — это было все, что Шофилд на бегу проговорил в микрофон на шлеме.

Одетая в белое группа, окутанная снежной вьюгой, рассыпалась веером, организованно двигаясь по направлению к станции.

Бак Райли заметил яму во льду прежде, чем разбитый вездеход.

Расщелина в леднике напоминала зияющую рану — глубокое отверстие в форме полумесяца шириной около сорока метров.

Вездеход Райли остановился в сотне ярдов от края огромной расщелины. Показались шесть морских пехотинцев, они бесшумно опустились на землю и начали осторожно продвигаться по снегу к краю расщелины.

Рядовой 1-го класса Роберт Симмонс по кличке «Рикошет» был альпинистом, поэтому шел первым. Рикошет был небольшого роста, проворный как кошка и весил примерно столько же. К тому же он был молод — всего 21 год — и, как большинство мужчин этого возраста, любил похвалу. Он сиял от гордости, когда случайно услышал, как его лейтенант сказал однажды другому командиру взвода, что у него такой отличный альпинист, что смог бы проползти по внутренней стороне здания конгресса США без веревки. Его позывной тоже был отдельной историей — добродушной насмешкой отряда над его совсем не впечатляющим успехом у женщин.

Как только веревка была прикреплена к его снаряжению, Симмонс лег на живот и начал быстро двигаться вперед по снегу к краю расщелины.

Достигнув цели, он перегнулся через край и посмотрел вниз.

— О, черт …

В десяти метрах позади него Бак Райли говорил в микрофон на шлеме:

— В чем дело, Рикошет?

— Они здесь, сэр, — голос Симмонса звучал почти покорно. — Обычный корабль. Сбоку написано что-то на французском. Под ним повсюду рассыпаны осколки льда. Похоже, они пытались пройти по снежному мосту, который не выдержал.

Он повернулся в сторону Райли с мрачным лицом, его голос по рации звучал металлически.

— И еще, сэр, их изрядно потрепало.

Вездеход находился на расстоянии сорока футов ниже поверхности земли, его круглый нос был вмят внутрь каким-то воздействием сверху, все окна были разбиты или треснули, образовав стеклянные паутины неправильной формы. Разбитая машина была покрыта тонким слоем снега, и было ясно, что в скором времени она исчезнет с лица земли.

Двое пассажиров вездехода катапультировались прямо через переднее стекло. Оба разбились о передний край расщелины: шеи немыслимо изогнуты назад, тела застыли в замерзшей крови.

Симмонс пристально смотрел на страшное зрелище.

Внутри вездехода были и другие тела. Он мог различить их очертания и брызги крови, звездочками застывшие на внутренней поверхности разбитых окон.

— Рикошет! — по внутренней связи раздался голос Райли. — Там есть живые!

— Непохоже, сэр, — ответил Рикошет.

— Используйте инфракрасный искатель, — приказал Райли.

— У нас есть двадцать минут, прежде чем мы уедем отсюда, и мне бы не хотелось уехать и потом узнать, что там были живые.

Рикошет немедленно установил свой искатель. Он находился на козырьке шлема и закрывал глаза, как у летчика-истребителя.

Теперь он видел обломки вездехода в виде синих электронных силуэтов. Воздействие холода проявилось незамедлительно. Вся картина крушения приняла вид синих очертаний на черном. Ни единого желтого отблеска, даже от мотора — теплые оттенки сведены к минимуму.