— Старшекурсники только и говорят про нового проректора. Все думают, что он будет страшно свирепствовать. В нём все свирепые качества Тоцких в утроенном размере сконцентрировались.
— Вряд ли он по свирепости ректора превосходит, — обронила с иронией Валерия.
Ей можно иронизировать. Все знают, что у них с ректором какие-то отношения. Все знают, что они договорились их пока не афишировать.
— Нет, девочки, Джозеф — особый случай, — Моника не переняла ироничного настроя Валерии. — Феликс с третьего курса рассказал, что у него дядя работает в столичной лаборатории Джозефа. Там такие драконовские порядки! Джозеф увольняет за малейшую оплошность. У него там седовласые профессора по струнке ходят, а лаборанты, вообще, каждый день слёзы льют. Но это после работы, разумеется. Если кто-то прямо в лаборатории начнёт роптать, если хоть пикнет, ему сразу указывают на дверь. А теперь Джозеф такие же драконовские порядки здесь, в академии, установит. Чуть что — отчисление. Он один хуже, чем братья Тоцкие вместе взятые.
— Плакали твои каблуки, — усмехнулась Тереса.
Моника, наверное, за них больше всего переживает. Вопреки всем установленным в академии правилам, предписывающим студенткам практичные удобные унифицированные туфли, она ходила в обуви на каблуках головокружительной высоты. Моника уверяет, что без них не выживет. Она в них родилась и неизвестно, снимает ли хоть на ночь. С её любовью к шпилькам пока никому не удалось справиться — ни ректору, ни его брату, ни даже самой вредной профессорше Катаржине, которая читает магический этикет. И теперь даже интересно, ввяжется ли новый проректор в непримиримую борьбу с высотой каблуков Моники и добьётся ли чего. Или он, как все его предшественники, сдастся? Каблуки Моники — универсальный тест на свирепость и въедливость. Любопытно, пройдёт ли его проректор.
Мысли о судьбе каблуков терзали Тересу недолго. В голову поступали более актуальные вопросы. Жгучее желание сделаться ассистентом на кафедре менталистики, которое вспыхнуло во время выступления Джозефа, не угасало и активизировало работу мысли. Как Тересе добиться назначения? Рассказ Моники о зверствах Джозефа нисколько не умерил пыл. Наоборот, азарт разгорелся только сильнее. Придирчивый, вредный, въедливый, взыскательный, привередливый, свирепый, какой бы он там ни был, но место на кафедре должен отдать ей. Отверг в качестве невесты, так пусть получает в качестве ассистентки! Тереса покажет, что собой представляют девушки из провинции и можно ли ими так беззастенчиво пренебрегать!
— А ещё про него ходят слухи, что он разбиватель женских сердец, — продолжила Моника усугублять и без того неприглядный портрет проректора. — Говорят, стольким девушкам отказал.
— Бездушный циник! — пламенно согласилась Тереса. — Ладно бы просто отказал, а то ведь сначала согласился, а потом не взглянув отказался!
Она поймала на себе заинтересованные взгляды подруг и поняла, что немного переборщила с экспрессией и подробностями.
— Это я про свою кузину, — пояснила Тереса.
— Вот бедолага, наверно сильно расстроилась? — посочувствовала "кузине" Валерия.
— Конечно, немного расстроилась, — Тереса пересказала всю эпопею, какая приключилась с момента, когда отец посватал её Джозефу и до момента, когда тот передумал. Но рассказывала не от своего лица, а от лица кузины. Закончила воинственно: — Но ничего, я собираюсь поквитаться за сестру.
— Как?
— Хочу стать ассистенткой Джозефа. Тем более, я ведь так и так собиралась глубже изучать менталистику.
— Правильно, — дружно поддержали подруги.
И ни одна из них не задала вопрос: а в чём же всё-таки будет заключаться месть? Потому что подруги знали, Тереса — та ещё заноза для преподавателей. Своей принципиальностью, настойчивостью и прямолинейностью любого доведёт до белого каления. Иметь такую ассистентку — само по себе уже наказание.
Тереса начала делиться с подругами планами, как собирается добиться статуса ассистентки.
— Он дал мне задание составить характеристики на каждого одногруппника. Завтра утром мне нужно положить бумаги ему на стол. Он учтёт характеристики, когда будет принимать решение, кого назначить ассистентом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А ты успеешь до завтра? — усомнилась Валерия. — Помочь?
Да, помощь Тересе пригодится. Но не только помощь Валерии. Она попросит каждого одногруппника написать характеристику на себя. Что-то наподобие мотивационного эссе: почему я хочу стать ассистентом на кафедре менталистики и почему взять должны именно меня.
Она была уверена, что среди её одногруппников не найдётся желающих попасть в непосредственное подчинение к проректору. Во-первых, потому, что слухи о его свирепости уже достигли каждого уха в академии, а во-вторых, потому что среди одногруппников не было никого с заметно развитыми ментальными способностями. Они все исключительно одарённые — других в Далеутскую академию магии не берут, но дар каждого из них очень специфичен.
И раз никто из одногруппников не горит желанием сделаться ассистентом вредного менталиста, то и характеристики на себя они напишут соответствующие. А вот Тереса скромничать не будет. Уж она упомянет о всех своих положительных качествах.
План прост и должен сработать…
…и он сработал. Одногруппники не подвели. Уже к вечеру каждый собственноручно написал на себя характеристику, а утром ещё до начала занятий Тереса передала проректору через секретаря стопку листов. Она была уверена, что проглядев бумаги, Джозеф вызовет её к себе. Вопрос был только в том, когда это произойдет.
Произошло это на ближайшей перемене. Как быстро-то! Кто-то, кажется, негодует? Она вошла в кабинет, догадываясь, какая фраза прозвучит первой, но Джозеф её удивил…
Глава 5. Там всё написано
— Присядьте на стул, голову разверните немного вправо и замрите…
Такие команды получила Тереса, как только переступила порог кабинета. Честно говоря, они сбили её с толку. Почему на стул? Почему вправо? И главное — почему замереть?
Джозеф сидел за письменным столом, горой возвышаясь над стопками бумаг. Разглядеть выражение его лица было сложно — в кабинете царил полумрак. Плотные тёмно-синие шторы закрывали окно. Яркий свет лампы, которая стояла на столе проректора, целенаправленно падал только на стул, куда Тересе и предложено было сесть.
Внутреннее чутьё подсказывало, что затевается какое-то коварство. Даже полумрак не помешал ей разглядеть зловредный блеск в глазах Джозефа. Задумал месть? Хочет поквитаться за то, что был полит из чайника? Но как? Тереса, будь начеку! Сегодня у тебя нет того преимущества, которое было вчерашним утром, когда он лежал почти без одежды, а ты стояла в полной боевой экипировке.
А теперь в полной боевой экипировке — он. Его камзол, деловой и безупречно проректорский, источал властность. Его дорогой шейный платок, завязанный модным узлом, кричал о статусе. Его гладковыбритость и уложенность шевелюры подчёркивали полную неуязвимость.
— Садитесь, — пригвоздил он Тересу.
— Зачем? — она села, но это не означало, что расслабилась.
— Буду делать ваш отпечаток для личного дела, — Джозеф чуть убавил свет лампы, направленный на Тересу. — Надеюсь, вам знакома процедура? Теперь в столице принято вклеивать в личные дела отпечатки образов. Хочу внедрить это новшество и в академии.
Тереса ещё ни разу не видела магический кристалл, который делает снимки образов. Только слышала о нём. Новомодная дорогущая вещь, но видимо, к приезду нового проректора решили приобрести один экземпляр для академии.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Голову чуть вправо. Замрите, — скомандовал Джозеф.
У Тересы вспыхнуло её природное любопытство. Как работает снимающий кристалл? Она хоть и развернула голову, как ей было велено, но глазами всё равно косилась на Джозефа, который проводил какие-то манипуляции с увесистой прямоугольной подставкой лампы. Видимо, лампа и снимающий кристалл — это одно целое.
Свет начал меркнуть и менять оттенок — сделался потусторонним синим. А потом вдруг вспыхнул на мгновение ослепительно ярко.