«рассвет хотел все встать на лапы…»
рассвет хотел все встать на лапы,но, не проснувшийся еще,он мне на левое плечо,смеясь, валился косолапо…
а я отталкивал небольномохнатый ощутимый вес,ему твердил, чтоб он не лез,что я устал, с меня довольно…
но темнота меж тем серела,взлетала хлопая крылом,стремясь скорей покинуть дом,в котором тяга к свету зрела…
и света становилось больше.все ярче делалось окно,и желтый луч, как волокно,сквозь шторы тек все бойче, бойче…
я целовал твои виденья,что сон нанес из разных мест,и ждал, когда их явь разъест,явившись вновь в свои владенья…
день скалился с морозным пароммедлительный, еще с ленцой,идя не шагом, но рысцой,и близился уж к ритмам старым…
рассвет подрос и растворился,остался утренний туман,и может быть пролог в роман,который нынче зародился!..
«как тяжело порой любить…»
как тяжело порой любить,и чувствовать любовь, как ношу,и рядом быть, и нужным быть,и не кричать: «сейчас все брошу!»не видеть капли, что сквозь кожусочатся, а нельзя вопить…как тяжело порой любить!
как трудно все же иногдапрощать, хоть это невозможно,глухой стеной стоит беда,и ты прощаешь осторожно,а все тревожно, все так сложно,любовь в прощении всегда!прощать так трудно иногда!
как важно все-таки поройуйти, но вовремя вернуться,не чувствовать уход игрой,и замолчать, и прикоснуться,в глаза взглянуть, и как очнуться…перенести нападок рой,как важно все-таки порой…
как тягостна терпенья ложьв приветствии столь лицемерном,коль душу пробирает дрожьот лицемерности манернойи от жеманности неверной,когда за рубль подарят грош…как в тягость ханжество и ложь!
как тяжело порой любить,и чувствовать любовь, как ношу,и рядом быть, и нужным быть,и не кричать: «сейчас все брошу!»не видеть капли, что сквозь кожусочатся, а нельзя вопить…как тяжело порой любить!
«наутро белый иней – след зимы…»
наутро белый иней – след зимы,как будто провели разведку боем,и этим боем мир весь успокоен,и ничего нет от большой войны.
и на душе покой и благодать,и тишина, и благость, и смиренье,как будто написал стихотвореньетакое, что не стыдно умирать!
и бабье лето снова на дворе,лишь не хватает паутинок гонки,а солнца луч, изысканый и тонкий,щекочет нос румяной детворе.
не скажешь, что средина ноября,что осень вновь бежала с Ватерлоо,зима в баталиях сказала словои к нам спешит, округу серебря.
что ж осени приблизился финал,декабрь ступает на Поклонну гору,пора уже. Всегда об эту порушубейку лес из снега надевал.
«а этот день мы будем помнить…»
а этот день мы будем помнить,
Конец ознакомительного фрагмента.