В.М. Абсолютно верно. Гайдар стал заместителем премьер-министра, Нечаев — министром экономики, Машиц — министр по делам СНГ, Авен — министром внешнеэкономических связей, я — помощником премьер-министра по экономической политике, Григорьев — главой комитета по зарубежным инвестициям, Сергей Васильев — главой центра по экономической реформе при правительстве.
И. А как возник ваш институт?
В.М. В идеологическом смысле, это вышло действительно интересно. Дело в том, что Аганбегян [академик Абел Аганбегян], видный экономист того времени, был одновременно и хорошим бизнесменом. Он решил основать институт экономической политики и пригласил Гайдара возглавить его. А Гайдар позвал своих друзей — тех, чьи работы он публиковал в "Коммунисте".
Д-р Любо Сирц (Dr. Ljubo Sirc), родился в Словении, командор ордена Британской Империи, почетный председатель Центра исследований коммунистической экономики (CRCE, ныне Центр исследований посткоммунистической экономики), образованного на базе ИЭП в 1983 г. Лорд Харрис был членом правления CRCE.
ИНТЕРВЬЮЕР. Как именно вы повстречались с Владимиром Мау?
Любо Сирц. Давняя история, она связана с историей нашего Центра. Видите ли, Центр был организован в 1983 — при содействии людей из ИЭП.
И далее мы начали работать в странах Восточной Европы. Мне, до времени, самому нельзя было ездить туда, так как я занимался югославской политикой и опасался ареста, если объявлюсь там. Но в 1988-м меня впервые пригласили на конференцию в Венгрии, причем пригласили именно как автора критических публикаций о советской системе. И вот я туда поехал и выступил, после чего ко мне подошел молодой человек и назвался Анатолием Чубайсом. А дальше я, в течение года, познакомился практически со всеми реформаторами в Советском Союзе — Гайдаром, Чубайсом, всеми людьми их круга. И, конечно, мы и сегодня поддерживаем с ними связь.
Исходный момент наших отношений — идеи фон Хайека, потому что они находят горячий отклик у многих в Восточной Европе, отсюда и мое сотрудничество с институтом ИЭП в Лондоне, а это один из мозговых центров, основанных Хайеком и связанных с обществом "Монт Пелерин".
И. Как ваш Центр повлиял на реформы в Восточной Европе?
Л.С. Что касается русских, с ними у нас были долгие собеседования, много встреч и конференций. Пришло время, и мы все собрались — в 1992-м. Тогда эти люди уже вошли во власть в России. В Индианаполисе [США], под эгидой Фонда Свободы (the Liberty Fund), прошли две встречи, от американцев были две команды — одна по вопросам международной торговли, другая — по механизму реформ. Так что с русскими у нас был постоянный контакт.
И. Вы сказали, что начали действовать в 1983-м, но реформы, фактически, начались позже.
Л.С. Реформы пошли фактически в 1989-м. Сначала контакты устанавливались с теми, кого тогда называли "диссидентами", а потом они стали, так или иначе, важными людьми в своих странах.… Мы установили с ними связь до того, как они пришли к власти. Эти контакты начались — в случае Бальцеровича [министр финансов в первом "правительстве реформ в Польше] в 1985-м. А с русскими чуть позже… Но среди них попадались, конечно, весьма необычные фигуры. Например, Егор Гайдар, когда я его встретил, был редактором по вопросам экономики в издании ЦК КПСС...
ОТ РЕДАКЦИИ: Эти записи четырнадцатилетней давности наглядно демонстрируют не только тот известный факт, что значительная часть советской «элиты» была готова сдать свою страну, сконвертировав власть в собственность, но и куда менее известный — что она сделала это по прямому указанию своего непосредственного начальства.
1
Роман Нестеренко МЕГАМАШИНА
Древнее, но фактически не существующее государство Сомали являет миру три удивительных феномена.
Первый — существование государства в условиях отсутствия государственности.
Второй — устойчивый рост количества населения при катастрофической смертности от голода.
И третий — знаменитые сомалийские пираты.
С 1991 года Сомали фактически перестало существовать как государство, и сколько-нибудь централизованные экономика и финансовая система на её территории с тех пор не действуют. Тем не менее, в стране существует не менее четырёх правительств разной степени легитимности, большое количество вооружённых формирований разных толков, которые, к примеру, имеют в активе опыт разгрома элитных частей американской армии в ходе происходившего 3 октября 1993 года сражения в Могадишо (провал операции спецподразделения ВС США "Дельта").
Пиратство в Сомали стало развиваться с 2004 года, и очень быстрыми темпами. Примечательно, что первое резонансное нападение сомалийских пиратов было совершено на российский танкер "Моннерон", совершавший рейс из Саудовской Аравии в Кению.
Тогда, 4 марта 2003 года, пираты преследовали судно около часа, обстреливая из автоматов и гранатомётов, но так ничего и не добились.
По сообщениям Международного морского бюро (по состоянию на 7 декабря 2009 года), с начала 2008 года в сомалийских водах было совершено более 100 нападений на транспортные суда. За это время пиратам удалось захватить 40 судов, 13 из них до сих пор не освобождены. В руках пиратов остаются около 268 человек из разных стран.
Возникновению и развитию пиратства в Сомали способствовало не только превращение региона в "цивилизационную дыру", но и географическое положение страны: вблизи Сомали пролегают маршруты судов, направляющихся из Персидского залива и стран Азии в Средиземноморье через Суэцкий канал. Учитывая интенсивные торговые контакты стран Азии и Европы, большой поток судов с ценным грузом представляет собой массу объектов для потенциального захвата.
Пиратство является основным источником заработка местного населения. В насыщенной оружием стране не составляет большого труда организовать хорошо оснащенные рейдерские группы. Полевые командиры, преимущественно — исламисты, либо закрывают глаза на пиратский промысел, либо участвуют в нём сами.
Разумеется, большую роль в создании нетерпимого положения в водах, прилегающих к Африканскому Рогу, играют ложно трактуемые толерантность и права человека. Те силы, которые подтолкнули Сомали к гражданской войне, оказываются неспособными защитить мировое судоходство.
Тем более отрадно было наблюдать за эпопеей с захватом и освобождением танкера "Московский университет". Российские моряки на захваченном сомалийскими пиратами танкере не сдались на милость "джентльменов удачи", как принято в "цивилизованном мире", а забаррикадировались в одном из помещений. Среди корсаров не оказалось специалистов, способных управлять судном такого класса, поэтому корабль лег в дрейф.
На помощь танкеру "Московский университет" пришёл большой противолодочный корабль "Маршал Шапошников", на борту которого находились два вертолёта и подразделение морской пехоты. Менее чем через двадцать часов после захвата танкера пиратами наша морская пехота начала штурм. Операцию провели молниеносно. Один пират был убит, 10 задержаны. Ни один член экипаж танкера "Московский университет" во время операции не пострадал.
Незадачливые "джентльмены удачи" были отпущены в открытое море на резиновой лодке без средств навигации и связи, в 350 милях от берега. Как сообщается, до берега они так и не доплыли. В результате мы, не исключено, потеряли нового Пушкина, потомка одного из чернокожих узников мордовских лагерей, зато суда с названиями, написанными кириллицей, отныне могут стать для местных пиратов жестким табу.
Стоит напомнить о событиях ноября 1977 года, когда президент Сомали Сиад Барре объявил о прекращении действия советско-сомалийского договора от 11 июля 1974 г. Страну до 20 ноября должны были покинуть две тысячи советских специалистов и членов их семей. На эвакуацию почти трех тысяч человек из Сомали было отведено всего 7 дней. Кроме того, всё советское имущество, находящееся на территории страны, было объявлено собственностью Сомали. В домах, где жили советские семьи, отключили свет и воду, их осаждали разъярённые толпы местных жителей.
В последний день сомалийского ультиматума в порт Магадишо прибыла эскадра советского Тихоокеанского флота. Командующий эскадрой контр-адмирал Михаил Хронопуло приказал высадить в столице Сомали морскую пехоту для защиты советских граждан и обеспечения беспрепятственной эвакуации советского имущества. Наши люди были беспрепятственно и в спокойной обстановке эвакуированы, затем моряки демонтировали всё советское имущество и погрузили на корабли.