раз автомобилисты сигналили несколько… удивленно. Это Егор понял уже по лицам
некоторых из них, высунувшихся из машин, стоящих на перекрестке с Ленинградским
проспектом. Парень, не глядя, потянулся за сигаретами, одновременно пытаясь разглядеть
причину народного удивления.
На темнеющих улицах стремительно копился народ. Кто-то просто шел пешком по своим
делам, однако многие целенаправленно двигались куда-то в сторону «Маяковской». Егор
проследил за людским потоком: в основном это была молодежь, кто-то в масках, почти все
- фанаты в футбольных шарфах. Матча в тот день не было, это Егор знал совершенно
точно. Заметив в толпе знакомое лицо, он, забыв про Ленку и её работу, тоже пошел в
сторону Ленинградки3.
-Молодой человек, вы у здания Следственного Комитета не были? – внезапно, Егора за
рукав поймала какая-то тетка в сером пальто. – Там, говорят, бомба взорвалась, а рядом
дочка находится, на стажировке…
Егор инстинктивно вырвал руку, недоуменно смотря на тетку. Та отшатнулась, затравлено
оглядываясь, и начала пробираться в обратном направлении, против «течения» толпы. До
Следственного Комитета она вряд ли добралась бы, подумал Егор, ведь скопление людей
все нарастало. Большинство молодежи (впрочем, среди них попадались и взрослые
мужики) целенаправленно вышло на проезжую часть. Автомобилисты, запертые в своих
машинах, истерично сигналили. Толпа на дороге восприняла сигналы, как команду к
действию, по сути своей не менее истеричному.
-Москва для москвичей! – закричал кто-то, и слова эти, едва различимые, потерялись в
уличном шуме. Уже через секунду их подхватили сотки глоток. – МОСКВА ДЛЯ
МОСКВИЧЕЙ!
Егор просто сидел и смотрел, ни черта не понимая. Фанатские акции – удел сумасшедших
питерцев, которым больше заняться нечем. Московские болельщики на простой народ не
3
- сокращенное название Ленинградского проспекта в Москве
11
11
распыляются, тратят запал, в лучших традициях столичного дерби, исключительно друг на
друга. На последней драке и сам Егор присутствовал, разбил руки в кровь…
Его толкнули. Он краем глаза заметил, как движутся по улице серые тени. Милиционеров
в такую погоду было трудно разглядеть, в какой-то момент вокруг их стало раза в три
больше, чем обычно. Твердо, но медленно стражи правопорядка пробирались к проезду на
Ленинградский проспект.
-Россия для русских! – неслось над центром. Где-то вдалеке загорелось оранжевое пламя.
-Машину подожгли… - послышалось Егору откуда-то справа, там сбились в кучку
несколько дамочек, ездивших на шопинг в «Охотный ряд». Отлично съездили, получили
все развлечения столицы.
Егор был с тетками не согласен, никто ничего не взрывал. Он фанатскую петарду по звуку
и по цвету горения где угодно узнал бы. В одиночестве такие петарды не горят, и, верно, вскоре парень увидел, как зажигают еще несколько штук.
Казалось, один только Егор и стоял неподвижно. Толпа, окружающая его, колыхалась.
Блокирующих движение людей становилось все больше, человек 700 собралось на
проезжей части, еще несколько сотен подтягивались со стороны «Аэропорта». Народ,
который был втянут в шествие не по свое воле, пытался вырваться, чтобы уйти в сторону.
Там же их блокировали милиционеры с собаками, прибавляя численности стихийному
собранию.
-Медленно расследуете! – кричала молодежь.
-Россия для русских! Для русских, вашу мать! – надрывался кто-то. Егор сморщился, такие
«крикуны» всегда первые оказываются в руках милиции даже у выходов из ночных
клубов, а о сложившейся ситуации и говорить нечего, задержания были гарантированы.
Прошло 25 минут, прежде чем приехал ОМОН. Как им это удалось, оставалось загадкой,
движение было плотно перекрыто. Милиционеры, с трудом контролирующие ситуацию,
вздохнули с облегчением, включая их служебных овчарок. Решив, что фанаты с фаерами
больше не забота постовых, стражи порядка оставили их Отряду, а сами, наконец, начали
«сортировать» и выводить в сторону обычных москвичей, застрявших в толпе.
-Граждане прохожие! – раздался голос из громкоговорителя. Толстый милиционер, сняв
шапку, расхаживал туда и сюда, обращаясь к митингующим. – Не толпимся! Проходим на
тротуар!
-Посадите убийцу! – отозвалась толпа. ОМОН терпеливо оттеснял их с проезжей части.
Егор видел, что у некоторых фанатов на лицах написано четкое желание подраться, но, определенно, такой команды не было.
-Не блокируйте проезжую часть! – продолжала переговоры милиция. – Отойдите на
тротуар!
12
12
-Медленно реагируют, - пробормотал стоявший рядом с Егором мужик в пуховике. – Они
уже полчаса по городу с лозунгами идут, от самого «Аэропорта», и не остановил никто…
В магазине, где работала Ленка, о которой Егор и думать забыл, уже давно, наверное, доиграла песня Мадонны:
I'd like to express my extreme point of view
I'm not Christian and I'm not a Jew
I'm just living out the American dream
And I just realised that nothing
Is what it seems4
Когда после пятиминутного столпотворения толпа фанатов, которых было уже под тысячу
человек, начала перетекать на пешеходную часть Ленинградского проспекта, парню
оставалось лишь подивиться послушному поведению «фирмы».5 Впрочем, может оно и
правильно. Если уж они держат статус самой сильной группы в России, представляя
родной футбол перед фанатами других стран, то, наверное, надо вести себя достойно?
-Егор! – услышал он сзади себя. Из переулка, ведущего к магазину, выглядывала Ленка.
Вид у неё был взъерошенный, глаза большие, с паническим блеском. Она потерла нос,
потом выдохнула теплым воздухом на пальцы, снова потерла носом. Приглядевшись, Егор
заметил чуть расширенные зрачки.
-Закончила? – достаточно спокойно спросил он, подойдя к ней через поредевшую толпу. –
Я уж думал, не затоптали ли тебя эти деятели. Что так долго?
4
- Хочу высказать
Своё особое мнение:
Я не христианка,
Не иудейка.
Я – воплощение
Американской мечты,
И я только что поняла что всё
Не такое, каким кажется…
5
- организованная фанатская группа
13
13
-Да подружка с работы предложила расслабиться, стресс такой, ужас, - поежилась Лена, кутаясь в куртку, под которой все еще висел бейджик ассистентки из бутика, и снова
потерла нос. – Услышала крики, хотела подойти к витрине, посмотреть, что и как. А
главная администраторша по залу как рявкнет на меня, мол, куда пошла? Сказала всем, чтобы внимания не обращали. Типа, клиент должен знать – на улице все хоть передохнут, а у нас в магазине все всегда хорошо.
Егор подумал, что эта маркетинговая стратегия была так себе, но, возможно, именно в
таком магазине захочет укрыться какой-нибудь человек, которого уличные проблемы
непосредственно касались бы. Было очевидно, из-за чего разорались фанаты: кто-то
обмолвился, что недавно задержанных убийц тезки Егора отпустили на все 4 стороны,
невзирая даже на то, что они обвинялись не только в убийстве, но и в ношении
«травматики» без лицензии. Парень представил, как в Ленкин магазин «где все всегда
хорошо» набивается народ: следователи, работники ОВД, расположенного недалеко от
Кранштадтского бульвара, родные обвиняемых. Это было бы забавно, особенно при
наличии кокаина в запасах местных ассистенток по продажам.
-Пошли уже, - несколько устало попросил Егор, обнял Лену за плечи и, маневрируя между
людьми, двинулся в противоположном от Ленинградки направлении. Вдали все еще были
слышны лозунги, однако транспортное движение аккуратно возобновилось.
Спуститься в метро на «Охотном ряду» удалось не сразу, милиционеры, вернувшиеся на
свои посты, наградили Егора, в его разбитых кроссовках и черной куртке,
подозрительными взглядами. Потом, правда, они увидели, что он с девушкой, так что
докапываться передумали. На эскалаторе Лена, как последняя дура, продолжила
послеобеденное заламывание рук.
-Как смерть человека общество может всколыхнуть, - уже несколько раз повторила она, будто сама лично кричала на проезжей части Ленинградского проспекта громче всех. На
её щеках проступил румянец, движения конечностей стали чуть быстрее, чем были
обычно.
-Собралась толпа идиотов не по делу, - скривился Егор. – Поорали и разошлись. Сейчас
дойдут до ближайшего подземного спуска и по домам разъедутся, или бухать.
-Представляю, как сейчас всяким дагестанцам страшно, - не унималась она. – Их же могут
побить.
-Делать им больше нечего, - потер виски Егор. – Все, хватит уже об этом.
Они сошли с эскалатора, миновали платформу и сели в вагон. Страшно хотелось курить, Лена в его объятиях «все руки заняла», не было времени втянуть в себя сигарету на входе