Бедный музыкант не всегда мог вовремя заплатить за стол и квартиру: уроки, которые он давал в соседнем квартале, приносили так мало денег. Но тетушка Марта и не думала напоминать о «таком пустяке». Наоборот, чем труднее приходилось Музыканту, тем чаще на его столе «вдруг» появлялось что-нибудь вкусное, принесенное незаметно заботливой женщиной, а в карманах девочки не переводились сушеные фрукты, сладкие пирожки и орехи.
– Сегодня он играет еще лучше, – с видом знатоков утверждали мужчины, слушая очередной концерт.
– И еще печальней, – вторили женщины.
– Мне кажется, это не музыка звучит, – говорил литейщик.
– А что?
– Он рассказывает о нашей жизни. Как он понимает нас, – вздыхал литейщик.
– Да-а, – соглашался портной, – понимает. И неудивительно. Он такой же бедняк, как и мы.
В разговор вмешалась остроносая Булочница. Она не любила оставаться в стороне.
– Повезло Марте. Хорошего постояльца бог послал, – сказала старуха зло и завистливо. – Она быстро разбогатеет.
– Замолчи, жена, – перебил ее булочник. – У тебя одно на уме. Уйди, не позорь мое имя!
– Оставь ее, – попросил литейщик. – Она женщина, мать твоих детей.
– Это не значит, что я позволю ей болтать все, что взбредет в ее голову, – не унимался Булочник. – Повезло, повезло! – передразнил он жену. – До старости дожила, а ума не жила.
– Ну и ну! Тридцать лет вместе прожили и до сих пор не наругались? – Это подошла тетушка Марта.
Все повернулись к ней.
– Что нового, тетушка Марта? – спросили несколько голосов.
– Нового? А ничего, – вздохнула хозяйка, – совсем плоха его женушка.
– Я видел – вчера посылали за доктором. Ей стало лучше? – спросил Литейщик.
– Где там? – махнула рукой тетушка Марта. – Какой толк из нашего лекаря? Посмотрел, послушал, да и ушел. Ни слова, ни полслова.
– Он знает не больше моей старухи, – горько усмехнулся портной. – А моя старуха ничего не знает, кроме рисового отвара, куриных пупков да березовых почек.
– Надо позвать хорошего доктора.
– Надо. А где его взять?
– Толстяк из верхнего города к нам не пойдет. Здесь для него дурно пахнет.
– А другого у нас нет.
– Ничего не поделаешь, – сказала тетушка Марта, – придется идти за Толстяком. На него одна надежда.
И самые уважаемые мастера – Портной и Часовщик – отправились за доктором.
После долгих уговоров и обещаний он согласился приехать.
Поднявшись в комнату Музыканта, доктор первым делом огляделся, прикидывая, сколько здесь могут заплатить. «Да, обстановочка», – пробурчал себе под нос.
Возле камина – кровать под лоскутным одеялом. Рядом с окном – стол, на нем стопка нотной бумаги и книги, плетеное кресло, на стене скрипка, а на полу ковер, протертый в нескольких местах до дыр. Воздух в комнате не пах духами. А где не пахнет духами, это он точно знал, там не пахнет и деньгами!
По тому, как он поскучнел, нетрудно было догадаться, что Толстяк недоволен. Бегло взглянув на больную, доктор выписал лекарства.
– Что с ней? – взволнованно спросил Музыкант. Уже много лет жена его болела, но он все надеялся на чудо. Это единственное, на что ему оставалось надеяться.
– Ничего… ничего хорошего, – ответил Толстяк, брезгливо вытирая руки атласным платком. – Вот рецепт. Сходите в аптеку. Давайте ей понемногу. Или лучше сразу все.
– Это поможет?
– Поможет, – сказал Толстяк, – или не поможет.
И он ушел
У бедного Музыканта после его визита совсем не осталось денег – не с чем пойти в аптеку. Он был в отчаянии. Скрипка плакала от прикосновений смычка. Это было единственное лекарство, которое он мог дать жене.
А вечером в его дверь постучали.
– Войдите, – пригласил он, прекращая играть.
В комнату неслышно вошел незнакомый господин
Он был одет во все черное: и плащ, и ботинки, и перчатки, и шляпа – все было черным. И даже лицо его в тени широкополой шляпы казалось черным.
– Я очень сочувствую вашему горю, – начал он разговор, – и хотел бы помочь вам.
– Простите, но я…
– Не имеете чести знать меня? – угадал незнакомец. – Это ничего не значит. Я вас знаю, этого достаточно.
Говорил он спокойно и уверенно, как человек, привыкший повелевать. Он подошел к креслу и, не дожидаясь приглашения, сел.
– Я, право, в смятении, – пожал Музыкант плечами. – Как мне называть вас?
– Можете называть меня… ну, скажем… Маэстро! Да – да, мое имя для вас будет – Маэстро! Вас это устроит?
– Как вам будет угодно, – согласился Музыкант.
– Я желаю помочь вам, – Маэстро поднял руку, не давая Музыканту возможности задавать вопросы. – Не терзайтесь сомнениями, друг мой. Вы позволите мне так называть вас? Благодарю. – И он качнулся в кресле. – Я все предвидел! Вы бедны, но вы горды, как все бедняки, и не возьмете денег просто так. Я богат, но я не дам вам денег просто так. Не от жадности, нет. Я не хочу оскорблять вас.
Конец ознакомительного фрагмента.