— У таких как я воображение явно должно быть попроще… — пробормотала я себе под нос. И, потоптавшись возле плиты, все таки поставила чайник греться — пусть коньяка у меня нет, но кофе-то где-то был. Кофе не находился. И это почему-то ужасно раздражало, почти до слез. И я, наверное, всерьез разревелась бы по такому пустячному поводу, если б только в доме не было посторонних. Уфф, скорей бы он ушел. Я б и вовсе никого не пускала в квартиру — глупо, но ведь даже собственных учеников побаиваюсь, не девочек, конечно, но никогда не знаешь, что придет в голову здоровенному парню, якобы желающему подтянуть английский язык. Раньше вот не так страшно было — все таки знание, что Юлька обретается в соседней комнате действовало весьма успокаивающе. А теперь… теперь деньги нужны еще больше. Потому что в универ меня взяли только на полставки, а за квартиру платить в 2 раза больше и, если быть честной, то мне это не по карману. Надо или соседку искать или комнатку какую-нибудь вместо квартиры… и срочно! Некстати вспомнилось, что Корольков предлагал переехать к нему… не запросто так, конечно. Противно. Но все таки на предложение прислать ко мне знакомого компьютерщика согласилась. Надеюсь, Корольков понимает, что меня это ни к чему не обязывает… В списке контактов Корольков отыскался быстро — список был до обидного короткий: Аринка, Бабушка, д. Федя, Егор, т. Вера и этот вот Т. Корольков, с которым я познакомилась в университете всего-то 3 недели назад. Звонить ему не хотелось, но чайник вот-вот закипит и надо будет звать… чинильщика на кухню.
— Да? — радости от моего звонка в голосе Королькова что-то не наблюдалось. Уж скорее раздражение или даже злость, что его отвлекают от важного дела. Ну да, на заднем фоне женский голос — надеюсь только, это не какая-нибудь студентка, а то прям чувствую себя соучастницей в разврате учащихся.
— Здравствуй, Тимофей…
— А-а, Авелина Марковна, — а голос-то как изменился, прям мёд источает… ядовитый. Да и все равно у меня на него аллергия. — Привет-привет. Соскучилась? И что на это ответить? — «Нет, я сугубо по делу»? Обидется ведь, а он и так не в духе. Кто, интересно, сумел его так разозлить? Чуть поколебавшись, решила притвориться глуховатой и пропустить вопрос Королькова мимо ушей. И раз уж он ко мне по имени-отчеству…
— Тимофей Викторович, я по поводу компьютерщика, которого Вы обещали мне подыскать… Корольков тяжело вздохнул. Я почти наяву увидела как он устало потер переносицу и мне мгновенно стало стыдно за то, что пристаю к человеку со своими проблемами, да еще и в пятницу вечером.
— Если ты занят… — начала я.
— Да не так чтобы очень. Не кипешись, — уже более нормальным голосом оборвал он и куда-то в сторону добавил: — А ты сядь в угол и не дергайся. Я с тобой еще не закончил. Все-таки Корольков определенно зол. Не на меня. Но мне искренне жаль его неведомую «жертву».
— Тимофей, надеюсь у тебя там не студентка? — все же задала я неудобный вопрос, не имея понятия что делать, если все таки — да, у Королькова там студентка. В полицию звонить? Вообще глупость какая-то. Вряд ли он ее там насилует… или все-таки? Что я в сущности про этого Королькова знаю? Если хорошенько разобраться, то — ничего. Ну, кроме того, что он довольно симпатичный, чтобы девушки обращали на него внимание, в том числе и я, достаточно мерзкохарактерный, чтобы я никогда не связалась с ним чем-то большим, чем просто приятельскими отношениями, и наконец, то что он достаточно умный (или просто хорошо образованный?) и преподает какую-то экономическую лабуду в университете.
— Не волнуйся. Эта маленькая пакость не стоит твоего беспокойства… Так что там с компьютерщиком?
— Ну, ты обещал подыскать парня, который посмотрит мой комп…
— И я нашел. Только Миха сказал, что вряд ли сможет заскочить к тебе сегодня. Уж извини.
— А как он выглядит? — почти прошептала я, прижимая телефон ближе к уху и невольно отступая за холодильник.
— Кто?
— Ну, Миха твой…
— Как педик, — с отвращением сознался Корольков.
— А поточнее… немного?
— Смазливый манекен голубоватой наружности… И, кстати, любит косить под французика — предпочитает чтобы его Мишелем называли. Ну и что? Мишель — хорошее имя. А Корольков просто напросто гомофоб.
— В общем, педик. И довольно грубый.
— Ты же преподаватель и не должен так выражаться!
— Меня никто не слышит, — индифферентно заметил Корольков, небось еще и постную мину скорчил.
— А-а..
— А Пакость не в счет.
— Все равно ты должен быть более лояльным, дабы нести свет и добро в неокрепшие умы подрастающего поколения.
— Слушай, Авелина… Марковна, ты что там куришь? — ласково поинтересовался коллега. И я всерьез собралась обидеться, но в моей спальне что-то брякнуло-бумкнуло и я вспомнила о целе звонка.
— Какого цвета у него глаза? — нервно поинтересовалась я.
— У кого? — судя по голосу, Корольков еще больше укрепился в мысли, что я здесь что-то курю. И вероятней всего, будь я на его месте, решила бы точно также. Но сейчас мне было не до логических умозаключений:
— У педика твоего!!!
— Во-первых, он не мой. Во-вторых, откуда мне знать? Из каких, по-твоему, соображений я должен был разглядывать его глаза? Села на место.
— Э-э… — опешила я, но сообразив, что последняя фраза Королькова относилась не ко мне, продолжила допрос: — Ну, а волосы-то хотя бы какого цвета? В мобильнике что-то заскрипело — наверно, зубы Королькова.
— Рост средний, тощеватый, волосы светлые, морда смазливая. Что тебе еще надо?
— Ничего. Просто тут пришел какой-то… чинит мой компьютер, а я боюсь… вот и решила проверить.
— Молодец! — прозвучало как «Дура!»: — Проверила? А теперь «пока», мне тут еще надо кое-кому руки-ноги выдернуть. И он отключился, оставив меня наедине с закипевшим чайником.
Господи, вот так столкнешься с настоящим маньяком, а никто и не поверит…
Кофе так и не нашелся. Ну и ладно. Достав с полочки веселенькие кружки с Винни-Пухом и Тигрулей, бросила в них по чайному пакетику и залила кипятком. Придумал тоже — кофе с коньяком… Пусть довольствуется тем, что есть.
— Я кончил, — раздалось у меня за спиной, заставив нервно дернуться.
— Рада за тебя, — пробурчала я себе под нос, хватая тряпку, чтобы вытереть со стола чайную лужицу. — Грамотей…
— Что?
— Очень рада, говорю, — бросила тряпку в раковину и, наконец, посмотрела на компьютерщика. Действительно, рост средний, тощеватый, волосы светлые, морда смазливая. Значит, все таки он. Чувствуя как на душе теплеет, а настроение поднимается, я выгребла на стол все имеющиеся в доме печеньки-конфетки, и кивком пригласила Михаила, то есть Мишеля за стол.