Читать интересную книгу Улица Светлячков - Ханна Кристин

Талли быстро усвоила, что, если правильно одеваться и вести себя определенным образом, с тобой будут дружить «самые классные» из одноклассников. По пятницам и субботам Талли говорила бабушке, что останется ночевать у подруги, и ездила кататься на роликах на Лейк-Хиллз, где никто никогда не спрашивал ее о семье и не смотрел на нее как на «бедную Талли». Она научилась курить сигареты, не кашляя, и жевать жвачку, чтобы отбить запах.

К восьмому классу Талли стала самой заметной девочкой в средней школе и, окруженная друзьями, почувствовала себя намного увереннее. В те моменты, когда от дел шла кругом голова, она почти не вспоминала о женщине, которой была абсолютно не нужна.

Но были дни, когда Талли чувствовала себя не то чтобы одинокой, но какой-то ущербной. Словно она тупо плыла по течению. А все люди вокруг просто временно занимали пустые места в ее жизни.

И сегодня был один из таких дней. Талли сидела в школьном автобусе, стараясь не прислушиваться к тому, о чем шушукались девчонки рядом с ней. Все, казалось, рассказывали друг другу исключительно про семейные дела. А Талли нечего было сказать на эти темы. Она была далека от ссор с младшим братом или сестрой, не знала, как наказывают родители, когда им дерзишь, и не имела представления о том, что такое поход с матерью по магазинам. К счастью, скоро автобус подъехал к ее остановке, и Талли вышла, не забыв устроить шоу из прощания с подружками. Талли громко смеялась и махала им рукой, всячески изображая полную беззаботность.

После того как автобус отъехал, она поправила на спине рюкзак и начала долгий путь к дому. Талли как раз повернула за угол, когда увидела его.

Потрепанный красный «фольксваген» с переводными картинками на боковых дверях.

2

Было еще темно, когда прозвенел будильник. Застонав, Кейт Муларки открыла глаза и уставилась в потолок. При мысли о том, что надо идти в школу, девочку стало слегка подташнивать.

Восьмой класс – это был настоящий кошмар. Да и весь семьдесят четвертый год стал для Кейт годом полного личного провала. Слава богу, до конца учебы оставалось не больше месяца. Впрочем, лето не обещало быть лучше.

В шестом классе у Кейт было две подружки, и они все делали вместе. Занимались в клубе верховой езды, ходили в молодежную группу и ездили друг к другу в гости на велосипедах. Но летом того года, когда им исполнилось по двенадцать лет, все закончилось. Ее подружки словно с цепи сорвались – по-другому это нельзя было назвать. Они стали курить марихуану и прогуливать уроки. Зато не пропускали ни одной вечеринки. А когда Кейт не захотела присоединиться к их новым развлечениям, ее просто прогнали. И точка. «Хорошие» дети не принимали ее в свой круг, потому что она якшалась с наркоманами. Теперь единственными друзьями Кейт были книги. Она перечитывала «Властелина колец» так часто, что помнила некоторые сцены наизусть.

Впрочем, это было не то, что могло бы помочь ученице восьмого класса стать всеобщей любимицей.

Кейт со вздохом вылезла из постели, приняла душ в крохотном чуланчике наверху, совсем недавно переделанном в ванную комнату. Затем Кейт заплела в косу свои прямые белокурые волосы и надела очки в роговой оправе. Очки были безнадежно несовременными – сейчас носили круглые и без оправы. Но папа сказал, что пока они не могут купить ей новые.

Спустившись вниз, Кейт вышла на заднее крыльцо, плотнее обмотала вокруг ног штанины пижамных брюк и засунула ноги в огромные черные резиновые сапоги, стоявшие на крыльце. Двигаясь как астронавт Нейл Армстронг на Луне, она направилась по грязи к сараю в глубине двора. Старая лошадь, подойдя к забору, тихонько заржала, приветствуя свою хозяйку.

– Привет, Горошинка! – сказала Кейт, бросив на пол охапку сена и погладив лошадку по мягкому теплому уху. – Я тоже страшно по тебе скучаю.

Это была чистая правда. Два года назад эти двое были неразлучны. Кейт ездила на своей кобыле все лето и завоевала несколько призов на ярмарке округа Снохомиш.

Но все в этой жизни очень быстро меняется. Теперь Кейт знала это наверняка. Кобыла может за одну ночь состариться и захромать. И так же быстро может сделаться совсем чужой бывшая подруга.

– Пока, – потрепав лошадь по холке, Кейт вернулась на крыльцо и оставила там заляпанные грязью сапоги.

Открыв заднюю дверь, девочка увидела перед собой картину, которая повторялась изо дня в день – обычная домашняя кутерьма. Мама стояла у плиты в слегка полинявшем цветастом халатике, в розовых шлепанцах и с тонкой ментоловой сигаретой в зубах и наливала масло на электрическую сковородку. Ее каштановые волосы длиной до плеч были собраны в два жиденьких хвостика, подвязанные ярко-розовыми ленточками.

– Накрывай на стол, Кейти, – произнесла мама, даже не оглянувшись. – Шон! Спускайся вниз.

Кейт сделала то, что ей велели. Она еще не успела закончить, а мама уже была у нее за спиной и наливала молоко в расставленные Кейт стаканы.

– Шон, завтракать! – снова закричала мама. Но на этот раз добавила волшебные слова: – Я уже налила молоко.

Вскоре восьмилетний Шон спустился бегом по лестнице и кинулся к столу, спотыкаясь на ходу о недавно появившегося в семье щенка лабрадора.

Кейт как раз собиралась сесть на свое обычное место, когда взгляд ее случайно скользнул в смежную с кухней гостиную. Через огромное окно над диваном она увидела нечто очень интересное. У дома напротив стоял огромный фургон для перевозки мебели.

– Вау! – Кейт прошла вместе с тарелкой через кухню и гостиную и остановилась у окна, не сводя глаз с дома через улицу. Он стоял пустым, сколько она себя помнила.

За спиной Кейт услышала шаги матери: сначала звонкие – по линолеуму в кухне, потом тихие – по мягкому зеленому ковру в гостиной.

– Кто-то въехал в дом напротив, – сказала Кейт.

– Неужели? – удивилась мать.

– Нет, я вру.

– Может быть, у новых жильцов будет девочка твоего возраста. Хорошо бы тебе завести подругу.

Кейт едва сдержалась, чтобы не ответить какой-нибудь дерзостью. Все матери почему-то думают, что в старших классах средней школы легко завести подругу.

– Мне наплевать, – с этими словами Кейт вышла в коридор, где и доела как можно быстрее свой завтрак под укоризненным взглядом Иисуса Христа.

Как и ожидалось, мама последовала за ней. Она молча стояла перед украшавшим стену гобеленом с «Тайной вечерей».

– Чего тебе? – грубо спросила Кейт, почувствовав, что молчание становится невыносимым.

Мама едва слышно вздохнула:

– Почему мы то и дело ругаемся последнее время?

– Это ты каждый раз начинаешь!

– Тем, что говорю «доброе утро» и спрашиваю, как дела? О да! Я – настоящая ведьма!

– Ты сама это сказала, не я.

– Но это, знаешь ли, не моя вина…

– Ты о чем?

– О том, что у тебя нет друзей. Если бы ты…

Кейт стиснула зубы и отошла. Еще одна речь на тему «если бы ты старалась» – и ее просто вырвет.

Слава богу, на этот раз мама не стала ее преследовать. Она вернулась в кухню и переключилась на брата:

– Быстрее, Шон! Школьный автобус Муларки отправляется через десять минут.

Младший брат захихикал. Кейт, закатив глаза, отправилась наверх. Все это было непереносимо. И как может ее брат смеяться каждый день над одной и той же тупой шуткой? Ответ пришел ей в голову так же быстро, как и вопрос: потому что у Шона есть друзья. А с друзьями все на свете гораздо легче.

Кейт пряталась в спальне, пока не услышала, как старенький «форд» отъехал от дома. Меньше всего ей хотелось ехать в школу с мамой, которая махала рукой и кричала «пока», как болельщик на каком-нибудь телешоу, когда Кейт вылезала из машины. Ездить в школу с родителями – самоубийство, об этом известно каждому. Услышав шелест шин по гравийной дорожке, Кейт спустилась вниз, помыла посуду, собрала свои вещи и вышла из дома. Светило солнце, но дорожка была влажной после шедшего всю ночь дождя, и на ней остались следы шин.