оно крайне мало ело, оно начало худеть, и было совершенно очевидно, что если так будет продолжаться слишком долго, может пострадать его здоровье. У Деви-ина не было никакого желания чувствовать себя ответственным за это.
НА СЛЕДУЮЩИЙ день существо казалось вполне успокоившимся. Оно охотно вступило в беседу, почти сразу же заговорив на тему о ядерной войне. (Деви-ин подумал о том, что этот вопрос имеет какую-то страшную привлекательность для умов высших приматов).
— Вы сказали, что ядерные войны неизбежны. — произнесло существо. — Не означает ли это, что, кроме нас, вас… и их (оно указало на стоявших поблизости мовов), во Вселенной есть еще и другие мыслящие существа?
— Имеются тысячи планет, населенных тысячами различных видов мыслящих существ. Много тысяч, — ответил Деви-ин.
— И на всех этих планетах вспыхивают ядерные войны?
— На всех тех, где мыслящие существа достигают определенной ступени в развитии техники. Этого не случилось только у нас. Мы пошли по иному пути. Нам не было присуще стремление к соперничеству. У нас преобладал инстинкт сотрудничества.
— Не следует ли из этого, что вы, зная о неизбежности ядерных войн, тем не менее ничего в связи с этим не предпринимаете?
— Как это ничего? — уязвленно воскликнул Деви-ин. — Мы не остаемся в стороне. Мы пытаемся оказать помощь. На заре истории моего народа, когда нами были изобретены способы межпланетных полетов, мы не понимали психологии высших приматов. Они отвергали все наши попытки установить с ними дружественные отношения, и мы перестали стремиться к этому. Позже мы обнаружили планеты, покрытые излучающими радиацию руинами. Наконец, однажды нам пришлось стать свидетелями ядерной войны на одной из вновь открытых планет. Мы пришли в ужас, но ничего не могли поделать. Со временем мы стали умнее. Теперь мы готовы к тому, чтобы прилететь к каждой открытой нами планете в тот момент, когда ее обитатели постигают сущность ядерной энергии. Наши обеззараживающие отряды и евгенические анализаторы находятся в полной готовности.
— А что такое евгенические анализаторы?
Деви-ин построил фразу, использовав аналогию с тем, что было ему известно из употребляемой необузданными терминологии.
— Мы регулируем браки и применяем стерилизацию с тем, чтобы максимально ликвидировать фактор соперничества в психологии тех, кто остается в живых, — старательно объяснил он.
На какое-то мгновение ему показалось, что существо снова вот-вот впадет в буйство.
Но вместо этого тот монотонно, голосом, лишенным всякого выражения, произнес: «Вы хотите сказать, что делаете их послушными, вот вроде этих?».
Он снова указал на мовов.
— Нет, нет. С этими дело обстоит иначе. Мы просто даем возможность тем, кто остается в живых, удовлетворяться мирным, неагрессивным, без захватнических тенденций существованием в рамках руководимого нами общества. Вы понимаете, что без этого они уничтожали друг друга раньше и не вмешайся мы, они снова бы приступили к взаимному уничтожению.
— И что это вам дает?
Деви-ин с сомнением воззрился на это странное существо. Неужели необходимо объяснять ему, в чем заключается наивысшая радость жизни?
— А разве вам не доставляет удовольствия оказывать кому-либо помощь?
— Давайте дальше. Что вас привлекает еще, кроме того, о чем вы только что сказали.
— Ну, мы, конечно, взимаем налог в пользу Харии.
— Ха!
— В плате за спасение жизни нет ничего предосудительного, это справедливо, — запротестовал Деви-ин, — и к тому же мы несем большие расходы, которые требуют возмещения. Этот налог не так уж велик и зависит от естественных ресурсов спасенного мира. Если планета богата лесами, он может заключаться в ежегодных поставках древесины; с какой-нибудь другой планеты к нам могут, например, поступать магниевые соли. Планета вот этих мовов бедна естественными ресурсами, и они сами предложили снабжать нас определенным количеством представителей своего населения, чтобы мы могли использовать их в качестве слуг. Даже по сравнению с другими видами высших приматов они обладают огромной физической силой. Они постоянно находятся под действием особых антицеребральных препаратов — это абсолютно безболезненно…
— Иными словами, вы превращаете их в покорных вашей воле тупиц!
Деви-ин попытался понять значение этого слова и с возмущением воскликнул:
— Вовсе нет! Это делается только для того, чтобы они довольствовались ролью прислуги и забыли о своей родине. Мы не хотим видеть их несчастными. Ведь это мыслящие существа!
— А как бы вы поступили с Землей, если бы у нас вспыхнула война?
— В нашем распоряжении было достаточно времени, чтобы решить этот вопрос, целых пятнадцать лет, — ответил Деви-ин. — Ваша планета очень богата железом, и вам удалось достичь больших успехов в технологии выплавки стали. Я думаю, что с вас мы бы брали налог сталью. — Он вздохнул. — Но в данном случае это не покрыло бы всех издержек. Мы ждем по крайней мере на десять лет дольше, чем положено.
— Сколько же планет обложили вы таким вот способом налогом?
— Точное количество мне не известно, но, несомненно, более тысячи.
— Выходит, что вы маленькие хозяева Галактики, не так ли? Тысяча миров разрушает себя, чтобы способствовать вашему процветанию. Знаете, кто вы на самом деле?
Голос необузданного постепенно становился все громче и резче.
— Вы — стервятники.
— Стервятники? — повторил Деви-ин, стараясь вникнуть в смысл этого слова.
— Пожиратели падали. Птицы, выжидающие момента, когда в пустыне от жажды умрет какое-нибудь несчастное существо, и затем спускающиеся на землю, чтобы сожрать его труп.
Представив себе эту картину, Деви-ин почувствовал внезапную слабость, и его замутило.
— Нет-нет, мы ведь помогаем живым существам, — неуверенно возразил он.
— Вы, как стервятники, ждете, пока вспыхнет война. Если вы действительно хотите помочь, предотвратите войну. Не спасайте тех, кто останется в живых, спасите их всех.
Хвост Деви-ина задергался от волнения.
— Не будете ли вы так любезны объяснить мне, каким образом можем мы предотвратить войну?
(Не является ли предотвращение войны актом, противоположным ее развязыванию? Для познания сущности одного явления может оказаться полезным изучение другого).
Но необузданный явно не спешил с ответом.
— Вам следовало бы спуститься на поверхность планеты и объяснить ее обитателям положение вещей, — наконец произнес он.
Деви-ин почувствовал острое разочарование. Его маленькая хитрость не дала никаких результатов. И кроме того…
— Спуститься к вам? Это невозможно.
При одной мысли о том, чтобы очутиться среди миллионов необузданных существ, по телу его прошла дрожь.
На лице Деви-ина, видимо, настолько красноречиво отразились охватившие его в тот момент чувства, что, несмотря на разницу в