страх. Горчит на губах боль, с кислым привкусом унижения. Но хватает там и жгучей ненависти, приправленной, досадой и даже завистью. Бормоча что-то на незнакомом мне языке, этот человек бросается к своему палачу, склоняется к сапогам. Явно умоляя о пощаде. Но тот грубо пинает ногой бедолагу, отбрасывая его назад. Жестокая рука взметается в резком замахе, воздух вспарывает свист плети. От обжигающей волны чужой боли мне становится дурно.
Я не могу на это смотреть. Не могу это выдержать. Но тем не менее смотрю, всем существом вздрагивая от каждого удара.
− Надо это остановить, − шепчу, лихорадочно сжимая руку сестры.
Надо выйти во дворик и приказать этому чудовищу остановиться. Кем бы он ни был.
Нельзя так издеваться над людьми. Нельзя…
− Софи, я думаю, нам нельзя вмешиваться, − внезапно отрезвляет меня голос Николь.
Что? Почему? Как она может?
Бросив на сестру потрясённый взгляд, я замечаю, как она кивает мне куда-то в сторону. И я в полном ошеломлении замечаю во дворике самого хозяина дворца, принца Корима Босвари.
Как я могла его не заметить? Будучи настолько отрытой эмпатически, я даже не почувствовала его присутствия, настолько меня затопили эмоции палача и его жертвы.
Будущий король Босварии с суровым видом наблюдает за экзекуцией, испытывая горючую смесь ярости и презрения. Кажется, не к ледяному великану. И совершенно точно не собирается вмешиваться.
— Видишь, его высочество здесь и ничего не предпринимает. Значит, этот мужлан в своём праве. Пойдём отсюда лучше, − тянет меня прочь сестра.
Умом я уже начинаю понимать, что она права. Если принц Корим это позволяет, значит мы ничего не сможем сделать. Не имеем права вмешиваться. Мы здесь гости.
− Но я не могу так. Ему же больно, − всхлипываю я в полном отчаянии.
Наверное, это звучит слишком громко.
Потому что этот длинноволосый ледяной варвар вдруг резко вскидывает голову. И спустя секунду наши взгляды встречаются. Меня словно обжигает изнутри. В солнечном сплетении зарождается странная дрожь, растекаясь по всему телу пугающим трепетом. И я проваливаюсь в пылающую синюю бездну чужих глаз, с головой ныряя в водоворот чужих эмоций. Как своё собственное, чувствую его граничащее с шоком изумление, задыхаюсь от внезапного острого чувства торжества и надежды. Ощущаю себя так, будто совершенно неожиданно нашла то, на что даже не надеялась.
А потом на смену этому приходит жёсткая хищная решимость во что бы то ни стало заполучить желаемое.
− Уходим, Софи! Быстро! — внезапно дёргает меня за руку Николь и буквально оттаскивает от окна, спасая наконец от этого жуткого наваждения. — Этот гость явно из тех, от кого нужно держаться подальше нам обеим.
Боги, что это было? Что со мной случилось? Я что, чувствовала его эмоции, как свои собственные? Это ужасно. Это страшно. Так и рассудок потерять недолго.
Сердце в груди колотится так, что мне больно дышать. Мысли путаются, сознание, будто в тумане. Мне страшно и я не понимаю, что со мной происходит. И всё это из-за одного единственного человека.
− Да, ты права, − выдыхаю, кое-как перебирая ногами, чтобы поспевать за сестрой. — Он ужас какой страшный. И эмоции у него — сплошная ярость. Не приведи боги ещё раз встретить такого на пути.
Мы быстро скрываемся в коридорчике, ведущем к покоям Тайрэна и Рамины.
− Интересно, кто этот варвар? — бормочет Ники, продолжая тащить меня за руку. — Судя по одежде и доспехам, наверное, откуда-то с севера. Да и магия у него какая-то странная, не похожая на классическую. И ты видела, как он на тебя посмотрел, когда ты вскрикнула? Жуткий.
Я не только видела. Я ещё и чувствовала. Эти эмоции… они были настолько болезненно яркие. И так сильно направлены… на меня. Словно я и была той неожиданной находкой, которую он не чаял отыскать, а теперь исполнен решимости заполучить.
Настигнутая этим осознанием, я даже спотыкаюсь. И, только ухватившись за плечо сестры, умудряюсь удержать равновесие. Ники ошарашенно оглядывается на меня. Но мне как-то удаётся вымученно улыбнуться, извиниться и идти дальше.
Боги. Только не это. Пусть мне показалось. Пусть он вообще обо мне забудет.
Вот только интуиция почему-то мне подсказывает, что мне ещё не раз предстоит встретить этого мужчину на своём пути.
Глава 2
Наш поход к Рамине принёс совсем не те плоды, которых мы ожидали. Невестка наотрез отказалась отвечать, кто станет нашими избранниками. Намекнула лишь, что мы обе встретим своих будущих мужей здесь, на празднике. Ники, удовлетворившись таким ответом, решила вернуться в наши покои, а я приняла приглашение сходить вместе с Тайрэном и Рами к дяде Федерику и его жене Анне. Они действительно уже прибыли, как я и надеялась.
Соскучилась по ним.
− Почему ты не сказала Ники, что Азим её судьба? — спрашиваю шёпотом у Рами, любимой жены моего старшего брата Тайрэна и всезнающей ведьмы по совместительству, когда мы на некоторое время остаёмся одни.
Брат с дядей обсуждают какие-то свои мужские дела, а Анна отлучилась, чтобы дать указания слугам.
Ну кто ещё может знать правду, как не ведьма? Мне казалось, что уж она-то точно должна раскрыть Ники глаза. Но Рами, совершенно неожиданно для меня, вдруг заявила, что знать будущее нам не положено, иначе мы можем всё испортить.
И теперь мне очень интересно, почему. Неужели я ошибаюсь и у моей сестры будет другой избранник?
Или… всё дело в том, что если Ники узнает правду, то пешком сбежит от Азима в Сэйнар? Хм, а ведь это может быть правдой. Она такая. Я как-то не думала в подобном ракурсе.
− Я же объяснила, Софи, − вздыхает невестка тихо. Смотрит на меня с сочувствием. — Иногда излишек знаний только всё портит. Заставляет менять решения и идти другим путём.
− Но хоть мне ты можешь сказать? Чтобы я… понимала, − смотрю на неё умоляюще. — Они действительно судьба друг для друга? Пожалуйста, скажи. Для меня очень важно это знать.
− Софи, ну зачем ты себе душу травишь? — гладит меня по руке Рамина.
И она о моих чувствах знает? Хотя… конечно же, Рами знает. Если от родственников эмпатов я с горем пополам ещё как-то научилась прятать свои переживания, то от ведьмы что-то скрыть не так просто.
− Не травлю. Наоборот. Хочу быть уверена, чтобы мне наконец стало легче. Чтобы отпустить… ситуацию. Понимаешь?
− Понимаю, − кивает невестка. И, бросив осторожный взгляд на мужа, увлечённого разговором с дядей Федериком, склоняется к