Копченая ветчина, жареные цыплята, картофельный салат, жареные свиные уши и множество других блюд заполнили буфет в столовой. Рядом, на небольшом столике среди ослепительных полевых цветов Техаса, красовался именинный пирог.
Сюзетта кружилась в объятиях Люка, и лицо ее пылало от волнения. Когда мелодия смолкла, все захлопали, требуя продолжения, а Сюзетта, поднеся руку к горлу, взглянула на своего высокого партнера, который тоже с трудом переводил дух. Не говоря ни слова, Люк взял ее за руку, и они начали прокладывать себе дорогу среди танцующих, двигаясь в сторону холла. Увидев беседующих отца Сюзетты и своего хозяина, Остина Бранда, Люк покраснел и пустился в объяснения:
— Мистер Фоксуорт, мистер Бранд. Сюзетта… ну… ей стало немного жарко от всех этих танцев. Я подумал, что нам лучше выйти наружу и глотнуть свежего воздуха.
— Мудрое решение. — Блейк Фоксуорт улыбнулся юной паре, а Остин Бранд кивнул.
Они смотрели, как Сюзетта и Люк выскользнули на крыльцо, торопливо спустились по ступенькам и растворились в ночи.
— Отличный парень, правда, Остин?
— Прекрасный, — согласился высокий хозяин ранчо. — Очень сообразительный. Двадцатилетний мальчишка — а уже один из лучших работников из всех, что у меня когда-либо были. Я на пятнадцать лет старше Люка, но, клянусь, временами чувствую, что он кое-чему может поучить меня по масти разведения скота и управления ранчо. Из этого мальчика выйдет толк, помяни мое слово.
— Надеюсь, Остин. Сюзетта говорит, что они любят друг друга.
— Малышка Сюзетта? Она же еще ребенок. Надеюсь, они подождут несколько лет. Если нет, то мне придется что-нибудь построить для них. Я знаю, что она…
Остина прервала пятилетняя дочь, дернув его за штанину:
— Папочка, мама сказала, чтобы ты мне положил в тарелку еды. Я голодная.
Блейк и Остин улыбнулись крошечной девчушке с длинными темными локонами.
— Пойдем со мной, Дженни. — Блейк взял ее за руку. — Позволь мне заняться твоей тарелкой.
Он подхватил ее на руки, а Дженни, обняв его за шею, оглянулась на отца.
— Держу пари, ты любишь землянику со сливками, правда? — спросил Блейк, направляясь в столовую.
— Угу. А еще цыплят, пирожные, торт и молоко. — Дженни перечисляла любимые блюда, и кудряшки ее подпрыгивали в такт движению головы.
— Это хорошо, а то миссис Фоксуорт наготовила столько еды, что ее хватит на весь гарнизон Форт-Ричардсона.
Остин Бранд с восхищением смотрел на худощавого доктора, уносившего Дженни. Если бы не доктор Фоксуорт, малышка не присутствовала бы на дне рождения Сюзетты. А может, ее вообще не было бы в живых.
Роды у Бет, жены Остина, начались слишком рано. Мучаясь от невыносимой боли, она стискивала большие руки Остина.
— Остин, пожалуйста, помоги мне, — молила Бет.
Ее губы посинели, по бледному, осунувшемуся лицу струился пот.
Остин, как мог, успокоил жену, а затем крикнул их экономке Кейт, чтобы та позвала Тома Кэпса. Через несколько минут ковбой уже летел сквозь прерию, чтобы поднять с постели доктора Фоксуорта. Не мешкая ни минуты, Блейк натянул брюки, схватил сумки с лекарствами и инструментами и вскоре уже мчался вслед за старшим работником Остина к страдающей Бет.
Увидев измученную хрупкую женщину, Блейк успокаивающе улыбнулся ей и ее мужу.
— Не волнуйся, Бет. — Он убрал с ее щеки темный локон. — Немного рановато, но это не повод для беспокойства. — Потом обратился к Остину: — Иди и выпей. Если ты нам с Бет понадобишься, мы позовем тебя.
Он похлопал по широкой спине Остина, и тот, неохотно отпустив холодную руку жены, направился к двери. На пороге он оглянулся и улыбнулся Бет.
— Позаботьтесь о ней, док. Она очень дорога мне.
Всю ночь Остин провел на ногах. Терпение его истощалось, а страх все усиливался. Наконец он не выдержал и опять побрел наверх. На полпути он услышал его. Слабый, почти неразличимый звук. Остин схватился за отполированные перила, чтобы не упасть. Все мускулы его измученного тела напряглись, и он боялся даже вздохнуть. Затем звук раздался снова.
Плач младенца. В комнате, в противоположном конце коридора, плакал ребенок. Его ребенок. Волна радости и облегчения захлестнула Остина. Когда он подошел к комнате, дверь открылась, и оттуда вышла сияющая Кейт.
— Девочка, мистер Бранд. У вас чудесная дочурка.
Блейк повернулся и улыбнулся ему:
— Да, Остин, входи. Мы уже готовы принять тебя.
Ласково сжав руку жены, Остин опустился на колени рядом с кроватью.
— Бет, родная, — прошептал он, целуя ее пальцы. — Она прекрасна. Прекрасна!
— Остин, она такая маленькая. Слишком маленькая. Я так боюсь, что она не…
— Она будет жить. Доктор Фоксуорт помог ей появиться на свет и позаботится, чтобы она выжила. Теперь тебе незачем волноваться за нее. Она справится.
Позже, когда измученная Бет уснула, а крошечный ребенок спокойно дремал в стоявшей рядом обтянутой шелком колыбельке, Остин осторожно вышел из комнаты и спустился вниз. Усталый доктор пил на кухне кофе.
— Доктор Фоксуорт, вы обязаны сохранить жизнь этому ребенку, слышите? Бет не переживет утраты дочери. Я знаю, что ребенок слишком мал и у него немного шансов, но пообещайте мне, что она выживет.
Блейк спокойно отхлебнул кофе и махнул рукой, приглашая хозяина сесть напротив него.
— Остин, твоя дочь — первый ребенок, которого я принял после своего переезда в Техас, Я не говорю, что это делает ее особенной для меня тут и так все ясно. Я не потеряю ее. В течение двух месяцев ты будешь видеть меня гораздо чаще, чем тебе этого хочется, и будешь следовать моим инструкциям относительно дальнейшего ухода за ней. Ты теперь папаша, Остин. Мои поздравления.
Верный своему слову, Блейк Фоксуорт проводил много времени на ранчо Бранда, пока малютка Дженни не окрепла и не набралась сил и опасность не миновала. Не раз затрудненное дыхание ребенка приводило в ужас Бет и Остина, но доктор всегда оказывался рядом, чтобы вовремя прийти на помощь. Он прикладывал холодные компрессы, сбивая высокую температуру, носил Дженни на руках, пока ее плач не стихал и она не засыпала.
— Я все для вас готов сделать, Блейк, только скажите, — не раз говорил ему Остин Бранд.
— Ваша дружба — достаточная награда, — заверял его Блейк. — Вы, Бет и Дженни мне как родные.
— Мы питаем такие же чувства к вам и вашей семье, — улыбаясь, кивнул Остин.
По непонятным для Остина причинам улыбка сошла с лица доктора, и он положил ладонь на руку своего молодого друга.
— Остин, если со мной что-нибудь случится, ты позаботишься о Лидии и Сюзетте?
В глазах Блейка застыло выражение печали и покорности, встревожившее Остина. — Конечно, доктор, вы же знаете. Вы не… то есть…