сомневаешься во мне, спроси любого, с кем я служил. На войне требуется уметь ждать. Особенно в тех миссиях, на которые отправляли мою элитную команду.
– Меня всегда удивляло, что ты действительно участвовал в бою. Ни одному из твоих братьев не разрешили.
– Я самый младший, это мой долг.
Сама мысль об этом привела ее в ужас, но Дженна сделала все возможное, чтобы сохранить нейтральное выражение лица. Королевские семьи поступали по‑своему.
– Я не понимаю. Почему это было твоей обязанностью?
– Ни один из моих братьев не мог рисковать, служа в зоне боевых действий, но допустить, чтобы член нашей семьи не служил в действующем подразделении, когда мы отправляли солдат нашей армии в бой, было бы трусостью.
– А если бы было только два брата?
– Тогда Константин подождал бы с военной службой до тех пор, пока Николай не стал отцом своего первого ребенка.
– Но ты все еще служишь в армии, не так ли?
Что‑то серьезное мелькнуло в его серых глазах.
– Да, я последовал традиции и сохранил офицерскую должность в вооруженных силах нашей страны. Когда мой отец, наконец, уйдет в отставку с поста генерала, я стану его преемником.
– Не Николай? – спросила Дженна.
– Традиционно это была роль младшего сына, но мой отец был единственным ребенком.
– Вот как… – Лучшая подруга Дженны была замужем за королем Мирруса почти десятилетие, но Дженна все еще многого не знала о королевской семье.
– Похоже, члены королевской семьи должны оправдывать множество невидимых ожиданий. Ты же понимаешь, что это средневековье – власть, основанная исключительно на обстоятельствах твоего рождения. Почему твой брат, который кажется очень прогрессивным, не установил конституционную монархию?
– Мой отец подумывал об этом. Это было еще до моего рождения. Я не принимал никакого участия в обсуждении этого решения.
– Почему он не довел дело до конца?
– В конце концов его советники решили, что потенциал нестабильности для Мирруса был слишком велик. Миррус – это не диктатура. Мой брат заседает в суде, выслушивая наших граждан и их проблемы в течение целого дня каждую неделю. Кроме того, в отличие от диктатуры, наши граждане имеют возможность эмигрировать, когда пожелают, а благодаря нашим дипломатическим связям с другими странами у них есть хорошие варианты обосноваться.
– Это все равно не то же самое, что демократия.
– Где олигархи принимают большинство решений за кулисами с помощью денег и договоренностей? – спросил Дима с насмешкой.
– Так бывает не всегда.
– Твой оптимизм поражает.
В этот момент официант подошел к столику, молча поменял блюда и удалился. Несколько минут Дмитрий и Дженна с наслаждением ели лапшу с овощами, которая совмещала в себе изысканность японской и корейской кухни.
– Поужинай со мной сегодня вечером. – Выражение лица Димы не оставляло сомнений в том, какие планы у него были на Дженну после их ужина. Или, возможно, во время. Мужчина выглядел голодным. И Дженне это нравилось. Но она не собиралась так легко сдаваться.
– Мы еще даже не съели наш обед, – возразила она.
– Я думаю не о еде.
– Я не прыгну к тебе в постель, Дима.
– Но ты этого хочешь.
– Почему ты так прямолинеен со мной?
– Ты ценишь честность.
Дженне понравилось, что Дмитрий помнил это. Он интересовался ею, помнил ее предпочтения.
– Если не хочешь, просто скажи «нет».
Только она боролась с этим одним маленьким словом.
– Ты на пять лет моложе меня, – сказала она вместо этого.
– Если бы я был подростком, это могло бы беспокоить. В тридцать лет это не имеет значения.
Когда они впервые встретились, она вожделела двадцатидвухлетнего парня, у которого, насколько знала Дженна, никогда не было серьезных отношений. Поскольку жизнь Дмитрия всегда была под пристальным вниманием прессы, она была в этом уверена. Дженна всегда находила младшего брата Мерикова симпатичным, хотя и высокомерным. Он был силой природы, его животный магнетизм притягивал ее. Обаятельный и вежливый, Дима охотно обсуждал интересующие ее темы, демонстрируя удивительную широту знаний.
– Нет… – неуверенно сказала Дженна. – Не беспокоит.
В этот момент на ее телефоне заиграл будильник – Дженна расстроилась, что время обеда истекло.
– У меня скоро совещание. Мне нужно идти.
Дима немедленно встал, схватил свой телефон и отправил сообщение.
– Я тебя подвезу.
– А счет ты оплачивать не будешь? – искренне удивилась Дженна.
– Этот вопрос могут решить без меня.
– Должно быть, это здорово – жить и не заботиться о таких мелочах.
– Многие аспекты моей жизни приятны. Точно так же многие из них достаточно сложны.
Дженна поняла, что такое признание – показатель доверия.
Дима отвез Дженну через несколько кварталов обратно в офис. Он остановил ее, положив руку ей на плечо, прежде чем она вышла из машины.
– В какое время ты хочешь, чтобы я заехал за тобой?
– На ужин? – спросила Дженна. Соглашаться ли на это?
– Для начала.
– Ты настойчив.
– Это качество хорошо сочетается с упрямством и высокомерием.
Дмитрий был очарователен. И он полностью осознавал, насколько он обаятелен. Дженна искоса посмотрела на него.
– Я дам знать, – его улыбка вызвала мурашки возбуждения в тех местах, про которые не стоило думать за несколько минут до собрания редакции. – Разве Эмма и Константин не ждут тебя на ужин?
В конце концов, он был в городе, чтобы навестить своих племянников.
– Конечно. Я приглашаю тебя на наш совместный ужин… для начала, – палец Дмитрия коснулся пульса на ее запястье. – Эмма будет разочарована, если ты не придешь.
– Ты мной манипулируешь, – сказала Дженна, но Дмитрий лишь пожал плечами, явно не