Читать интересную книгу Гатчина. От прошлого к настоящему. История города и его жителей - Андрей Гусаров

Будучи врачом общей практики, Роберт Арескин свободное время посвящал изучению минеральных источников, занимаясь исследованиями влияния воды на организм человека. Им открыты и изучены Полюстровские воды. Арескин рекомендовал их к использованию в лечении нервных заболеваний. В 1709 году он, будучи в Москве, собрал гербарий из ста растений, являющийся в наши дни старейшим. Растения смонтированы на листах бумаги форматом 20 х 33 сантиметра с гербовым тиснением. Деятельный врач и ученый скончался в ноябре 1818 года, не дожив и до пятидесяти лет, и был похоронен на Лазаревском кладбище Санкт-Петербурга. В 2008 году в Александро-Невской лавре была открыта мемориальная доска Р. Арескину — основателю отечественной медицины.

И.Л. Блюментрост

После смерти Р. Арескина в Гатчине обосновался (в 1719 г.) Иван (Иоганн) Лаврентьевич Блюментрост — президент Медицинской канцелярии и аптеки. Он был родным братом Лаврентия Блюментроста, личного врача царевны Натальи Алексеевны, ученика и товарища Роберта Арескина, первого президента Петербургской академии наук. Иван Блюментрост, защитив ученую степень доктора медицины после окончания университетов (учебу оплачивал Петр I) в Кенигсберге и Галле, поступил на службу к государю лейб-медиком, лечил также наследника и младших царевен. Будучи человеком весьма деятельным, Иван Лаврентьевич предложил царю план преобразований в медицинской сфере, что в итоге, возможно, и повлияло на назначение его после смерти Арескина архиятром. При его участии в России появилось множество новых аптек и лечебных учреждений, в 1728 году в Москве была открыта лечебница для приходящих больных при придворной аптеке. Продолжил доктор и работу Арескина по изучению и пропаганде минеральных вод Санкт-Петербургской губернии. С И.Л. Блюментроста началась история Министерства здравоохранения.

Гатчина была уже обустроенным жилым поселением, что подтверждается известным историком города С. Рождественским, который сообщает: «…в августе 1726 года Екатерина I, провожая в Курляндию свою племянницу Анну Иоанновну, избрала гатчинские леса для прощального обеда, сервированного в нарочно устроенных для этого случая палатках. Палатки эти были воздвигнуты под руководством архитектора Растрелли; князь Меншиков, желая сделать угодное Государыни, устроил в этих же лесах небывалое для того времени зрелище „гатчинскую машкараду”, закончившуюся грандиозной охотой».

При Блюментросте, по мнению историка Н.В. Якимовой, в Гатчине возник первый регулярный аптекарский огород, который стал основой для Ботанического сада времен наследника престола Павла I Петровича. Действительно, мыза находилась в ведении аптечного ведомства, и вполне логично, что Блюментрост использовал гатчинские земли для выращивания лекарственных трав, а не только для выращивания хлеба и разведения домашних животных. О большой работе, которую проделал новый владелец Гатчины, говорит его письмо, написанное на высочайше имя спустя двадцать лет: «…той мызы с деревнями собирал своим коштом, хлебом и лошадьми и снабжал скот; заводи и пашни, и сенные покосы расчищал и размножал, и всякое строение наемными работниками строил, и желая, чтоб оная была во всяком довольствии, хлеба и скота чрез многие годы малое число в санкт-петербургский дом мой брал, а большую часть для хранения и содержания той мызы с деревнями оставлял, отчего себе действительно великий убыток понести принужден был. А в прошлом же 1732 году <…> та мыза с деревнями и со всем моим довольным награждением и строением, и с винокуренными котлами, с хлебом и скотом, и со птицами, и что ни было без остатку, от меня вышеименованного взята и приписана к дворцовой вашего императорского величества конторе».

Автограф и письмо Блюментроста

Тринадцать лет Иван Лаврентьевич Блюментрост пользовался Гатчиной, пока не лишился этой привилегии в 1732 году, когда был вынужден уйти в отставку. В течение нескольких лет Гатчинская мыза стояла бесхозной, пока 28 февраля 1734 года именным указом Анны Иоанновны не была пожалована князю А.Б. Куракину, на сей раз в личное потомственное владение.

Императрица Анна Иоанновна

Новый владелец взялся переустраивать новое имение под свой вкус и для своих нужд и за тридцать с небольшим лет, что Гатчина находилась в его (и его наследников) собственности, преуспел в этом деле.

Князь Александр Борисович Куракин по материнской линии происходил из славного рода, состоявшего в родстве с царями. После получения образования начал карьеру дипломата, продолжив таким образом семейную традицию. Будучи удачливым дипломатом, князь был и весьма искусным царедворцем, особенно в такую непростую эпоху, как царствование Анны Иоанновны, регентство Бирона и правление Анны Леопольдовны, оставаясь при должностях и собственности. И хотя в 1749 году Александр Борисович умирает, Гатчина остается в семье Куракиных еще более пятнадцати лет, пока в 1765 году они не выставят ее на продажу.

В.А. Боровиковский. Портрет князя Куракина

Основные постройки Гатчинской мызы располагались на территории нынешнего Ботанического сада, вдоль дороги, идущей в восточном направлении. Двухэтажный господский дом имел по фасаду восемь прямоугольных окон, а средняя его часть была выделена небольшим портиком с полуциркульными арками, который завершался балконом с типичной для подобных построек балюстрадой. Четырехскатная, довольно высокая кровля здания был прорезана мансардными окнами на боковых скатах. Подобные усадебные дома были весьма распространены в первой трети XVIII века. К дому пристроен дополнительный флигель с мансардной кровлей — так обычно расширяли жилую площадь. Территория вокруг дома обнесена была оградой, а несколько построек были разбросаны по участку на некотором отдалении. Скотный двор на мызе имел вид большого каре, которое замыкали невысокие одноэтажные здания с простой двухскатной кровлей. Углы двора были выполнены в виде квадратных башень с тремя окнами по фасаду и четырехгранными кровлями наверху. И хотя это была хозяйственная постройка, она имела вид небольшой крепости, что традиционно для имений, владельцы которых были членами императорской фамилии либо знатными вельможами. Буквально до XX столетия известные архитекторы строили по заказам двора и знати оранжереи и птичники, конюшни и фермы в соответствии с архитектурными пристрастиями эпохи и вкусами клиентов.

В 1765 году в газете «Санкт-Петербургские ведомости» было опубликовано объявление о продаже Гатчины: «…с принадлежащими ей 20-тью деревнями, лежащими одна от другой в близости; в них по последней ревизии мужеска полу 1180 душ, угодий, пашни, пашенного леса и пересолов 4309, сенного покосу 1183, лесов, 1909, моховых болот 5410, выгону 114 десятин». Все это имущество было оценено в 89 тысяч рублей, и покупатель не заставил себя долго ждать.

Императрица Екатерина II заплатила генерал-поручику Борису Александровичу Куракину требуемую сумму и стала владелицей поместья, которое вскоре подарила своему фавориту, верному гвардейцу Григорию Григорьевичу Орлову, с которым Гатчина обретет свои неповторимость и удивительное очарование, станет первоклассной загородной резиденцией с большим дворцом, уютными садами для прогулок и маскарадов, обширным парком, разрезанным блестящими зеркалами озерных вод, и лесом для настоящей царской охоты.

Но об этом в следующей главе.

Глава 2

Время Орлова

Начало роду Орловых положил Владимир Лукьянович, бывший губным старостой Бежецкого верха во времена Смутного времени. В его ведении было все уголовное судебное производство территории, причем избирались такие чиновники на местах, а утверждались (принимали присягу) в Москве, в Разбойном приказе. В старосты выбирали грамотных дворян, из чего можно сделать вывод, что Владимир Лукьянович Орлов принадлежал к дворянству сравнительно высокого материального положения. Отцом Григория Орлова, как и еще четверых братьев — Ивана, Алексея, Владимира и Федора, был новгородский губернатор Григорий Иванович Орлов, правнук старосты Владимира Лукьяновича, женатый на Лукерье Ивановне Зиновьевой.

О детстве Григория известно мало, с 1749 года был записан в Семеновский полк, участвовал в Семилетней войне, был ранен. Спустя некоторое время после выздоровления появился в столице Российской империи, где познакомился с принцессой Екатериной Алексеевной — женщиной, изменившей судьбу не только самого Григория, но и всей огромной страны.

Их встреча состоялась во дворце. Любовь и политика переплелись в их судьбах, приведя 28 июня 1762 года Екатерину II на престол, а Григория Орлова с братьями — к богатству и славе.

После смерти Елизаветы Петровны 25 декабря 1761 года (5 января 1761 по н. ст.) ее племянник Карл Петер Ульрих Гольштейн-Готторпский (внук Петра I, сын царевны Анны Петровны) был провозглашен императором Петром III, но не короновался. Он правил всего 186 дней, но за это короткое время умудрился восстановить против себя и своей политики гвардию, церковные круги и большую часть столичного общества. Это вылилось в вооруженный мятеж, к которому, собственно, и готовилась группа офицеров, среди которых были и Орловы. Арест капитана Пассека, одного из заговорщиков, ускорил исполнение намеченного. Трое братьев Орловых, ведомые Григорием, решили действовать, несмотря на то что Н.И. Панин (тоже участник группы) считал их выступление преждевременным. Алексею Орлову было поручено привезти императрицу из Петергофа (император Петр III находился в Ораниенбауме), куда он и прибыл 28 июня около шести часов утра. Екатерина выехала с Алексеем в Петербург, где их встретили Григорий Орлов и князь Барятинский, и все вместе они направились в казармы Измайловского полка, который первым провозгласил ее императрицей. Дальше были семеновцы, преображенцы… В Зимнем дворце Синод, сенаторы и часть правительства полдня присягали новой государыни, а после небольшого совета с главными заговорщиками решено было отправиться в Петергоф и арестовать низложенного императора.