– В чужом доме с незнакомцем? – скептически спрашиваю я. – Скажете тоже, Сергей Дмитрич! Я была против Ленкиной затеи, собиралась поехать на каникулы к маме, но она… Впрочем, это всё не важно. Вряд ли вам вообще интересно слушать весь этот бред.
Слова вырываются из меня с подозрительной лёгкостью. Это так не похоже на моё типичное поведение, что я краснею и поспешно отвожу взгляд.
– Ну почему же, Юля. Мне оченьинтересно. В некотором роде я исследователь, и мне нравится живое общение с людьми. Возможно, тебе сейчас просто нужно выговориться? А я могу выслушать: без советов, напутствий и каких-либо осуждений. К тому же, мне крайне любопытно узнать причины, почему судьба привела тебя в мой дом.
Мужчина смотрит прямо мне в глаза внимательным и серьёзным взглядом. Я не могу разобраться: он что, издевается? Но даже спустя несколько мгновений он не начинает улыбаться, продолжая присматриваться ко мне.
– Сама не знаю, – вздыхаю я, быстро облизывая губы. – Точнее, знаю: моя подруга упросила меня провести каникулы здесь, пока она со своим парнем будет развлекаться в Греции. Вы понимаете, я же должна была лететь с ней, но она чуточку схитрила. Я очень волновалась: что её родители узнают каким-то образом правду и приедут в аэропорт, что разразиться скандал; что приеду сюда и кто-то будет в доме… Так переживала, что забыла даже взять ключи, растяпа такая!
– Значит, Лена обманывает родителей, а ты её прикрываешь, – задумчиво протягивает Сергей Дмитрич, и я морщусь.
– Получается, что так. Если хорошо поразмыслить, наверно, так и есть. Но вы поймите, Сергей Дмитриевич, я не считаю это полноценным обманом. Лена – взрослая девушка, ей девятнадцать, я думаю, это логично, что она хочет что-то утаить от родительского внимания.
Немного поразмыслив, он отвечает:
– Наверно. Девочки вырастают и начинают жить своей жизнью, да?
– Да, и это ведь нормально, – я пожимаю плечами. – Ну, это по моему мнению. Всё равно не получится контролировать и опекать всю жизнь… Я вообще рано стала самостоятельной, обо мне некому было позаботиться, вот и пришлось. Так и учусь на своих ошибках, а как ещё? Вот и Лена… Может, конечно, набьёт шишек, зато получит бесценный опыт.
– Поэтому ты прикрываешь её роман? Потому что сама вся такая самостоятельная?
Мужчина смотрит на меня с изрядной долей иронии, и я смущаюсь.
– Нет, что вы. Я желаю Лене только самого лучшего и надеюсь, что она впоследствии не станет жалеть о своём решении. И поддерживаю её не поэтому. Просто она… она, в какой-то степени, заботится обо мне. Я живу в её квартире и могу не беспокоиться о том, что мне нечего будет есть. Или нечем платить по счетам. Это всё благодаря её родителям, конечно, но не всякий позовёт друга в беде разделить кров и быт. Она очень добрая, совершенно не жадная, я помогаю ей по учёбе и работаю, откладывая деньги на собственное жильё. И, конечно, всегда поддержу Лену, вот и не смогла отказать, когда она попросила подыграть.
– Судя по всему, ты очень хорошая подруга, Юля, – улыбается Сергей Дмитрич, однако его глаза остаются серьёзными.
– Надеюсь, что так и есть, – киваю я. – У меня действительно нет никого ближе Лены, и последнее, чего бы я хотела, это подвести её.
– Уверен, что всё будет хорошо, – усмехается мужчина. – Ну, давай расходиться? Утро вечера мудренее.
Я подрываюсь с места.
– Да, конечно! Спокойной ночи, Сергей Дмитрич… Спасибо, что приютили.
– Не мог же я бросить человека в беде и не предложить ему кров… – как-то странно замечает он. Но ничего не добавляет, начиная прибирать со стола.
Я хочу кинуться на помощь, но усилием воли заставляю себя уйти. Он не отправил бы меня спать, если бы нуждался в компании чудаковатой незнакомки!
Ночь проходит беспокойно. Поначалу я прислушиваюсь к каждому шороху, словно всерьёз опасаюсь нападения хозяина, потом меня беспокоят неясные образы, явившиеся во снах. Там и Лена, рассекающая лазурную гладь где-то в Греции. Вот она седлает огромную черепаху и кричит: «Бери от жизни всё, Юлька!». Следом является моя мать. В своём затасканном халате она стоит посреди обветшалой кухни, дрожащими руками наливая водку в две стопки и протягивая одну мне. «Ну ничего, – утешает она. – Где родился, там и сгодился.» Вижу свою руку, такую же трясущуюся, что тянется к стопке, и меня снова перемещает куда-то, где светит солнце. Я поднимаю голову. Надо мной пышная крона пальмы. Внезапно мои глаза накрывают чьи-то ладони, а жаркое дыхание щекочет изгиб шеи. Я испуганно дёргаюсь, а за спиной раздаётся бархатный смех, от которого душа поёт. Руки освобождают меня от шутливого плена, и я поворачиваюсь лицом к их обладателю. Во рту пересыхает, когда я натыкаюсь на тёмные смеющиеся глаза, а голос Сергей Дмитрича говорит: «Юля, Юля, Юленька, не бойся. Меня не бойся. Это всего лишь я, солнышко моё ясное…»
Я резко сажусь на кровати. На часах почти шесть. Сердце колотится на износ, способное, кажется, проломить грудную клетку и шмякнуться оземь. Я прикладываю ладонь к центру груди и сосредотачиваюсь на этих частых ударах, начиная отсчёт. Постепенно сердечный ритм замедляется, и я окончательно прихожу в себя. Это всего-то дурацкий сон! Ненастоящее! И чего распереживалась, глупая?
Приедет слесарь, вскроет чёртов замок, и Сергей Дмитрич исчезнет из моей жизни так же скоро, как и появился в ней.
Я долго лежу без сна, пока не решаю, что времени достаточно и хозяин встал. Быстро собираюсь, пихая вещи в чемодан, и спускаюсь.
– Доброе утро, Юля, – доносится откуда-то со стороны.
Я нахожу взглядом источник звука.
– Доброе утро, Сергей Дмитрич. Вы уже вызвали слесаря?
– Я уже справился с замком, – усмехается он.
– Ой, как здорово! – выкраиваю я. – Так неудобно вас обременять…
– Заканчивай, Юль. Для меня это вовсе не напряжно. – вежливо улыбается он. – Давай завтракать, и я помогу тебе перебраться.
Я хочу отказаться и уйти сразу, но прикусываю язык. Возможно, ему одиноко жить в этом доме совершенно одному? И что я теряю, если составлю ему компанию из благодарности за гостеприимство? Вот и я думаю: ничего. А потому шлёпаю за стол, завтракать со случайным прохожим в моей жизни, с которым наши дорожки навсегда разойдутся уже совсем скоро.
Глава 3.
– Кухня тут, – сразу показывает Сергей Дмитрич. Видно, что он и сам немного теряется от присутствия на половине дома соседей. – В целом, расположение помещений схожее с моим, да и много ли нужно одному человеку? Выберешь спальню по нраву, считай, полдела сделано. В цоколе бассейн и сауна. Выход во двор вот тут. Двор общий со мной, но я там практически не бываю.
Мужчина ставит мой чемодан у лестницы и вздыхает.
– В общем, осваивайся. Если нужна будет помощь, любая, смело обращайся, где я живу, ты знаешь, – он коротко усмехается и размашистыми шагами направляется к двери.
– Сергей Дмитрич, – говорю в его широкую спину. – Спасибо!
– Всегда пожалуйста.
Я смотрю, как мужчина плотно прикрывает входную дверь, и только тогда расслабляюсь. Тишина и одиночество не нервируют меня, а приносят долгожданное спокойствие. Я строю планы: первым делом приму душ, потом приготовлю обед, следом прогуляюсь по территории посёлка. Возможно, мне захочется сделать пару набросков… Обед! Ну, конечно!
Я бросаюсь к двери и выбегаю на улицу. Сергей Дмитрич как раз успел достигнуть собственной двери, и я кричу: «Сергей Дмитриевич!», чтобы его остановить.
Это срабатывает. Мужчина резко останавливается и разворачивается ко мне.
– Что-то случилось, Юля? – кричит в ответ.
– Нет! То есть да! Где здесь магазин?
Мужчина спускается с невысокого порога, выходит на улицу, и я проделываю то же самое. Мы встречаемся ровно по центру территории, там, где моё временное жилище перетекает в его. Или наоборот.
– У меня нет продуктов, – тараторю я. – Только подумала поставить обед, как вспомнила, что совершенно ничего не купила. Придётся отложить всё и отправиться за покупками.