пятиэтажные дома, которые паутиной собирались вокруг огромного здания морского и железнодорожного вокзала. Само здание еще только строилось, но первые пассажирские поезда уже курсировали.
На левом же берегу над новыми цехами возвышались огромные кирпичные трубы, судостроительные заводы рельсами окружили новые сухие доки. Верфи и новый порт на левом берегу окружал барьер из песка и грунта поднятого со дна. Импровизированная защита помогала портовым службам с помощью буксиров разгружать и загружать торговые суда. У грузовых причалов возвышались первые башенные краны, которые работали на паровых двигателях. Они работали со стандартными деревянными ящиками, насыпными грузами или тяжёлыми трубами под новые баржи с большой осадкой. Паровозы подвозили к причалам грузы, чтобы краны прям с рельс перегружали товары на суда.
Паром остановился на левом берегу, около морского вокзала. Огромное кирпичное здание пряталось за строительными лесами и новой техникой. Рабочие под любопытные взгляды гостей города поднимали огромные окна больше человеческого роста. Сразу к людям подскочили шумные извозчики, предлагающие услуги и обещающие провести экскурсии. Вадим же взяв пару больших чемоданов, как ледокол повел семью к карете. Остальные сумки и саквояжи нёс Егерь, замыкая отряд. Их увидели и пошли на встречу люди в сером, забрав вещи.
— Здравствуйте, Вадим Борисович, — улыбнулся охранник и жестом подозвал роскошную карету с четвёркой лошадей, — куда изволите?
— Софа, я пока по делам поеду, а вы домой? — Вадим вопросительно поднял бровь, на что жена отмахнулась и с дочками под пристальным взором Егеря пошла в карету. Вадим же кивнул охраннику и забрался в быструю бричку с рисунком белого орла на корпусе. И понеслись на запад вдоль побережья, где шли еще две огромные стройки.
Количество гостей и торговцев росло в городе со страшной силой, поэтому решили строить полноценный отель с видом на море и сразу в нем ресторан. А чтобы как-то развлекать высоких гостей Вадим заложил новый концертный зал рассчитанный на оперу, благодаря новым обводам стен. Внутри Мариуполя, в его исторической части, тоже шла стройка. В центре под присмотром местных греков, евреев и гостей из османской империи строили храмы трех основных конфессий с большим парком между ними. Слава богу, какому, пусть выберут граждане, Вадим только выделил рабочих и строй материалы. Деньги собирали местные общины, а проекты пришли из архитектурного университета Петербурга. Вообще из столицы удалось наладить поток выпускников, что сразу оживило местное производство. Если бы у вестников могли бы болеть зубы, то Вадим скривился бы. Он направил большую часть денег с продажи сигарет на студенческий городок и даже получил поддержку от императора в этом вопросе.
Бричка выехала за город по новой мощёной дороге и остановилась рядом со скромным цехом по книгопечатанию. Над входом висела большая вывеска "Скрепка". Вадим захихикал, вспомнив, как появилось название операции. Казалось бы обычную типографию сторожили его серые. Вокруг здания прятались секреты с дозорными и иногда даже проходил патруль с собакой.
На верхнем этаже печатали газеты и книги для нужд города, но под зданием, в бетонном бункере пряталось ценное нутро.
Два десятка фальшивомонетчиков, собранных с Москвы и Петербурга во время бандитских разбирательств, сидели и подделывали деньги. После поражения Франции в наполеоновских войнах, ее политического и экономического разгрома на планете сменился главный хулиган, как до этого было с голландцами, а до них с Испанией, а до них с Португалией. Теперь же шёл век британского фунта стерлингов.
Была только пакость. Бумажные банкноты принимали только в самой Англии и Уэльсе. Купюрой фунта стерлинга было не расплатиться в Ирландии или Шотландии, в Индии на человека бы косо посмотрели. В колониях империи знали только серебряные монеты.
Вот если бы только Вадим знал кого-то в англии. Кого-то, кто через салоны дорогой одежды и моды мог отмывать поддельные деньги, закупая на них контрабанду для Российской промышленности. Ни одна Изабелла так и не пришла ему в голову, поэтому Вадим с огромной улыбкой как у кота пошел в закуток начальника этого предприятия.
— Вадим Борисович? — с ним поздоровался худощавый мужчина неопределённых лет с очками, у которых стекло было с палец в толщину.
— Порадуй меня, — Вадим потер руки.
— Готова новая партия, — управляющий повел высокого гостя смотреть на товар.
Чтобы банкноты выглядели убедительно их мяли, носили в карманах, связывали резинкой, даже писали на них, подражая англичанам, которые оставляли например список покупок на деньгах. За бумагу и чернила отвечали отдельные мастерские, которые даже не знали в чем участвовали. Для изготовления банкнот края обрезали не ровно, создавая впечатление, что станок зажевывал бумагу при печати. Все кто здесь работал, считали подделку денег — искусством. И искусство достигло пика, когда Вадим изготовил печатные матрицы. Перебрав множество образцов он даже сам нашел несколько подделок хорошего качества. В это время еще не делали сложных защитных знаков, полагаясь на качество печати и рисунок. Все, что оставалось Вадиму, так это воспроизвести все погрешности, которые оставляли британские матрицы.
— Есть новости, — пробормотал Вадим, разглядывая партию из миллиона фунтов.
Управляющий подтянулся, навострив уши.
— Британцы со следующего года меняют рисунок и добавят защитную полосу.
— Вы видели образцы? — с придыханием спросил фальшивомонетчик.
— Нет еще, только фотографии из газет, — соврал Вадим, которому Белла по каналам уже прислала несколько купюр из пробной партии, — эту партию я заберу с собой, потом начнём новый цикл.
— Как вам будет угодно, — поклонился управляющий. Вадим же вышел из типографии. Все рабочие и охранники жили в маленькой деревеньке подальше от города. И за последнее время выросло еще три таких деревеньки-типографии. За новой преградой из колючей проволоки и пристальным надзором серых, умельцы подделывали Французские Франки, Немецкие марки и австрийские шиллинги. Валюты основных торговых партнёров Российской Империи.
Прежде всего стояла секретность. Вадим не гнался за огромными денежными выгодами за счёт самих поддельных банкнот. Чрезмерное упорство в этом вопросе больше вредило, заставляя правительства нервничать, усиливать контроль и искать источники. А это вредило бизнесу, ведь на отмытые деньги покупались чиновники, вывозились специалисты и оборудование.
И за прошедший год в основном светились именно английские фунты, в Англии расположилась самая обширная сеть для отмыва денег. А с отменой ограничений со стороны Англии на тех кто может ввозить товары в страну, то расширилось окно и для контрабанды.
Остальные валюты Вадим расходовал экономичнее, предпочитая дождаться суеты на рынке ценных бумаг или еще какого горя.
Столь массивная операция не могла проходить без прикрытия со стороны властей, пришлось