Читать интересную книгу Наследник для чужого мужа (СИ) - Шайлина Ирина

Зашумела из ванной вода, вскоре Влада пришла умытой, но все ещё смущённой. Полила кактус из графинв, помыла чашки, что скопились в мойке.

— Просто устала, — попыталась объяснить она. — Столько всего навалилось, что я решила просто не идти на работу. Да и все равно через несколько месяцев придётся увольняться, Юля настаивает. Высплюсь…

— Я именно по этому поводу пришёл.

Влада замерла перед открытым холодильником. Тонкая, высокая, волосы в косе через плечо. Я понял, что то и дело смотрю на её ноги, право слово, лучше бы в одеяле ходила, чем в коротких шортах. Впрочем, я гость незваный, как пришёл, так и уйду. Какое право я имею быть недовольным? Просто я до сих пор воспринимал Владу, как подростка, благо все эти годы мы виделись очень редко. А она не ребёнок уже, да. И моя жалость неуместна уже. Нет ни авторитарной бабки, ни детей, которых она вырастила, несмотря на свою нелюбовь.

— Всё нормально, Юр.

Повернулась. Влада высокая, гораздо выше своей сестры. Они вообще совсем не похожи, трудно даже предположить, что сестры. И смотрит на меня почти вровень, нескольких сантиметров не хватает.



— Что нормально? Что ты решила родить ребёнка старшей сестре? Влад… это тебя сломает. Если нужны деньги я дам. Без таких судьбоносных поступков. Юлю не переубедить, но ты и я, мы тоже ответственны за это решение.

Оказывается у неё есть веснушки. Совсем немного, на носу. Раньше я их не видел, а теперь близко так, как никогда, наверное. Глаза серые, но не тусклые, очень яркие. И губы тоже… яркие. Тёмные, словно переспелая вишня. Когда господь создавал их, этих сестер, все краски достались младшей. А старшей, в качестве компенсации особую женственность, которая свойственна только женщинам маленького роста. И да, собранность и фанатичную преданность своим собственным правилам.

Влада улыбнулась. Едва заметно, чуть показалась полоска зубов. Глаза грустные, да и улыбка тоже.

— Так все не по-человечески у нас было. Я часто думаю о том, что если бы мама не погибла, наша жизнь сложилась бы иначе. Я её и не помню, маму. Юля наверное помнит… То, что я хочу сделать вовсе не жертва. Я не говорю, что мне будет просто. Но… если я могу сделать вас счастливыми, я хочу это сделать. Правда, Юра. Пусть у вас будет счастье. Обычное, как у всех. Чтобы кричал по ночам малыш, а вы не высыпались. Чтобы в восемь утра в субботу ты сидел и клевал носом на детской площадке, потому что ребёнок может спать нормально только на улице, а ты хочешь дать поспать измученной Юльке. Чтобы гора детских вещей, которые непременно нужно перегладить, ты же знаешь свою жену. Подгузники, бутылочки, термометры для воды, коляска в прихожей…

— Перестань, — засмеялся я. — Я сейчас просто передумаю заводить ребёнка.

Она улыбнулась, но теперь уже открыто, без затаенной печали. Насыпала кофе в турку. Вот в этом они с сестрой похожи, что за странный фетиш варить кофе только собственноручно? Меня вполне устраивала кофеварка, но от кофе я не откажусь. У них обеих он получался отменным…

— Всё будет хорошо, — сказала она. — Я в этом уверена. У меня предчувствие волшебства. Странно, да? Я даже не сомневаюсь, что процедура пройдёт отлично. Что я забеременею. И во мне нет тяжести и грусти. Наоборот, странное счастье. Я уверена в своём решении, Юля на меня не давила.

Я наоборот был уверен в том, что мы совершаем страшную ошибку. Как найти слова и переубедить этих двух сумасшедших женщин? Кофе в турке вспенился и осел, Влада щелкнула тумблером, выключая плиту. Я взял её за руку, неожиданно и для меня, и для неё. Она вздрогнула. Подняла глаза, встретившись со мной взглядом. Потянула руку на себя, но я не отпустил, мне казалось важным держать её за руку сейчас, возможно будущую мать моего ребёнка.

— Не отводи взгляд, — попросил я, когда она опустила голову. — Смотри мне в глаза.

Я чувствовал, как бешено бьётся её пульс. Она далеко не так спокойна, как хочет показать.

— Смотрю, — прошептала она.

— Я не смогу тебя переубедить?

Она покачала головой, отняла свою руку.

— Юра… не противься. Просто позволь мне сделать это. А потом… будь что будет.

Единственное, на чем я сумел настоять — забрать платёжные документы. Посмотрел на бумаги и присвистнул — наверное она отдаёт за кредит большую часть своей зарплаты. Надо будет посадить бухгалтера и закрыть кредит на максимально выгодных условиях. Уходил я с ощущением недосказанности. Жаль все же, что нельзя повернуть время вспять, только прихватив с собой жизненный опыт. Тогда я бы просто увёл пятнадцати летнюю испуганную девочку с собой. В нашей жизни, в нашей квартире нашлось бы ей место. И тогда возможно, все было бы иначе.

В клинике мне выдали пластиковую баночку. Сколько их было уже в моей жизни? Нет, я не жалуюсь, Юле приходится гораздо сложнее. И так велик соблазн. Ибо во мне вдруг тоже поселилась вера, что все получится. У нас с Юлей будет ребёнок. Гештальт закроется, моя жена обретёт покой и такое долгожданное материнское счастье. Я крутил баночку в руке и думал. Я могу просто уйти. Никто меня не заставит. Да, Юля будет тихо плакать по ночам, думая, что я не слышу. И будет зачеркивать в календаре месяц за месяцем, и каждый красный крест словно не на бумагу ложится, а на нашу жизнь.

Буду ли я считать, что поступил правильно? Дилемма меня убивала. Потом подумал о Владе. Рука её в моей, кожа к коже, пульс который я чувствую. Губа, которую она прикусила, а потом она влажно блестела в этом месте притягивая мой взгляд. Кровь прилила к паху, натянулась ткань брюк. Проклятье. Все дело в том, что мой секс уже много месяцев происходит по расписанию, и баночек пластиковых стало гораздо больше, чем объятий Юли. Да, дело именно в том, а не в том, что младшая сестра жены меня возбуждает.

Расстегнул ремень, чуть спустил брюки. Обхватил член рукой. Если закрыть глаза, можно представить, что это не моя рука. Та, что я держал так недавно, что ещё помню это прикосновение. Длинные тонкие пальцы, заостренные ноготочки, покрытые скромным матовым лаком. Наверное, они царапаются…

Мой оргазм окрашен виной. Я сдерживаю стон. Мне стыдно за своё возбуждение, но оно щекочет, не отпускает, ему мало торопливой мастурбации в кабинете клинике, на столе которого лежат журналы с полуобнаженными девицами, их я ни разу не открыл. Надо будет вернуться домой, поймать Юльку в охапку и трахаться до посинения, не обращая внимания на её графики. В конце концов сперму я сдал, что от меня и требовалось.

И никто не узнает, что во время мастурбации я думал о младшей сестре своей жены.



Глава 3. Влада

Потолок был стерильно белым и совершенно скучным. Взгляду зацепиться не за что. Но все остальное я уже разглядела. Не на макушку же человека смотреть, в самом деле, который внимательно изучает мою вагину.

— Вы что-то ищете? — поинтересовалась я. — Если найдёте точку джи, расскажите мне, я за десять лет использования вагины так её и не обнаружила.

Гинеколог был пожилым и серьёзным. И моё чувство юмора не оценил. Посмотрел на меня суровым взглядом через сползшие на кончик носа очки.

— Барышня, процедура серьёзная и я надеюсь вы отнесетесь к ней серьёзно.

— Постараюсь, — кивнула я.

И улыбнулась. Мой улыбки тоже не оценили. Где-то внутри меня что-то кольнуло, словно в отместку — до сих пор доктор был на редкость деликатен. Затем меня вульгарно похлопали по коленке и разрешили слазить с кресла.

— Результаты в понедельник, я вас жду.

Волокита тянулась уже неделю. Меня рассматривали, словно под микроскопом. Ощущение того, что я дарю чудо рассасывалось, теперь мне начинало казаться, что я прохожу сложный кастинг. Но вины сестры в этом не было, будь её воля, в моей матке был бы уже добрый десяток яйцеклеток. Но ускорить процедуру она не могла и всю эту неделю я усиленно обследовалась.

А сумасшедший Юра заплатил за мою квартиру. Это никак не укладывалось в моей голове. Я привыкла жить скромно и то, что кто-то может просто взять и выложить такую сумму из кармана… уму непостижимо.