Читать интересную книгу Леди Дерзость - Сьюзен Робинсон

При ее появлении мужчины замерли. Затем Блэйд двинулся к ней, но Ориел сделала знак рукой, чтобы он остановился. Он застыл в нерешительности

— Если вы не против, милорд, пусть между нами не будет недомолвок — Ориел чувствовала, как дрожит ее голос. — Я вижу, что не нравлюсь вам и что у вас нет желания узнать, какова я в действительности Я также не считаю нужным продолжать знакомство со столь невоспитанным человеком, будь он при этом самой приятной наружности и обладай громким титулом.

— Леди, моя грубость и несдержанность объясняется тем, что я нахожусь рядом со своим отцом

— Как бы то ни было, у меня нет более желания общаться с вами. Всего хорошего, милорд.

Ориел повернулась к Блэйду спиной и, едва сдерживая слезы, медленно пошла по галерее к лестнице. Она была почти у лестницы, когда Блэйд окликнул ее. Мужской силуэт неожиданно возник в полосе света, бьющего из окна галереи. Она ощутила запах кожи, исходящий от его одежды. Он положил руку ей на плечо, но она резким движением сбросила ее.

— Леди, послушайте…

— Меня ждут дела, милорд. — Она должна добежать до своей комнаты, прежде чем из ее глаз хлынут слезы.

— Клянусь, мои необдуманные слова объясняются лишь гневом на отца. Когда я долго нахожусь с ним, то становлюсь сам не свой: думая уязвить его, я обидел вас. Клянусь Богом, ни одно из моих грубых слов не соответствует истине.

— Когда мы даем волю своим словам и эмоциям, милорд, то подчас выдаем свои сокровенные мысли.

Ориел стала подниматься по лестнице, стараясь по возможности казаться невозмутимой.

Блэйд стоял внизу, подняв на нее глаза.

— Леди, я скоро отправляюсь во Францию, но я не уеду, пока не услышу от вас слова прощения.

Ориел бросила сверху взгляд на Блэйда. Даже оттуда, с высоты лестницы, было видно, как он статен и красив. Всего за какой-то миг она была очарована и отвергнута им. Она чувствовала, что если повременит еще секунду, то бросится на пол и разрыдается, оплакивая свою так неожиданно вспыхнувшую и тут же растоптанную любовь.

— Как христианка я не могу отказать вам в прощении. Считайте, что вы его получили. Кажется, это единственное, что вас задерживает в Ричмонд-Холле. Еще раз всего хорошего, милорд.

2

Я видел опасность в любви к тем, кто любил меня

Томас Уайет

Франция Январь 1565 года

Долина реки Луары-сердце Франции. Если шпиону требуется выведать секреты двора, ему нужно только завести знакомство со знатью, чьи замки украшают берега этой лазурной реки. Вот почему Блэйд скакал вдоль берега Луары в направлении замка Клод де ла Марш, любовницы принцев, кардиналов и шпионов. Эти места он любил, но сейчас ему было не до красот тронутого инеем леса. Блэйд уткнулся носом в мех, которым был обшит капюшон плаща, и беспокойные мысли вновь овладели им.

Неужели у него нет других забот, как только думать об этой юной леди, которая не могла даже запомнить его имя. И все-таки ее образ неотступно преследовал его. Тогда, в Англии, он дал волю своему проклятому языку, своему гневу и ранил ее, хотя целил в отца. Привычку крепко выражаться он заимствовал у Кристиана де Риверса и считал в определенных ситуациях ее полезной.

Мордочка куницы — какая чушь! Он хорошо запомнил это лицо-с некрупными чертами, с широким лбом и заостренным, подбородком. Оно скорее напоминало лицо феи, а ее глаза он сравнил бы с нежной майской листвой. Она не ответила на его письмо, в котором он приносил извинения.

Однако сейчас ему нужно сосредоточиться на серьезных вещах и не думать об Ориел Ричмонд. Ему вообще нельзя думать о чем-либо, связанном с Англией, ибо в данный момент он во Франции, и любая промашка — в речи или в манерах — может окончиться для него плачевно. Он обернулся на своего слугу и телохранителя — Рене. Блэйд помнил его с детских лет. Рене служил в доме матери Блэйда и остался с ним, когда та умерла восемь лет назад. Леди Фитцстивен просила Рене охранять ее сына, и ничто, даже возражения со стороны Блэйда, не могло заставить его отказаться от выполнения данного поручения. Даже сейчас, будучи взрослым, Блэйд часто обращался к нему за советом и помощью.

— Послушай, Рене.

— Да, месье.

— У меня тревожно на душе, Рене. Наша королева очень рискует со своим планом. Мария Стюарт может быть королевой Шотландии, но цель ее жизни — свергнуть с английского престола Елизавету. И ее чертовы французские дядюшки намерены ей в этом помогать. Наша королева забыла, что Мария Стюарт унаследовала в характере больше от Гизов, чем от Стюартов. А Гизы-воплощение коварства и жестокости.

— Да, милорд, не каждый сможет раскусить интриги, замышляемые Дюком де Гизом или кардиналом Лоранским.

— Именно кардинал и представляет наибольшую угрозу. Он бы и первенца своего не пощадил и принес в жертву, если б за то получил власть над Францией или Англией. Я полагаю, что при таком обилии любовниц у него все-таки есть первенец.

— Поэтому, — заключил Рене, — мы и отправились в дорогу в такую промозглую погоду. Очаровательная Кдод де ла Марш наконец сложила оружие?

— Я получил ее приглашение по возвращении из Англии. Разве ты не читал его?

— Письмо было запечатано, милорд.

— А ты никогда не читаешь запечатанных писем?

— Только те, над которыми у меня есть время поработать, милорд.

— Хорошо, я запомню.

Блэйд выпрямился в седле: они только что выехали из леса.

— Смотри! Я никогда не устану любоваться видом замков, хотя, на мой взгляд, лучше моего нет.

Примерно в миле от них, словно из вод Луары, возник замок. С высокими белыми башнями, зубчатыми стенами и коническими крышами — замок, казалось, повис между рекой и берегом. Лучи тусклого январского солнца играли серебром на башенках. Замок Клод был намного меньше, чем у короля или его приближенных, но по своей архитектуре не уступал классическим итальянским образцам. Его украшали лиственный орнамент, фестоны, пилястры и канелюры.

По сравнению с этим произведением искусства, замок Ла Рош — его английский дом — казался просто огромной пещерой. Впрочем, на его отношение к дому в Англии, возможно, повлияли события прошлого. Хотя целые эпизоды детства выпали из памяти, того, что он помнил, было достаточно, чтобы бежать во Францию сразу, как только он смог это сделать. Он помнил беспрерывные скандалы, постоянный страх, что любой проступок матери или его самого вызовут очередной приступ бешенства у отца. Он вспомнил, как стремился найти спасение в учебе и как неожиданно обнаружил, что и сам подвержен вспышкам гнева.

Поначалу он приходил в ярость, когда учителя критиковали его работу. Затем стали сниться кошмарные сны. Ему снилось, что он кого-то убивает, какого-то мужчину, который настолько разгневал его, что он, набросившись на него, забивает до смерти. После таких снов он просыпался в поту, тяжело дыша. Потрясенный, он простаивал часами в молитве, прося у Господа прощения за свои ночные видения. Он дал клятву, что никогда не будет срывать зло на других, как делал его отец.